Фотографы добра Влада и Константин Либеровы. Они показывают жизнь там, где прошлась смерть (1)

Наши посты в Instagram набирают 20-30 тысяч репостов, и мы понимаем, что если бы мы сегодня не опубликовали эти фото, то не напомнили бы многим людям, что война продолжается здесь и сейчас.

 

 

 

 

Посмотреть эту публикацию в Instagram

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Публикация от Костянтин і Влада Ліберови (@libkos)

- Последние месяцы вы снимаете войну в Украине. Как бы вы определили то, чем занимаетесь?

- Мы сами не можем до конца идентифицировать, кто мы? Мы придумали такой термин, как "художественная документалистика" – это своего рода оксиморон, потому что эти вещи взаимоисключающие. Мы привнесли в документальную фотографию очень много художественных приемов из своей "эпохи" love-story и свадебной фотографии, и в этом плане мы отличаемся от многих фотографов-документалистов.

В мирное время мы фотографировали эмоции и людей, всегда наши снимки были о человеке, и сейчас, во время войны, в первую очередь мы фотографируем человека в войне. Нам кажется, разрушенный дом не так передает все происходящие события – ты сильнее ощущаешь всю боль, если ты "гуманизируешь" ее через человека, который жил в этом доме.

Мы делаем то, что мы любим, фотография – это наша жизнь, и только этим мы будем заниматься. Костя больше любит нарратив, а я очень люблю паттерн, и у нас получаются снимки с одних и тех же событий, но под разным ракурсом и разным углом.

Мы фотографы добра, мы почти не снимаем ужасы, смерти, кровь – у нас не на этом акцент, наша фотография о другом.

С начала войны мы для себя решили, что хотим говорить о живых и чтобы наша фотография давала надежду. Мы хотим, чтобы люди, глядя на весь ужас, видели луч света, поэтому мы говорим через фотографии о героизме наших людей, показываем силу и непоколебимость нашего народа.

 

 

 

 

Посмотреть эту публикацию в Instagram

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Публикация от Костянтин і Влада Ліберови (@libkos)

- В чем заключается успешная съемка во время войны и как вы к ней готовитесь?

- Успешная съемка – это эмпатия и умение предвидеть будущее: оказаться в нужное время и в нужном месте. Как говорил Анри Картье-Брессон – "решающий момент". Для нас это когда множество элементов сошлись в одной точке, ты находишься в этом месте событий, и ты успел нажать на затвор: заснял этот момент с самого красивого ракурса и в самый апогей эмоциональности.

Когда произошел теракт в Сергеевке, в час ночи был взрыв, а в 2 часа ночи мы уже выехали туда, мы не спали всю ночь, чтобы оказаться там и сделать эти фотографии – ты узнаешь о каком-то происшествии и решаешь, ехать или нет.

В Украине каждый день что-то происходит, если у тебя есть камера и желание, то ты можешь снимать бесконечно. У нас есть линия фронта, которая проходит от Харькова до Николаева и вдоль всей Одессы, примерно 30-40 километров, и по всей этой линии постоянно что-то взрывается, горит, там нет после российских солдат ничего.

У армии РФ новая тактика войны – если первое время они пытались колонной техники прорываться с боем, то сейчас они берут артиллерию и выжигают под ноль маленькие села – это наша личная боль как граждан нашей страны.

Буквально за мгновение в каком-то маленьком украинском селе разрушается вся жизнь – это страшно.

Возникает один вопрос – за что? Все кричат о том, что российская армия убила мирных в Буче, но когда мы поехали в Чернигов и дальше – мы видели все ужасы войны и там. Ирпень и Буча – это страшная трагедия, но не только эти города – символ издевательств, геноцида и зверств российской армии в Украине. Этот ужас в каждом городе, в каждом доме и в каждой семье, где проходила российская армия или куда доставала их артиллерия – это коснулось каждого украинца.

- Какая история за время ваших съемок имеет для вас особое значение?

- Наши выезды мы называем в шутку "боевые выходы", и все наши боевые выходы – это всегда какие-то истории, и они все имеют значение. Например, в Чернигове мы познакомились с дедушкой, ему лет 75, и от него мы услышали фразу:

"Я 50 лет строил этот дом, но дом – это вещь, а кто мне вернет жену?".

В мае у него должна была быть золотая свадьба с его супругой – 50 лет вместе, но они не отметили этот праздник, потому что так распорядилась война и так решила российская армия. Его жена готовила на улице, он пошел за чем-то к соседке, а когда вернулся, не было половины дома и его супруга была мертва. Буквально за пару минут его жизнь рухнула и он потерял самое ценное в своей жизни – любовь.

Историй очень много, они все разные, и иногда они сливаются в один большой сгусток боли.

- Были ли непредвиденные ситуации за время съемок, возможно, ваша жизнь была под угрозой или приходилось делать снимки во время обстрелов?

