/nginx/o/2025/01/24/16613175t1h2c88.jpg)
Светлана Тихановская отказывается называть выборами то, что будет происходить в Беларуси в эти выходные. «Это просто обман, — говорит лидер оппозиции, находящаяся в изгнании. — Там идет операция в военном духе, показуха, которую режим устраивает, чтобы удержаться у власти».
В воскресенье жители Беларуси в очередной раз увидят в избирательных бюллетенях имя Александра Лукашенко, который управляет страной уже три десятилетия все более авторитарными методами.
В выборах участвуют еще четыре политика, но этих людей тщательно отбирали таким образом, чтобы они не составили конкуренцию Лукашенко.
Независимых наблюдателей не пустили.
/nginx/o/2025/01/24/16613166t1hdb83.jpg)
Власти стали намного более жестко контролировать ситуацию в стране после событий 2020 года, когда в Беларуси последний раз проходили президентские выборы и когда состоялись очень масштабные акции протеста.
В 2020 году Лукашенко разрешил Тихановской баллотироваться вместе с ним. Он счел, что политический новичок, а тем более женщина не сможет стать серьезным игроком. И сильно просчитался.
Тихановская, которая решила баллотироваться вместо своего мужа, отправленного Лукашенко в тюрьму, заявила о победе.
Когда выяснилось, что Центризбирком дает действующему президенту 80% голосов, на улицы вышло огромное количество людей: эти протесты стали самой большой угрозой власти Лукашенко за время его правления. В результате демонстрации были жестоко подавлены при помощи полиции, спецназа и массовых арестов. После этого Европейский Союз отказался признать легитимность Лукашенко как президента.
Сейчас все основные оппозиционные лидеры того периода или находятся в тюрьме, или были вынуждены бежать за границу, как Светлана Тихановская. Бывшие участники демонстраций, которые все еще остаются в Беларуси, запуганы, и им приходится молчать.
Поэтому Тихановская не зовет их снова выходить на улицы в это воскресенье.
«Мы призываем белорусов отвергнуть этот обман, а международное сообщество — отвергнуть результат, — сказала Тихановская Би-би-си. — Но я хочу сказать белорусам: „Вы должны поберечь себя до того момента, когда появится реальный шанс“. Потому что люди живут в постоянном страхе, а режим лишь усиливает репрессии».
/nginx/o/2025/01/24/16613167t1h5ae0.jpg)
Этот страх чувствуешь сразу же, когда начинаешь говорить с белорусами.
Многие вообще не хотят публично рассуждать о политике. Другие просят не называть их настоящие имена, а потом очень осторожно выбирают слова. Некоторые из тех, кто еще в Беларуси, общаются только при помощи зашифрованных сообщений, которые сразу же удаляют из своих телефонов.
Все они говорят, что открытый политический активизм в стране полностью уничтожен.
Неправительственная организация BYSOL, помогающая эвакуировать из Беларуси тех, кому грозит опасность, сообщает, что в последнее время получает значительно больше заявок: 30-40 в месяц. С 2020 года фонд эвакуировал из страны более 1,5 тыс. человек.
BYSOL также поддерживает бывших политических заключенных, помогая им построить новую жизнь за рубежом после освобождения из тюрьмы.
Для ветеринара Яны это оказалось тяжело. До 2020 года она полностью отдавала себя работе и не особо интересовалась политикой. Но в то лето она стала одной из участниц массовых демонстраций, надеясь на перемены. Позже ее осудили на три года за «грубое нарушение общественного порядка».
По подсчетам Яны, примерно каждая десятая из всех женщин-заключенных оказалась за решеткой именно из-за акций протеста. В тюрьме ее наряду с остальными включили в список «склонных к экстремизму и иным деструктивным действиям».
«К нам больше требований… если кому-то из обычных осужденных может что-то позволено … то для нас правила должны выполняться неукоснительно… Нам нельзя было в спортзал; переписку по факту разрешали только с близкими родственниками, говорили, мол, вам никто больше не пишет. И ты слышишь одно и то же: помните, за что вы сидите. Это ответ на все вопросы», — рассказывает Яна, которая сейчас находится в Польше (туда она переехала после недавнего освобождения).
Яна признает, что ей понадобилось приложить «титанические» усилия, чтобы не впасть в депрессию.
«Каждый день думаешь, как найти силы … просто пытаешься, чтобы какие-то мысли заглушить, болезненные… И просто каждый раз, когда ты, например, падаешь в какую-то глубокую эмоциональную яму, депрессивную, ты потом находишь силы, вытащить себя оттуда. И вот так изо дня в день…» — рассказывает она.
«И только когда я смогла спать нормально, я поняла, насколько это было тяжело для меня физически и морально. Насколько приходилось давить в себе эти эмоции. То есть там я, например, не плакала. А теперь бывает, что просто хочется постоянно рыдать, и ты не понимаешь, почему. Только сейчас ощущается, насколько это было тяжело», — продолжает Яна.
/nginx/o/2025/01/24/16613168t1ha622.jpg)
Несколько человек, с которыми я связывалась, рассказали, что после допросов, угроз и тюремного заключения им понадобилась психологическая помощь.
Они рассказывают, как власти до сих пор выискивают всех, кто хоть как-то связан с оппозицией, а потом требуют от всех арестованных называть новые имена.
Давление не ослабевает.
