Беспрецедентные протестные акции, проходящие в крупных и малых городах Белоруссии из-за так называемого «налога на тунеядцев», стали неожиданностью для политического руководства страны. Пока все говорит о том, что власть напугана происходящим и заняла выжидающую позицию, рассказала программе Латвийского радио 4 «Открытый вопрос» корреспондент «Новой газеты» в Минске Ирина Халип.
По словам корреспондента, протестные акции носят стихийный характер и никем конкретно не координируются. Примечательно, что митинги проходят даже в тех городах республики, где каких-либо протестных настроений ранее заметно не было.
«Нету никаких кампаний, нету призывов, листовок и всего прочего. Люди самоорганизовываются через социальные сети, преимущественно, и в разных городах страны выходят на стихийные акции протеста. Безусловно, этот «тунеядский закон» стал, пожалуй, той последней каплей, которая действительно переполнила чашу терпения. Чего, вероятно, никак не ожидали власти. Случилось, как на войне: нам в советской школе говорили, что нет такой семьи, которую бы война не затронула. «Тунеядский закон» — то же самое. Если не ты сам, то кум, брат, сват — кто-нибудь из семьи, — да получил. Причем, это вовсе необязательно неработающий человек.
Им нужно сделать статистику,
нужно набрать эти полмиллиона человек, потому что Лукашенко заявил в прошлом году, будто бы в стране полмиллиона тунеядцев.
Соответственно, эти уведомления шлют [всем подряд] — мертвым; уехавшим еще при СССР; многодетным матерям; крестьянам; ремесленникам, потерявшим работу.
Естественно, люди взбунтовались, потому что достоинство белорусы все-таки сохранили»
, — указала Халип.
Журналист особенно подчеркнула, что митинги направлены уже не столько против скандального закона, сколько против нынешней белорусской власти и Александра Лукашенко лично.
«Логично было бы предположить, что люди бы выходили на улицы с требованием отменить [налог]. Ничего подобного! Те, кто выходят сейчас в разных городах, говорят одно и то же:
«Достал! Уходи, наконец! 23 года, сколько можно?! На пенсию ты уже заработал! Оставь нас в покое».
Вот дословно. И что любопытно, раньше на акциях протеста всегда выступали политики, выступали активисты оппозиции, а обычные люди все-таки предпочитали затеряться в толпе и не лезть в телекамеру, к микрофону. Сейчас же они, не скрывая лиц, имен и места работы, произносят такие жесткие речи, которых, наверное, не позволили бы себе многие оппозиционные политики. Это тот случай, когда нечего терять», — рассказала корреспондент.
Сам президент Белоруссии, отметила Халип, уже две недели в стране отсутствует. По ее мнению, власти попросту растеряны.
«Власти сейчас заняли выжидательную позицию, поскольку ситуация выходит из под контроля, д е й с т в и т е л ь н о. И заметьте, Александр Лукашенко уехал в Сочи ровненько за два дня до марша рассерженных белорусов. То есть, с 15 февраля он отсутствует в стране. Возможно, еще и с этим связано бездействие милиции? Никого не арестовывают, потому что они не получили команды, а сами, по своей инициативе, они ничего никогда делать не будут.
Есть стойкое ощущение, что власть в растерянности, она не знает, что с этим делать.
Понимаете, когда сажали кандидатов в президенты в 2010 году, все было понятно: это были оппоненты власти, которые пытались эту власть у Лукашенко отнять.
Соответственно, все — финансируемые Госдепом, ну и так далее, что говорится в таких случаях. Но про уборщицу из Витебска, которая вышла на площадь сказала все, что думает, уже никто не скажет — «Ее финансирует Госдеп!». Это их пугает. Поэтому сейчас власть (или, во всяком случае, провластные СМИ) делают вбросы, будто бы это вообще Кремль все организовал. Чтобы Лукашенко стал сговорчивее, чтобы он заплатил свой газовый долг, и вообще, чтобы вел себя послушно», — заключила Халип.
Уже сообщалось, ранее 20 февраля в Белоруссии истек срок уплаты так называемого «налога на тунеядцев» — обязательной пошлины для тех, кто за год отработал менее шести месяцев. Сумма сбора составляет около 150 евро, и извещения о его уплате получили около 470 тысяч белорусов. Это стало причиной акций протеста, которые получили название «Марши нетунеядцев».