- Наши жизни постоянно в опасности, когда ты едешь в горячую точку, ты отдаешь себе отчет в том, что с тобой может что-то произойти. Первый раз мы столкнулись с обстрелами в Харькове, мы везли гуманитарную помощь, но во время пути у нас пробило колесо, и пока наши ребята-волонтеры его меняли – мы услышали свист и начался обстрел. Мы побежали в здание, которое было неподалеку от нас. Мы лежали в доме на втором этаже, тряслось все, это был еще панельный дом, и мы думали, что он сложится как карточный домик. Мысли были о том, какая глупая смерть – мы только выехали и начали наше дело. Мы подозреваем, что это была съемка с дрона, которая засекла, как мы туда приехали, и российские военные начали стрелять в дом, в который мы зашли, при том, что мы были одеты как гражданские, а военных баз рядом не было – мы попали под прицельный обстрел.

Мы попадали под обстрел минами и под обстрел кассетными бомбами, которые запрещены международным правом. Мы ехали по полю, и одна такая "кассетка" упала в четырехстах метрах от нас – расстояние в 400 метров спасло нашу жизнь. Куда бы мы ни ехали, мы можем попасть под обстрел. Нам, конечно, страшно оказываться в местах, где громко, взрывы, стреляют, но мы продолжаем это делать и сохраняем оптимизм, потому что когда мы знакомимся с нашими военными – мы понимаем, какие они смелые, сильные и стойкие – они внушают уверенность и мотивируют нас фотографировать дальше. Нас вдохновляют люди, мы влюбились в нашу страну по-настоящему в военное время, мы отстроим наши города и будем процветающим государством, но осталось только победить Российскую Федерацию.

 

 

 

 

Посмотреть эту публикацию в Instagram

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Публикация от Костянтин і Влада Ліберови (@libkos)

- Есть такой термин war porn, когда аудиторию подсаживают на изображения насилия, как думаете – люди привыкли уже к фотографиям войны?

- Конечно привыкли – это большая проблема, поэтому мы продолжаем заниматься фотографией и стараемся не дать людям привыкнуть. Мы не подаем наш контент следующим образом: "опять ракета прилетела в жилой дом, РФ совершила акт террора, столько-то трупов, вот вам фото разрушенного дома". Это уже не цепляет аудиторию, и все уже к этому привыкли, поэтому нам нужно продумывать контент, как бы цинично это ни звучало.

Если брать за основу социальные сети, в частности Instagram, то наши фотографии репостятся намного больше других как раз из-за того, что мы перенесли некую художественность в суровую документалистику. Нашу фотографию запостит себе блогер-миллионник или инфлюенсер, потому что "красивенько" и оно впишется в твой профиль – да, звучит странно, но таким образом люди освещают новости и говорят о войне.

За последние четыре месяца мы побили свой личный рекорд – наши посты больше репостят, чем лайкают, потому что многие делятся нашим контентом, но рука не поднимается поставить лайк под фото войны.

Мы понимаем, что мы не можем перестать фотографировать, теперь это наша ответственность. Это важно, возможно, это маленький фронт, но мы же не россияне, чтобы говорить: "Мы маленькие люди, и от нас ничего не зависит". Все зависит как раз от совокупности маленьких людей, которые что-то делают. Это зло пришло в наш дом, и если мы хотим быстрее от этого избавиться, то мы должны все вместе прикладывать усилия для этого.

- Работа военного фотографа заключается в том, чтобы все запечатлеть и ничего не пропустить, но было ли такое, что вам приходилось откладывать камеру и становиться участником событий?

- Например, с каждой фотосъемки, где были обстрелы, у нас есть сделанные снимки – ты лежишь на земле и стараешься запечатлеть атмосферу происходящего и портреты людей, которые переживают огромный спектр эмоций в этот момент, но в то же время по-хорошему ты должен спасать свою жизнь, а ты продолжаешь фотографировать. В эпицентре событий, в апогее эмоциональной боли у нас чувство эмпатии полностью отсутствует: например, выносят женщину всю в крови из разрушенного дома на носилках, но мы не чувствуем к ней эмпатию в моменте – мы ищем ракурс, как лучше передать ее боль и как сделать то самое фото, которое тронет тысячи людей.

После того как фото сделаны, мы приезжаем домой и начинаем анализировать, что мы на самом деле увидели и какая на самом деле жестокая война. Работа фотографа в условиях войны – это нелегкое дело, бывает, тебе хочется в моменте плакать, поддержать или обнять человека, но вместо этого ты берешь камеру в руки и снимаешь – иначе зачем ты здесь?

Мы всегда стараемся запечатлеть атмосферу происходящего, что, наверно, неправильно, но, что бы ни случилось, я – фотограф и я фотографирую.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация от Костянтин і Влада Ліберови (@libkos)

RUS TVNET в Telegram: Cамые свежие новости Латвии и мира на русском языке!