Капитан сборной Беларуси по регби Мария Шакуро - одна из сотен спортсменов, подписавших обращение за отставку Александра Лукашенко и против насилия. 11 октября Шакуро была задержана на мирной акции протеста и осуждена на 10 суток. В интервью SPORT.TUT.BY спортсменка рассказала об условиях содержания на Окрестина и нежелании эмигрировать из Беларуси даже после всего пережитого.
10 суток ареста: будили под гимн Беларуси, спала при свете и узнала, почему система не работает (10)
29-летняя Шакуро поначалу выражала своё недовольство репостами в соцсетях и хотела, чтобы как можно больше её знакомых, особенно в других странах, узнали о происходящем в Беларуси.
"Понятно, что, публично выражая несогласие, я была готова к любым последствиям. Осознавала, что вокруг творится беспредел, нарушаются абсолютно все права человека", - рассказала Мария.
"У меня такой характер: мне морально легче что-то сделать - пускай и то, что в нашей реальности может быть наказуемо, - чем промолчать и поступиться своей совестью", - отметила спортсменка.
Мария Шакуро - капитан сборной Беларуси и бронзовый призёр чемпионата Европы по пляжному регби 2017 года. Игрок и капитан минского клуба РК "Гражданочка".
11 октября Мария приехала на мирную акцию протеста на троллейбусе. Девушка рассказывает, что сначала задержания были точечными, а чуть позже начался разгон: "Я стояла с зонтом и смотрела на то, как сотрудники ОМОНа бегут за толпой людей, и просто попала под раздачу".
"Я пыталась спрашивать у силовиков, за что я задержана. Но ответа, естественно, не получила", - говорит Шакуро.
Она призналась, что, даже сидя в автозаке, не испытывала страха, а единственные чувства, которые её накрывали - это ярость и презрение. В автозаке, по словам Марии, была очень разношёрстная публика - молодые девочки лет 25, женщина с сыном, рабочий с инструментами, который явно пришёл не на марш.
"Девушек при мне не трогали, но многие парни сидели со следами сильных побоев, кровью на одежде", - вспоминает Шакуро.
В РУВД всех доставленных ждала видеофиксация, сдача отпечатков пальцев, опрос, опись вещей и составление протокола. "У нас были ещё более-менее комфортные условия: можно было сидеть на лавочках и общаться. Знаю, что в других РУВД задержанных просто рассаживали на бетонном полу".
Первые две ночи Шакуро провела на Окрестина. К слову, девушка не была в шоке, когда увидела своё новое спальное место, потому что морально уже была готова к этому. Утром началось знакомство с режимом.
"В шесть часов - подъём под гимн Республики Беларусь. Минут через 10 - завтрак. Обычно это какая-то каша с чаем, от чего я не отказывалась. А вот с обедом и ужином дела обстояли сложнее, потому что я вегетарианка. Как правило, к гарниру на обед дают какую-нибудь котлету и на первое - мясной суп. Поэтому мой рацион на Окрестина ограничивался крупой и хлебом, которого в ИВС выдавали достаточно", - рассказала Шакуро.
"Мой суд проходил в режиме онлайн. При этом свидетель по делу тоже находился рядом со мной, на Окрестина, а не как у многих - в соседнем окошке в конференции. То есть я провела с ним достаточно времени в коридоре, а потом - в одном кабинете. Успела рассмотреть его, хоть он и был в медицинской маске, и даже взглянула ему в глаза.
Когда он зачитывал показания, я стояла рядом и недоумевала: как человек может так открыто врать - суду и мне. Наибольшее негодование у меня вызывало то, что он видел везде и всех и свидетельствовал не только по моему делу, а ещё у человек 15. Он говорил, что видел людей на Пушкинской, на стеле, на Ольшевского… И все кричали одинаковые лозунги, хлопали в ладоши. В общем, показания по разным делам были как под копирку", - рассказала Мария.
Она добавила, что этот свидетель проходил под своим настоящим именем и после освобождения она "загуглила" его фамилию и инициалы и узнала, что это был участковый из Партизанского РУВД.
"Когда услышала свой приговор, то первая мысль была: "Фух, 10 суток - не 15" (улыбается).
Мария вспоминает, что сложнее всего было адаптироваться к сну при свете, в одежде и к постоянному холоду, потому что в камере не до конца закрывалось окно.
За всё время нахождения под стражей она не плакала. "Понимала: именно этого они и добиваются, поэтому никаких срывов в моём исполнении не получат".
Некоторые из тех, с кем сидела Мария, после освобождения покинули Беларусь, но сама она признаётся, что у неё никогда не было мыслей об эмиграции. "Здесь мой дом, мои друзья, моя команда… Но я понимаю: если для меня или моих близких будет прямая угроза, возможно, более разумным будет уехать хотя бы на какое-то время. Но пока такой вариант я не рассматриваю".
Шакуро, отсидев 10 суток, испытала на себе, что значит поговорка "Не сидел - не белорус". Но главное, что она поняла после ареста - это насколько существующий режим сплотил людей.
По мнению Марии, все те, кто попадает за решётку, только убеждаются, что двигаются в правильном направлении. "Система, которая настолько пренебрежительно относится к правам человека, не должна существовать в таком виде", - считает спортсменка.