Жительница Беларуси, которая всю жизнь занималась правозащитной деятельностью, рассказала мне, что ей пришлось прекратить посещение судебных заседаний, поскольку она стала привлекать внимание властей.
«Потому что это всегда риск, потому что якобы уже возникали вопросы. Поэтому я не могу делать это открыто, делать это нужно выборочно. В прошлом году на меня обратили внимание, и поэтому мне пришлось совсем прекратить», — объясняет она.
Правоохранительные органы ищут доказательства связей с запрещенными правозащитными группами, такими как «Вясна», и, если найдут, могут предъявить обвинения в «экстремизме».
«Точечно помогать людям, которые находятся в качестве политзаключенных, … можно, но практически вся эта деятельность быстро переписывается на законодательном уровне как экстремистская или террористическая», — продолжает она, признавая: «Когда видишь всю эту несправедливость, появляется очень сильное чувство беспомощности».
В списки «Вясны» сейчас включены 1256 политических заключенных в Беларуси. В последние несколько месяцев несколько десятков из них были помилованы, но место этих людей вскоре заняли новые.
Тех, кто решает бежать из-под этого пресса современной Беларуси, ждет еще одно испытание: эти люди знают, что, по всей вероятности, еще долго не смогут вернуться домой.
Именно поэтому Наталья (это не настоящее ее имя) решила остаться в Беларуси даже после того, как ее дважды задерживали за участие в протестах.
«Как только попадаешь в список „репрессированных“, риск сильно увеличивается, — объясняет она. — Работу получить нельзя, потому что твое имя в базе, и ты под постоянным наблюдением властей».
В случае Натальи это привело к очередному аресту. Формально — за выгуливание собаки без поводка.
«Они утверждали, что я вела себя агрессивно, громко ругалась и размахивала руками», — вспоминает она о задержании, произошедшем в 2023 году. Тогда ее десять дней продержали в камере, в которой находилось до 14 человек, хотя она рассчитана на двоих. Свет в этой камере не выключался никогда. Более недели она спала на деревянном полу.
«Это просто разрушило мое чувство безопасности. Я стала намного более тревожной», — признается Наталья.
Сейчас она находится за границей, но скоро планирует вернуться в Беларусь к своим кошкам. Но к ней домой недавно приходил сотрудник милиции.
Власти регулярно проверяют всех «репрессированных», то есть потенциальных участников протестов, перед воскресным голосованием
/nginx/o/2025/01/24/16613169t1h126c.jpg)
Светлана Тихановская считает, что продолжающиеся репрессии свидетельствуют о страхе Лукашенко и его приближенных.
«Травма 2020 года все еще не зажила, и он должен исключить любую возможность восстания, — считает лидер оппозиции. — Он знает, что белорусы не приняли его и не простили. И что они по-прежнему хотят перемен».
Но Тихановская признает, что в ближайшей перспективе перемен ничто не предвещает.
Когда началось полномасштабное вторжение в Украину, многие белорусы надеялись, что их соседям при помощи Запада удастся нанести поражение Путину, а Лукашенко будет свергнут следующим.
Некоторые сами отправились на фронт, таким образом делая выбор в пользу силы после того, как их мирный протест не увенчался успехом.
Но сейчас украинские военные не могут сдержать напор российской армии, а президент США Дональд Трамп настаивает на мирных переговорах.
«Путин не должен победить. Демократический мир не может идти на уступки Путину», — считает Тихановская.
Она называет Лукашенко такой же опасной фигурой: он позволил России использовать белорусскую территорию для прохода российских танков и запуска ракет по Украине.
Лукашенко также обеспечил свободный проход мигрантов к польской границе и затем в Европейский Союз.
«Он разрешил Путину разместить в Беларуси ядерное оружие и свою армию. А это очень небольшое расстояние до Польши и Литвы, — отмечает Тихановская. — Они с Путиным работают на пару и поддерживают других диктаторов. Он часть этой цепи зла».
Мало кто сомневается, что воскресное переназначение Александра Лукашенко пройдет согласно его плану.
«Эти люди действуют очень умело, — мрачно отмечает бывшая политзаключенная Яна. — Они действительно сокрушили любой потенциал для протеста».
Сейчас Яна пытается вернуться к работе ветеринара, но уже в Польше, — и восстановиться после трех тяжелых лет за решеткой.
Мои собеседники сейчас говорят, что их самые большие надежды увидеть демократические перемены связаны с уходом Лукашенко на пенсию либо, в конечном итоге, с его смертью.
А пока многие из них просто переключаются. Заметно повысился интерес к возрождению белорусского языка и культуры — этого тоже добивалась оппозиция. В нынешних обстоятельствах это максимум того, на что большинство из них готовы решиться.
«Никто открыто этого не говорит, но мы чувствуем, что нет никаких перспектив. Только депрессия», — признается Наталья.
Но даже несмотря на это, нет и явного сожаления о прошлом.
После того, как Светлана Тихановская занялась политикой, ее собственная жизнь тоже претерпела драматические изменения.
Она оказалась отрезанной от своей страны, а ее муж стал политическим заключенным, которого держат в полной изоляции уже почти два года.
Но лидер оппозиции «действительно верит» в перемены.
«В 2020 году в Беларуси радикально поменялся менталитет. Я не знаю, сколько времени потребуют эти перемены, но это уже не исчезнет», — уверена Тихановская.
/nginx/o/2019/10/16/12659746t1hee98.png)
