То, что отношения к 9 мая русскоязычной молодежи меняется - это совершенно закономерный процесс, считает декан факультета социальных наук Латвийского университета, политолог, профессор Юрис Розенвалдс.
Почему 9 мая празднуют все меньше людей и «растворятся» ли русскоязычные?
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Он отмечает, что людей к Памятнику Победы приходит с каждым годом все меньше, а для латвийских русскоязычных, как людей, живущих в другом общесте, другой информационной среде и имеющих другие контакты, все эти звучащие в России призывы «Можем повторить!» кажутся уже несколько чуждыми». По его словам, 9 мая остается формой самовыражения, желанием напомнить «вот, мы здесь есть», но такая смысловая нагрузка снижается.
Cогласно данным проведенного недавно исследования «Латвийский мониторинг социальной памяти 2017», изменилось отношение жителей Латвии к вопросу о признании 9 мая официальным праздником.
Как отмечает исполнительный директор Центра исследования социальной памяти Андрис Саулитис, среди русскоязычных больше нет категоричной позиции -
молодое поколение считает, что в официальном признании 9 мая нет необходимости,
среднее поколение относится к этому вопросу сдержанно, а старшее поколение хотело бы, чтобы этот праздник отмечался официально. Латыши же, говорится в исследовении придерживаются единой позиции, считая, что такой праздник в Латвии отмечаться не должен.
«Здесь даже не нужны никакие исследования, достаточно посмотреть вчерашние видеосюжеты, снятые около Памятника Победы: людей там было намного меньше, чем в прошлом или позапрошлом годах», - сказал в интервью Русскому TVNET декан факультета социальных наук Латвийского университета, политолог, профессор Юрис Розенвалдс.
Что же касается меняющегося отношения к 9 мая русскоязычной молодежи, то, по мнению Розенвалдса, это совершенно закономерный процесс. «Не в том смысле, что молодые люди забывают о войне. Вполне нормально, когда они помнят историю, помнят то, что связано с их предками, но они все больше понимают, что события Второй мировой войны, которую в России называют Великой Отечественной, это, прежде всего, трагедия.
Это то, что нужно вспоминать, но не праздновать.
Для латвийских русскоязычных, как людей, живущих в другом общесте, другой информационной среде и имеющих другие контакты, все эти звучащие в России призывы «Можем повторить!» кажутся уже несколько чуждыми», - говорит Розенвалдс.
Он считает, что определенную роль в этом вопросе оказывают и латвийские СМИ, которые освещают эти события иначе, чем российские.
«В России на государственном уровне поддерживается дух «Мы не только победили, но сможем и еще», чему, кстати, ярким подтверждением стала речь Владимира Путина на 9 мая. Если ее проанализировать, то она была обращена не столько к внутренней, сколько ко внешней аудитории. Путин, как бы это сказать, пожурил Западные страны за то, что они когда-то что-то проглядели, вовремя не объединились и так далее. У нас же в Латвии риторика, да и сама среда другие, что не может не влиять на сознание и мировоззрение молодежи».
Конечно, как подчеркивает Розенвалдс, у многих русскоязычных
не совсем, мягко говоря, восторженное отношение к Латвийскому государству, что, частично, имеет свои основания,
но постепенно приходит понимание того, что, что эти люди, которые участвовали в войне, оказались ее жертвами. Кстати, отмечает Розенвалдс, то же самое происходит и с отношением к 16 марта: «Я ни в коем случае не отрицаю героизма советских солдат, но жертвами были все, по обе стороны фронта».
Также Розенвалдс считает, что 9 мая постепенно утрачивает свое консолидирующее значение для русскоязычных.
«По своей значимости и смысловой нагрузке 9 мая для русских в Латвии, прежде всего,
является формой самовыражения, желанием напомнить «вот, мы здесь есть».
Кстати, так же следует интерпретировать и языковой референдум 2012 года. Так что, 9 мая до сих пор было стремлением показать свое присутствие, некоей формой протеста против не всегда разумной политики нашей правящей элиты, против разделения по этническому и языковому признаку, против того, что русскоязычная община не представлена во власти», - отмечает Розенвалдс.
Что же может вместо 9 мая стать объединящим элементом для русскоязычных и, прежде всего, молодежи? Как говорит профессор,
русскоязычные постепенно должны раствориться в латвийском обществе.
«Разумеется, не в том смысле, что они должны перестать быть русскими, носителями своего языка и культуры. Но они должны интегрироваться в обществе на основе наших государственных ценностей. Замечу, что государственный язык у нас латышский, это язык и политического обещения тоже, поэтому я против идеи официального двуязычия, но, с другой стороны, у меня вызывает сопротивление тот административный зуд, который часто проявляется в работе этого нашего центра, как он там называется... Центра госязыка, чья деятельность во многом деструктивна и раздражает мноих людей такими, скажем,
глупостями, как, например, запрещение печать на русском языке листовки с призывом женщин проходить маммографию».
Розенвалдс заключает, что отход из центра общественного внимания ажиотажа вокруг двух символических дат, - 9 мая и 16 марта является вполне закономерным и нормальным процессом. «Вместо этого, в идеальном, конечно, варианте должно появиться объединение людей по интересам, а не языку и этнической принадлежности. Однако, я не считаю, что это произойдет быстро и легко. Конечно, и в следующем году, и потом люди будут 9 мая приходить к Памятнику Победы, но я думаю, что это не будет уже носить характер резкого противостояния», - отметил Юрис Розенвалдс.