Невыгодно, но сердце велит - рассказ латыша «тримды» о своем возвращении в Латвию

CopyMessenger Telegram Whatsapp
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Фото: TVNET

Ояр Розитис - латыш «тримды» во втором поколении. Отправляясь на пенсию, вместе с женой Ласмой он решил поддаться приключению и переехать в Латвию - место, в котором родились их родители, но которое для них самих на тот момент было экзотической заграницей. В интервью он рассказал, какой он видит Латвию, как страна встречает своих граждан, почему переезжать сюда не было выгодно и что же все-таки заставило тут остаться.

Оба родителя Розитиса родились в Латвии, но во времена Второй мировой войны каждый своим путем оказался в Германии - они познакомились в послевоенные годы в Тибингене и вскоре обзавелись двумя сыновьями. Розитисы жили в маленьком городке на юге Германии и были там единственной латышской семьей, но родители говорили дома с детьми на латышском, а позднее отправили обоих учиться в латышскую гимназию в Мюнстере.

Ояр изучал журналистику, социологию и английскую литературу и в конце 60-х - начале 70-х активно выступал в Объединении латышской молодежи Европы, участвуя и в организации 3 Всемирного конгресса латышской молодежи.

«Наступила середина 80-х годов - момент, когда уже можно было заметить, что в Латвии что-то происходит, что-то назревает. Тогда во мне проснулось желание писать, возникшее еще во время учебы в латышской гимназии в Мюнстере», - рассказал Розитис. «Тогда западная пресса о Балтийских государствах ничего по сути не знала. De jure их признавала, но de facto они просто пропали. Большая часть западных журналистов концентрировалась в Москве, языки местных республик они не знали, поэтому они не имели представления, как проходит процесс Атомоды, кто участвует в нем. Я обнаружил этот пробел и начал писать для нескольких немецких газет об Атмоде».

В начала 90-х, когда появилась газета «Diena», Розитиса пригласили стать внештатным корреспондентом. Так 15 лет он писал в издании о политике, культуре, истории и, конечно, криминале.

Он рассказывает: «Я делал, что мог, чтобы там появилось западное мышление. Одной из моих больших тем был Зигерист, которого мы обрабатывали вместе с Мартиньшем Кибилдсом, мы наступали на пятки Зигеристу. Насколько мог, я старался уменьшить его влияние и доказать, что он говорит не совсем правду. Другой моей темой был маленький мужичок в шляпе из Вентспилса, над этим мы долго работали и изучали на пару с Эдгаром Галзоном, и проложили ту дорожку, которая привела Лембергса туда, где он сейчас».

В Германии Розитис подрабатывал переводчиком в судах, где призывали к ответственности попавших в неприятности латышей - соискателей счастья. А в начале 2000-х он стал чиновником в генеральном секретариате Совета ЕС в отделе латышского языка Языковой службы.

Выйдя на пенсию, оба с супругой решили, что стоит осуществить мечту жить на родине родителей в Латвии, и уже как два года их дом - Марупе.

«А как же латышский язык?»

Впервые к родне в Латвию Розитис приехал в 1970 году и констатировал, что Латвия не совсем такая как в рассказах родителей: «Прибывая в Риге, я вышел прогуляться по центру города и заблудился, тогда же не было таких городских планов, которые сейчас выдают в любом киоске. Вдруг на углу улицы я заметил мужчину, который, судя по униформе, был представителем власти. Я радостный направился прямиком к нему и поделился своей болью на чистом латышском языке.

Родители научили меня, что это язык, на котором надо разговаривать в Латвии. Оказалось, он русский и ничего не понимает. Для меня это был основательный шок

- я же приехал в место, которое родители считали своей родиной, но не мог общаться на языке, которому они меня научили».

После восстановления независимости семья Розитисов приезжала к родне в Латвию каждое лето, но все равно переезд для них стал как отправление в незнакомое и экзотическое место. «Для меня это интересное приключение», - говорит Ояр.

Самые комичные ситуации обычно вызывает тот факт, что Розитисы не владеют русским языком. Здесь людям кажется естественным, что люди более старшего поколения говорят на русском. «Например, стоим с женой на автобусной остановке, подходит дама нашего возраста и обращается к нам по-русски. Обычно мы в таких ситуациях как-то договариваемся - или люди вспоминают, что понимают по-латышски, или переходим на английский язык, или общаемся жестами. Это немного странно».

Присутсвие русского языка смущает Розитиса и в современной латышской литературе:

«Мне режет глаза, как непринужденно к латышскому тексту приплетают русские слова без объяснений. Конечно, автор думает, что знает свою аудиторию и что она уже знает эти слова. Но я их просто не понимаю».

Мастера теорий конспирации

От своих сверстников в Латвии приехавшие отличаются не только акцентом и незнанием русского, но и другими взглядами на жизнь и политику. «Мы с двоюродным братом Гиртом ровесники, но он родился в Сибири и после возвращения в Латвию пережил всю советскую систему. Это оставило свой след, поэтому и его взгляд на большие события другой», - говорит Ояр.

Он заметил, что в политических дискуссиях в Латвии очень популярны теории заговора:

«От своих ровесников я часто слышу такие фразы как «Это все рука Путина», «Во всем виноваты сороситы и масоны».

