Шмитс: Европа ввязалась в сражение, не подготовив госпитали

CopyMessenger Telegram Whatsapp
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Фото: LETA

Введенные Россией ограничения на импорт продуктов питания из ЕС, США и ряда других стран – эффективный и вполне прогнозируемый шаг, убежден президент Латвийской ассоциации рыбопромышленников Дидзис Шмитс. И странно, что ни ЕС, ни Латвия не были готовы к этому ответному ходу Москвы.

Европейский фонд в 400 миллионов евро — это комедия

«Не скажу, что его можно было точно спрогнозировать вплоть до кодов таможенной номенклатуры, но то, что это окажется сфера продовольствия, сюрпризом не стало, – заявил Шмитс в интервью Neatkarīgā Rīta Avīze. -- Смешно было думать, что ответ России на санкции будет синхронным — мы наложили санкции на финансовый сектор или торговлю оружием, и Россия ответит тем же самым. Эта идея не была серьезной, потому что если ты нападаешь на один сектор фронта, то глупо ждать контратаку в том же месте. Понятно, что ответный удар будет где-то еще. В самом уязвимом месте фронта. Поэтому сюрприза в том, что ответ коснулся продовольственного сегмента, не было. Не хочу анализировать политическую сторону этого мероприятия, но ясно, что ни ЕС, ни Латвия не были готовы к ответному ходу России. Никакого плана нет, никакой модели действий нет. Если рассматриваться нынешнюю ситуацию, то это — ее критический пункт. Если идешь на войну, то нужны не только флаг, барабаны и пистолеты, но и, между прочим, военные госпитали. В любой схватке надо учитывать, что будут раненые, которых надо лечить. Флаг, барабаны, не знаю про пистолеты, у ЕС были, но военных госпиталей, очевидно, нет. Стабилизационный фонд в 400 миллионов евро — это комедия. До битвы этот фонд нужно было увеличить до нескольких десятков миллиардов. Должен быть резерв для поддержки госпиталя. Осознавая, что у Европы никакой подушки безопасности нет, надо было думать про свою подушку».

У нас же нет денег.

Что нужно для этой цели? Деньги и способность принимать решения. Если надо говорить о тушении пожара, тогда должна быть и соответствующая финансовая политика. Думаю, что не надо стесняться говорить, что сейчас нужно увеличить дефицит бюджета и создать такую подушку. Лучше всего, чтобы в принадлежащем государству банке Citadele был счет с достаточно крупными денежными средствами, чтобы в этой кризисной ситуации ими можно было оперативно распоряжаться. В нормальной стране такую кризисную группу возглавил бы премьер. У нас все идет как идет.

Это что же, все, кто торговал с Россией, – идиоты?

В Латвии широкий резонанс получила запись в Твиттере сотрудницы журнала Ir Аниты Брауны: «В Европе идет война, и мне кажется неподобающим говорить о каких-то компенсациях для предприятий, которые больше не могут торговать со страной-агрессором». Так же, как она, думают многие, а позиция журнала Ir близка к позиции правящей партии.

По этой логике получается, что вся Европа — Германия, Нидерланды, Польша и т.д., кто торговали с Россией, этакие идиоты, и теперь им надо за это страдать.

Эта мысль проще. Каждому предпринимателю надо было осознавать, что он работает на рискованном рынке, и самому откладывать на черный день, если медведь взбесится и бизнес рухнет. Если хотел всю большую прибыль положить себе в карман, не оставив страховочную долю, то сам виноват.

Это очень особый взгляд на вещи. Якобы есть какие-то предприниматели, а не предприятия. Есть не заработанные на российском рынке за 20 лет деньги, которые принесли государственному бюджету доходы, измеряемые миллиардами, а прибыль каких-то мистических владельцев, которая сейчас под угрозой. Якобы главные пострадавшие — эти владельцы, а не те тысячи и десятки тысяч сотрудников, которые работают в этих отраслях. Как будто те выплаты из госбюджета, которые получают пенсионеры и другие, в значительной мере не создаются именно из доходов от работы в этой отрасли и на российском рынке. Вместо этого — такая злая радость. Ну, получите. Надо понимать, что все старались заработать на рынке с 140 миллионами потребителей, который был свободным и доступным, в отличии от того рынка, который открылся в Европе после пятидесяти лет оккупации. В России нас знают и признают. Каждый разумный человек, пока мог, пытался заработать на этом рынке. Государству в этом случае надо смотреть, сколько мы все заработали на этом рынке.

