Политолог: то, что Россия не хочет завоевать страны Балтии, подтверждается эмпирически (7)

— Отношения Эстонии и России, если можно так сказать, развиваются по синусоиде: от негативных до прохладно-нейтральных. В какой точке они находятся сейчас и почему?

— Я думаю, что сейчас они находятся скорее в негативной точке. Но не в самой негативной. Пик пришелся на 2014 год, когда Россия присоединила Крым. Тогда Балтийские страны всерьез озаботились проблемой своей безопасности. Но сейчас, на мой взгляд, ситуация несколько разрядилась.

Количество опасений уменьшилось. Стало ясно, что Россия имеет свои достаточно серьезные ограничители в политике.

Но опять-таки, если мы говорим на эмоциональном уровне, то политика России представляется как агрессивная. Такой она видится со стороны многих европейских государств. Однако если мы посмотрим со стороны России, то увидим, что каждый раз она исходит из того, что является стороной, загнанной в угол. Это происходит, когда Россия идет на какой-то экстремальный шаг.

— Вы можете привести примеры?

— То, что касается Крыма: Россия ощущала, что потеряла Украину как партнера, как возможного члена Евразийского союза, что теперь нужно всеми силами сохранить влияние. Вопрос о присоединении возник не сразу. Еще в феврале речь шла о том, что, возможно, будет разыгран приднестровский сценарий. К решению о присоединении пришли, когда стало ясно, что с Западом не договориться. Что касается августа 2014 года, ситуации с Донецком и Луганском, то до их падения оставалось всего несколько недель. Но как только встал вопрос «идти ли на Мариуполь», Россия остановилась. Потому что это было опасно, был риск резкого ужесточения санкций.

А это означало коллапс всей российской банковской системы.

Что касается Сирии, Россия вмешалась в войну, когда стало ясно, что власть Асада рухнет. Пока Асад мог своими силами держаться без ее участия, она не встревала. Все это показывает, что Россия куда осторожнее, чем принято считать. Она идет на экстремальные шаги, когда, с ее точки зрения, нет альтернативы, и в противном случае она сильно проиграет. Я думаю, что в Европе многие это понимают. То, что Россия не хочет завоевать страны Балтии, подтверждается эмпирически. Ситуация отошла от критической точки, хотя отношения по-прежнему очень плохие.

— На уровне информационной повестки стран Балтии новости о гипотетической возможности нападения России считаются будничными. При этом на уровне информационной повестки РФ такие идеи не звучат вовсе. Как вы считаете, почему так происходит?

— В случае стран Балтии Россия не ощущает себя загнанной в угол. Когда она это чувствует, она начинает предпринимать чрезвычайно резкие меры. Но как только Россия осознает, что из этого угла вышла, она старается дозировать силовой фактор насколько это возможно. Она ограничила свое присутствие в Сирии, так как боится, что это будет второй Афганистан. Она, как я уже сказал, не пошла на Мариуполь, хотя слухов по этому поводу было очень много.

Совсем недавно ходили слухи о том, что большие учения, которые проходили в российской армии, означают развертывание войск чуть ли не для наступления на Одессу, но это тоже не подтвердилось. Россия осторожнее, чем о ней думают. Это, может быть, не слишком очевидно, но это реальность.

Сейчас я не вижу, чтобы Россия всерьез рассматривала вопрос о военной экспансии в страны Балтии.

Даже если мы возьмем пример Украины, то там делается ставка на то, что режим Порошенко ослабеет и зарушится изнутри. И хотя шансов на это все меньше и меньше, как мы видим, военных усилий в этом направлении не предпринимается.

— Зимой 2016 года Би-би-си сняло художественный фильм о нападении России на латвийский город Даугавпилс. С какой целью устраиваются провокации такого рода?

— Я не уверен, что это провокация. Я бы не преувеличивал роль влияния государства на это. Би-би-си - хоть и государственная компания, но внутри она развивается по своим собственным правилам. И попытки государства как-то на нее влиять могут быть расценены как давление и цензура. Я не думаю, что это провокация. Это скорее фильм в жанре антиутопии. Такие фильмы были популярны во время холодной войны.

Например, фильмы о том, как СССР захватил Америку или как молодые американцы устраивают движение сопротивления против коммунистов. Сейчас тема Крыма, востока Украины, «русского медведя» многим кажется актуальной. У аудитории возник запрос. Сейчас аудитория хочет чего-то остренького: нам недостаточно фильма о том, что происходит в какой-то абстрактной стране. Аудитория хочет, чтобы все было встроено в нынешний контекст. Есть известный американский фильм с Кевином Спейси («Карточный домик» — прим. авт.). В этом сериале о президенте-злодее приняли участие девушки из Pussy Riot, также в сериале есть актер, очень похожий на Владимира Путина, правда, с другой фамилией.

— То есть это своего рода заигрывание с реальностью?

— Совершенно верно. Заигрывание с реальностью, конструирование реальности… Это привлекает, волнует людей. На фильм о том, как Россия захватывает одну из стран Евросоюза, придет людей вдвое больше, чем на фильм о стране А, которая захватила город в стране Б.

— Как вы думаете, предвидится ли оттепель в отношениях Эстонии и России? Если да, то что может стать катализатором?

— Я думаю, оттепели препятствует сильнейшее недоверие. Недоверие стран Балтии по отношению к России с одной стороны и ощущение России, что все эти страны враждебны, с другой. Здесь есть российское представление о том, что нужно иметь дело с лидерами крупнейших европейских стран, с Меркель, например. При этом общаться с крупнейшими лидерами хотелось бы в обход других стран Евросоюза. Пока эти две тенденции будут сохраняться, никакого доверия не возникнет.

Будут зондажи; и Россия в этом смысле чувствует себя более свободно. Потому что если зондаж проведет Эстония, тут же значительная часть общественного мнения обвинит правительство в том, что оно идет на уступки России. Там же на это никто не обратит внимания. Когда российский президент ругается с Америкой, общество его поддерживает. Когда российский президент мирится с Америкой, общество все равно его поддерживает. Доверие к власти очень высокое. Поэтому зондажи будут осуществляться, но это вряд ли что-то изменит.