Также я часто просто не улавливаю их беседы, потому что в них с огромной уверенностью обсуждаются как будто известные вещи и люди: «Но он же знает это, и здесь и так все ясно!» А я всего этого фона и персонажей не знаю. Я понял, что в беседы на некоторые темы ради мира просто не стоит вступать, потому что они бывают политически натянутыми».

Говоря о различном понимании политики, Ояр припомнил один наглядный эпизод: «Когда-то в начале 2000-х из рижского микрорайона Югла-3 в Вентспилс переселилась родственница моей супруги, местная, учитель на пенсии, активистка Народного фронта, на тот момент ей было около 70. Чем дольше она жила в Вентспилсе, тем чаще хвалила город и мэра Айвара Лембергса.

Когда я пытался показать, что на него все чаще падает тень о присвоении общественных вещей, от нее исходил аргумент, который поверг меня в шок: «Ну и другие воруют, посмотри вон, что делает Шкеле!»

Я отмечал, что за такие подозрения он не может мелькать как возможный кандидат на должность премьера, да и пост мэра должен оставить, на что она ответила: «Ну никто же ничего не доказал».

Система не готова к возвращенцам

Вернувшись в Латвию со всем европейским багажом - пенсией ЕС, немецкой страховкой здоровья и западным образом общения - семья Розитисов столкнулась с многими ошибками в «системе», которые затрудняют рассчитаться с государством.

Ояр считает, что Латвия не готова принимать своих граждан из-за рубежа. Они становятся другими, а система не так эластична, чтобы подстроиться под ситуацию каждого.

Например, система EDS СГД - подавая налоговую декларацию, в ней просто нет возможности в графе D1 написать регистрационный номер зарубежной компании, оставить пустой тоже нельзя. Без консультаций, как это обойти, невозможно честно задекларировать свои доходы и заплатит налоги. «Я хочу быть полноправным гражданином Латвии - мое единственное зарегистрированное место жительства - здесь, я беру на себя все обязательства перед страной, хочу платить налоги и взамен получать заботу от государства. Но в данном случае я не могу исполнять свои обязанности должным образом».

Дыру в системе нашла и госпожа Розитис, получающая немецкую пенсию и продолжающая как все немецкие пенсионеры делать взносы страхования здоровья. Так как у служб здравоохранения Латвии и Германии общий договор, она может получать в Латвии все государственные медицинские услуги, которые потом покрывает немецкая сторона. Но для этого она должна указывать не свой персональный код как все, а номер своей немецкой карточки здоровья. Но в Латвии ни одно медицинское учреждение не признает этот номер и требует персональный код. В результате медицинские услуги она получает бесплатно, но Служба здравоохранения не может получить причитающиеся ей деньги от немецкой страховки, потому что нигде не указан этот немецкий номер.

«Временами кажется, что люди, уехавшие из Латвии или вернувшиеся, просто где-то пропали в большой системе. Система хорошо работает в стандартных ситуациях, но мы давно не живем в стандартном мире».

Необходимо найти эти дыры и залатать их, чтобы система стала эластичной, считает Ояр.

Четверть пенсии - в налоги

Отбросив эмоции, семье пришлось признать, что переезд в Латвию не был финансово выгодным решением. «Закон в Латвии предусматривает обложение подоходным налогом (IIN) вне зависимости от источника. Таким образом, ежегодно семья теряет несколько тысяч евро», - Ояр признается, что это больной вопрос. По немецким меркам его пенсия ничтожна, поэтому в Германии он налог бы не платил - также как и еще четверть немцев, у которых нет других доходов, помимо пенсии.

«Многие, возможно, уехали из Латвии зарабатывать, чтобы обеспечить достойную старость. Но, если человек со своей английской, ирландской или немецкой пенсией возвращается в Латвию, в качестве подоходного налога он расстается с четвертой частью своей пенсии. Это не мотивирует», - говорит Розитис.

«Люди заключили договор с государством - мы делаем взносы, вы позже платите пенсии. А теперь вмешивается другое государство - Латвия, и говорит - подождите, мы хотим участвовать в этой сделке, снимая налог».

И расходы на зубного приходится покрывать самим, а в Германии заплатило бы государство. Некоторые при переезде в Латвию оставляют за собой комнату в Германии, Англии - чтобы там задекларироваться и получать возможности того государства.

Латвия - страна сердца

Все невзгоды семья Розитисов переносит и не жалуется, потому что «сердце велит жить здесь». Его колееги по последней работе удивлялись его решению переехать в Латвию, «там же холодно», и было сложно объяснить, что это выбор сердца, он пожалел бы, если бы умер, так и не пожив в Латвии.

«Я хотя бы попробовал», - признался Розитис.

Больше всего ему нравится слышать вокруг латышский язык: «Я наслаждаюсь быть среди своих, использовать свой язык». Самым положительным моментом он называет духовную жизнь, они часто с супругой отправляются в театры. Он не может пройти мимо книжных магазинов, особенно ему нравятся работы Лаймы Коты и серия книг Гендеги Репше «Мы. XX век».

«Латвия заслужила, чтобы у нее все было хорошо, чтобы она стала все более упорядоченной. Я хочу привнести свою часть, чтобы так и случилось», - полон решимости Розитис.

КомментарииCopyMessenger Telegram Whatsapp

Ключевые слова

Актуальные новости
Не пропусти
Наверх