Все о моей матери: семейная драма как зеркало латвийского общества

Марина Сиунова
CopyMessenger Telegram Whatsapp
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Фото: Янис Шкапарс/TVNET

В документальной драме «Заданная величина: моя мать» режиссер Иева Озолиня, чей дебютный фильм «Мой отец банкир» наделал много шума в латвийском кино, исследует конфликт между взрослым сыном и его матерью, в котором как в капле воды отразились проблемы нашего общества. Камера заменяет героям психолога, позволяя излить душу, рассказать свою правду. Но от их излияний порой становится не по себе.

Иева Озолиня продолжает тему семейных отношений, начатую в ее нашумевшем дебюте «Мой отец банкир» – детективной истории о судьбе ее отца, Бориса Осипова – президента латвийского TOP Banka, сбежавшего из Латвии с миллионами лат обманутых вкладчиков и обнаруженного Интерполом спустя 15 лет в психиатрической клинике Малайзии. Cквозь призму собственной семейной драмы режиссер показала, сколь радикальные изменения происходили с людьми после распада СССР.

В ее новой работе речь идет о дефиците любви в типичной семье, от которого страдают дети. Тема, кстати, актуальная и для российского, и для мирового кино, вспомним «Нелюбовь» Андрея Звягинцева и спортивную драму «Я, Тоня».

Естественность и искренность, которую демонстрируют герои в кадре, нечасто встретишь в современном кино.

За мастерство режиссер получила приз жюри Международного фестиваля документального кино в Амстердаме IDFA.

Перед нами история аутичного маргинала, молодого математика Райтиса, живущего одинокой, но не лишенной радостей жизнью. Он пытается, пусть и неловко, знакомиться с девушками, развлекается вместе с энергичным другом Борисом, на сеансах у колоритной блондинки, гипнотерапевта, борется с собственным неврозом. И готов распахнуть перед зрителями не только душу, но и двери своего дома, больше похожего на свалку, хотя ни в какую не соглашается пустить туда специалистку по фэн-шуй.

Во всех бедах и незадавшейся личной жизни Райтис винит свою мать Сильвию, вырастившую его с братом в одиночку. Доходит до того, что герой подает на мать жалобу в полицию, обвинив ее в агрессивном поведении, которое, по его мнению, стало причиной его речевых нарушений. Параллельно Райтис пытается разобраться с отцом, бросившим семью, когда он был ребенком, но в ответ получает лишь мантру: «Я ушел, чтобы избежать еще больших проблем». Мать же, вопреки ожиданиям, оказывается вовсе не монстром, а вполне интеллигентной пожилой дамой, умиляющейся от просмотра детских фотографий сыновей.

Пока Райтис и его мать не встречаются в кадре, сюжет разворачивается в трагикомическом, а порой и в анекдотическом ключе. Интонация меняется во время их пасхальной встречи: семейные разборки достигают накала страстей из шоу «Пусть говорят». В самый драматичный момент камера выключаются, и о происходящем мы узнаем из титров. Но от чувства неловкости это не спасает: кажется что мы, пусть и с согласия героев, подглядели то, что вообще-то не предназначено для чужих глаз. По мнению режиссера «пасхальную сцену можно воспринять как метафору крестных мучений. На мать набрасываются все мужчины ее семьи — ее сыновья, ее отец. Она абсолютно одинока, некому прийти ей на помощь. К отцу же у Райтиса и его брата особых претензий нет, ведь его никогда не было рядом».

Каждый зритель «Заданной величины...» найдет в героях черты, с которыми сможет легко идентифицироваться. После сеанса к Иеве Озолине подходили знакомые и незнакомые, признаваясь, что сталкиваются с теми же проблемами, что и персонажи: не могут установить теплые отношения с родителями, с детьми.

«Во время встречи со зрителями после сеанса мы попросили поднять руки тех, у кого не было проблем в отношениях с мамой. – рассказывает Иева Озолиня. – Из всего зала подняли руки только два человека

, герой нашего фильма Борис, светлый и веселый парень, и одна девушка...Мне самой не хватало дружеских отношений с мамой. Я не могла ей рассказать, например, о своих парнях. Мы, дети, думаем, что можем претендовать на полный спектр эмоций в отношениях с родителями, но зачастую это не так».

Режиссер полагает, что ситуация, показанная в ее фильме, характерна для Латвии как части постсоветского пространства.

«У нас женщины после рождения детей склонны брать за них всю ответственность, тем самым как бы выдавливая мужей из семьи. И дети воспринимаются в подобных семьях не как ценность, скорее как фон.

Так случилось с Сильвией, которая растила сыновей в одиночку, пожертвовав ради них карьерой архитектора».

Как отразился фильм на отношениях матери и сына, не испортил ли их окончательно? Иева Озолиня считает, что опыт съемок был полезен героям. «У нас открытый финал. И я считаю, что он светлый, Райтис все время кружит вокруг матери, пытается достучаться до нее, начать диалог. После съемок он признался, что внутренне стал более спокойным. И Сильвия восприняла опыт съемок как «движение вверх».

КомментарииCopyMessenger Telegram Whatsapp
Актуальные новости
Не пропусти
Наверх