Фильм Мариса Мартинсонса «Магическое кимоно» — удивительное явление в латвийском кино: будто райская птичка залетела в наши края и расцветила пейзаж яркими красками. Японской актрисе Каори Момои аккомпанируют латвийские звезды Артур Скрастиньш, Андрис Кейш и Андрис Булис, повар Мартиньш Сирмайс и музыканты из группы Prāta Vētra.
«Магическое кимоно» — первый латвийский фильм, снятый совместно с Японией. Министерство культуры этой страны выделило на его создание беспрецедентную сумму 200 тысяч евро. Мировая премьера картины состоялась летом в Токио.
Для известной японской актрисы Каори Момои это третий совместный с режиссером Мартинсонсом проект после «Амайи» и «Оки — посреди океана». Она играет японку средних лет по имени Кейко, которая приезжает в Ригу из Кобе с шоу традиционных японских костюмов. Помните феерический перформанс «Магическое кимоно», состоявшийся два года назад в Латвийском Национальном театре? Вот в нем она и участвовала. Фрагменты этого представления органично вписались в эстетский визуальный ряд, выстроенный оператором Гинтом Берзиньшем.
Принимающая сторона обращается с Кейко как с настоящей звездой. К ней приставляют переводчицу, организуют индивидуальную экскурсию в Рундале, ее угощают в лучших рижских ресторанах, зазывают в телешоу — участвовать в кулинарном поединке вместе с Мартиньшем Сирмайсом под музыку группы Prāta Vētra.
Из вежливости героиня соглашается на все, даже на телешоу, хоть и чувствует там себя неуместно. Для разбитных латышей она вроде существа с другой планеты: с ней охотно общаются, но понять при этом даже не пытаются.
Впрочем, саму себя героиня тоже не вполне понимает. Разобраться в себе ей помогает пожилой японский господин (Иссей Огата), которого она встречает во время шоу кимоно. Кем он является для Кейко, понять непросто. То ли назойливым поклонником, преследующим ее по пятам, то ли человеком из прошлого, то ли бывшим мужем. Ясно лишь, что японец, как и Кейко, большой гурман, судя по тому, с каким знанием дела он рассуждает о различиях китайской, европейской и японской кухни.
«Китайцы измельчают продукты и готовят их так, что исходный вкус уже не чувствуется. И этим они отличаются от японцев, бережно сохраняющих вкусы всех продуктов. А для европейцев, обожающих стэйки с кровью, еда как поле для битвы».
Пара японцев в кимоно на улицах ночной Риги выглядит сюрреалистично: представьте, что немолодые косплееры вышли на прогулку и устроили представление в стиле театра кабуки. Тут уже не сильно удивляешься, когда персонаж Иссея Огаты оглушает спутницу самурайским рыком, позаимствованным из фильмов Куросавы.
Гротеска добавляют эффектные камео латвийских актеров. Андрис Кейшс играет хамоватого режиссера кулинарного шоу, Андрис Булис - энергичного телеведущего с застывшей улыбкой, Артур Скрастиньш отрывается в роли недалекого бизнесмена, уверенного, «что в Рундале снималась «Война и мир» Тургенева».
«Самое интересное — не путешествие само по себе, а то, что остается в нас, когда оно заканчивается», — эта мысль Кейко лейтмотивом проходит через весь фильм.
Ее камерная история оборачивается то комедией о трудностях перевода, то эстетской драмой, в которой важную роль играют костюмы и кулинарные пристрастия героев, то грустной сказкой о потерянном времени и неизбежных утратах. А о чем кино, понимаешь ближе к финалу: о парадоксах памяти и о волшебстве, преображающим нашу жизнь благодаря самым привычным предметам. Таким, как кимоно для Кейко.
