В августе этого года Всемирный банк представил масштабное исследование об объеме услуг предоставляемом латвийскими больницами, а также о качестве ухода за пациентами. Охвачен период с 2012 по 2014 год. Оказалось, что сор вынесен из избы. Как утверждает исследование, латвийским хирургам-онкологам не хватает квалификации. Они по старинке массово делают простые, но калечащие женщин операции, сообщает Русское вещание LTV7.
Исследование Всемирного банка показало, что в лечении рака груди у женщин Латвия сильно отстает от европейских стандартов.
В нашей стране, особенно в региональных больницах, слишком высок процент проведения радикальной мастэктомии.
То есть удаления груди с последующим вырезанием лимфатических узлов, а в некоторых случаях, и мышц.
Это тяжелая операция, которая зачастую приводит женщин к инвалидности. Процент радикальной мастэктомии весьма высок даже на первой и второй стадиях заболевания в региональных больницах - Лиепайской приморской больнице и Даугавпилсской.
Европейский стандарт - это 25% операций по радикальной мастэктомии на 75% других, более щадящих и эффективных видов лечения.
В Латвии же в целом процентное соотношение составляет 40% на 60%. Это результат хирургической практики, складывавшейся у нас годами, считает хирург-онколог Рижской Восточной больницы Елена Тимофеева. Она называет эту практику порочной.
«Тебе ничего не надо. Никакого дополнительного исследования. И ты знаешь, что это радикально. В онкологии радикализм привествуется. И ты все сделал хорошо. Человек будет жить. Но качество жизни ты ему испоганил. Но, в принципе, ты сделал свое дело», - отмечает она.
Международные исследователи приходят к выводу, что хирург для поддержания необходимой квалификации должен делать не менее 50 операций по мастэктомии в год. Однако у нас в стране только 14 из 73 хирургов соответствуют необходимому критерию. 81 процент хирургов - не соответсвует.
При этом у тех, кто мало оперирует, выше процент повторных обращений пациентов и смертности после операции. По словам Елены Тимофеевой, хирургу, который сейчас занимается раком молочной железы, нужно быть больше организатором, нежели просто человеком со скальпелем. Он должен сохранить женщине не только жизнь, но и красоту. При том что все необходимое оборудование, как говорят, есть в распоряжении у больниц.
«Мастэктомия - это преступление. Нельзя делать такие операции, если ты можешь их не делать», - говорит Елена Тимофеева.
Однако есть латвийские особенности, которые в исследовании не учитываются. Это бедность сельского населения. Особенно одиноких, пожилых женщин.
«Во многом это решение самой больной. Потому что у нас есть более пожилые женщины с этой проблемой. Практически всегда после операции, если сохраняется молочная железа надо проходить курс лучевой терапии. И особенно жители с сельской местности не хотят возвращаться на лучевую терапию, которая занимает месяц. Они предпочитают удаление всей молочной железы», - объясняет президент Латвийской ассоциации онкологов Янис Эглитис.
Представители региональных больниц встретили исследование в штыки.
«С этим исследованием скоро все с ума сойдут. Психушки будут переполнены. Почему я должна отвечать на бумаги, которые написаны на английском языке?», - возмущается хирург-онколог Лиепайской приморской больницы Анна Крылова.
По ее словам, Лиепайская приморская больница проводит эти операции с 1955 года. За последние 10 лет наблюдается нулевая смертность. Каждый диагноз рассматривает консилиум врачей, с подтверждением лаборатории. В больнице работают высококвалифицированные хирурги, со всеми необходимыми сертификатами. Однако ответа на главный вопрос: Почему же в больнице столь высокий процент операций по радикальной мастэктомии, журналисты LTV7 так и не получили. Ну а достучаться до онкохирургов Даугавпилской больницы «Личному делу» в течение этой недели так и не удалось. Они все время заняты, оперируют.
Исследования Всемирного банка по радикальной мастектомии дали свой результат. В министертсве здравоохранения все же задумались, как дальше лечить эту болезнь и особенно какой применить алгоритм для оплаты специалистов, которые будут заниматься этой проблемой.
«Мы нашли деньги уже с 1 октября. Чтобы внедрить эту систему. И дополнительно оплачивать все исследования, которые в рамках этой программы. Там конкретный Z код. Подозрение на заболевание онкологической болезнью. Т. е. пациент идет на дополнительные деньги и там очереди рассосутся», - утверждает представитель Минздрава Эгита Поле.
Также в Минздраве верят, что это исследование - беспристрастный взгляд на нашу медицину со стороны.