В советское время дорогу хоть в один комиссионный, верно, знала каждая женщина. Куда еще сдать надоевшую вещь, где найти то, чего не видно на магазинных прилавках? Сейчас намного чаще слышно иностранное слово «секонд-хенд». Как живется комиссионкам в XXI веке?
Был дефицит вещей, сейчас дефицит денег
«Трудно сейчас, — вздыхает в разговоре в Деловым Телеграфом Лариса, хозяйка комиссионного магазина Epizode. — Да, люди несут вещи, но в основном это хлам. Старое, потертое, ношеное — то, что никто не купит. Но они, во-первых, надеются получить хоть немного денег, а во-вторых, привыкли мерить все по советским временам — когда в комиссионку принималась любая вещь. Только если в СССР был дефицит одежды, то у нас — дефицит денег».
Комиссионное дело Лариса знает не понаслышке — занимается им с 1993 года. Epizode специализируется на брендовой одежде и аксессуарах.
«Мы были третьей комиссионкой «нового типа» в Риге», — вспоминает хозяйка магазина. — Идея пришла ко мне из Франкфурта-на-Майне. Я туда к родственникам ездила и увидела, что есть улица дорогих бутиков и там же, рядом с ними, такая вот комиссионка, куда приносят купленные хорошие, качественные, но чем-то не понравившиеся вещи. Решила, что надо и нам такое попробовать. Вот так до сих пор и работаем. К примеру, эта маечка в магазине стоит 200 латов, а у нас — 30. Как говорится, почувствуйте разницу. Более того, мы не «секонд», у нас все вещи хорошего качества. Дама купила платье, но дома еще раз померила — не подходит. Да, остромодную вещь этого сезона у нас вряд ли найдешь, но хорошую одежду прошлого года — вполне. В принципе, мы рассчитываем не на бедных, а на средний класс, на молодежь, которой одеваться в бутиках не по карману, но хорошо одеться хочется. Кстати, среди покупателей больше мужчин. Женщины сейчас стараются экономить на всем, а мужчины не против потратить деньги на себя».
В лучшие времена у Ларисы было 13 магазинов, теперь остался один. «Да и этот удается держать на плаву только потому, что помещение мое, а не арендованное. Очень много комиссионок закрылись из-за того, что не смогли платить за аренду. Еще есть проблема — довольно часто пытаются обмануть. Приносят обувь, говорят, что новая, а там уже набойки заново поставлены. Приходится очень внимательно смотреть. Так и живем, кризис — он для всех кризис».
Ничего особенного
В магазине Nekas īpašs («Ничего особенного») толпятся клиенты. Кто-то выбирает одежду, кто-то принес сдавать свою. Продавщица Карина (она же — хозяйка) оценивает. Nekas īpašs открылся только в марте, но за неполные полгода обрел не только большое разнообразие товаров и уже постоянных клиентов, но и свое лицо, то, чего не хватает многим более крупным и взрослым его собратьям. Помимо одежды и обуви, на любой вкус, здесь можно найти и украшения, и множество других мелочей.»Украшения у нас ручной работы, — рассказывает Карина, — Девочки делают, приносят, и я с радостью беру. Это и для них какой-то заработок, и у меня эти вещи хорошо покупают, да и просто оживляют магазин. Чем больше разнообразия, тем лучше».
Решающая пара латиков
Открывать свое дело в кризисное время — рискованный шаг. Но Карина держится вполне уверенно: «Я, когда все это продумывала, решила, что в кризис люди понесут более-менее нормальные вещи за низкую цену. В итоге в выигрыше будут все три стороны: принесший получит хоть какие-то деньги, а сейчас порой и пара латиков важны, покупатель получит то, что хотел, дешевле, чем в «настоящем» магазине, а у комиссионки будет своя выручка. Как получается на практике? Все неплохо, но я тут и за директора, и за уборщицу, и за продавца. Взять другого человека на работу уже не по карману».