Понимание есть только на словах

Представители правительства в СМИ утверждают, что делают все возможное, и признают, что в целом работа правительства эффективна. Вы с этим согласны?

Нет, ни в коем случае. Сейчас самая тяжелая ситуация в молочной отрасли. И для переработки, и для тех 10 000 крестьянских хозяйств, которые занимались молочным скотоводством. На данный момент примерно половина произведенного в Латвии молока лишняя, так как Литва разорвала договора о поставках сырого молока по 700 тонн в день. Они, видя, что закрывается огромный рынок (у них он был еще значительнее, чем у Латвии), использовали предусмотренное в договоре понятие форс-мажор и разорвали все договора о поставке молока с латвийскими фермерами, которые до этого поставляли им сырье. 700 тонн молока в день больше некуда девать. Самое безумное не то, что нам запрещено теперь экспортировать молоко в Россию, а то, что этот запрет относится ко всей Европе. Это значит, что ближайшие месяцы точно, а может, и год, все затронутые этим отрасли — и молочная, и мясная, и другие — будут работать с убытками. Пока рынок не упорядочится. Потребление молока в мире в долгосрочной перспективе сильно не изменится, и в конце концов ситуация нормализуется. Но она не может нормализоваться за дни или даже за месяц. Все будут работать с минусами, пока самые слабые, кого не защитят, не исчезнут. Заколоть стадо можно очень легко, восстановить — сложно. Как я в шутку сказал: если хотите доить корову, то ее надо и кормить. Именно это сейчас надо делать с молочной индустрией. Ее надо напрямую субсидировать, пока рынок не упорядочится. Если эта отрасль в год только прямыми налогами принесла государству 20 миллионов, тогда очевидно, имеет смысл год платить эти 20 миллионов, чтобы завтра, когда рынок придет в себя, у нас была индустрия, которая снова будет приносить миллионы.

У правительства видно понимание?

На уровне фраз какое-то понимание есть, но в реальных действиях... Нормально должно было быть так. В день, когда Латвия поддержала экономические санкции против России или в будущем против кого-то другого, надо понимать, что будет контрреакция. Ясно, что она будет чего-то стоить, и чтобы и в будущем эту корову можно было доить, надо создать фонд под управлением премьера. В этом фонде на данный момент должно быть 100 миллионов евро, которые он или она, своей подписью, взяв на себя ответственность, сможет выделить конкретно тем, кому это необходимо. Сегодня это бы означало, что 700 тонн молока надо покупать у фермеров по себестоимости и перерабатывать в молочный порошок на тех нескольких фабриках, которые это могут. Это надо сделать, чтобы не пришлось выливать молоко на землю. Молочный порошок — ликвидный продукт, который может храниться несколько лет. Так действует молочная отрасль Новой Зеландии. При перепроизводстве молока, они производят молочный порошок, когда дефицит — выбрасывают его на рынок. Надо понимать, что тут не идет речь о прибыли. Фермер получает компенсации по себестоимости, переработчик — по расходам на обработку и хранение. Это не огромные деньги. Наверняка меньше, чем Parex. Это просто надо делать. Нужно увеличить дефицит бюджета и все. Такое предложение было высказано в присутствии премьера, многих министров и представителей отрасли. На это представители Министерства финансов возразили, что мы не можем его увеличить, потому что есть фискальная ставка ЕС, которую можно менять только вместе с Европой. Я говорю, что сегодня такой фонд должен быть. Потом вы можете идти к Европе. Если Европа заявит, что эту ставку надо держать, то пусть она и компенсирует все в полном размере. Не проблема. Пусть Европа компенсирует последствия этой экономической войны. Если они не готовы это делать, то у нас будет соответствующий дефицит. Нельзя позволить рухнуть одной из самых эффективных отраслей латвийской экономики. В обрабатывающей промышленности пищевая промышленность занимает первое место. Она стоит того, чтобы ее спасать.

КомментарииCopyMessenger Telegram Whatsapp
Наверх