Станут ли латыши воспоминанием, и почему пора учить китайский

Мы продолжаем публикацию интервью с профессором Тайвансом. Разговор у нас получился долгий, поэтому для удобства читателей редакция разбила текст на несколько частей. Начало разговора - смотрите в разделе «Общество».

- А как изменились Ваши прогнозы двухлетней давности — Вы говорили тогда, что всем, кто хочет жить в Латвии пора учить арабский? Ваши дети арабский язык уже учат?

- Нет, младшие учат китайский, а старшая — она тоже востоковед - она тибетский язык учила. Давайте с другой стороны посмотрим: весь ХХ век был веком Атлантического океана, все богатые страны располагались вокруг Атлантического океана — и Соединенные Штаты Америки, и Канада, и европейские страны. Япония поднялась после войны и вошла в число богатых стран уже только с 60-х годов прошлого века.

Нынешний же ХХI век — это век Тихого океана. Вокруг него располагается самые сильные экономики — это Китай и Америка, которая стремительно теряет свои позиции, там же недалеко Индия, которая наступает на пятки Китаю. Япония отстанет, но все же останется одной из сильных стран. Корея - обе Кореи - очень сильно развиваются. Ну, и к югу еще — Сингапур, Малайзия и другие. То есть центр мира будет там. Так что китайский язык надо учить обязательно. Моя идея была в том, что на нынешнем этапе у нас достаточно людей, знающих китайский, мы подготовили много специалистов, и в школах детям уже семестр или два надо бы учить иероглифику — так, для кругозора, для общего развития.

- Вы имеете в виду — во всех латвийских школах?

- Во всех школах, да. Надо уже начинать развивать грамотность не только европейскую. Латиницу у нас ведь все знают, трудно представить себе школу как латвийскую, так и российскую, где в латинице и английском языке были бы ни гу-гу. Это уже нонсенс. Но сейчас уже скоро нонсенсом будет обходиться без китайского. Иероглифы, они ведь, собственно, те же самые — японские или китайские, зная одни и другие читать можно. Японский текст можно понять, зная иероглифы. Конечно, речь не идет о том, что все должны выучить китайский, но надо понемногу начинать китайской грамоте учиться.

- Для того, чтобы понимать основы восточной культуры?

- Не только культуры! А для того, чтобы ты мог элементарно прочесть какую-то бирку, элементарно мог понять, где тут туалет, где вход и где выход, если окажешься в Китае.

- В Риге ведь уже есть школы, в которых преподается китайский?

- Есть на Ганибу дамбис, например, средняя школа культуры, в которой учат и китайский, и японский. А еще китайский у нас учат и в Вентспилсе, и в Валмиере…

- Но это ведь уже высшая школа, да?..

- Да, у нас в университете имеется Институт Конфуция — и в разных местах есть его филиалы и соподчиненные единицы, и китайцы, которые сами оттуда, и замечательные китаяночки учат там китайскому языку. И моя младшая дочь ходит на такие занятия, учится у них. Всего у меня пятеро детей.

- Здорово! Значит, по восточным меркам Вы очень богатый человек?

- Да. На востоке ведь большой счет в банке не означает богатства. Если у тебя нет жены, нет детей, то ты не богат, а бобыль у них вообще не человек. Но что касается языков — учить их надо в любом случае. Нужны специалисты, нужны люди, которые понимают восточные языки. Арабы здесь уже живут и в дальнейшем их здесь будет все больше и больше. Конечно, этот процесс надо тормозить, но остановить его невозможно. Потребность в специалистах все равно будет.

- Но ведь Латвия отчасти поток беженцев к нам затормозила — мы ведь согласились принимать, в основном, семьи с детьми и никаких одиночек… И пособия — мизерные, и много прочих ограничений ввели.

- Это знаете, чья идея была? Католического арихиепископа Збигнева Станкевича, это он настоял принимать, в основном, христиан с семьями, причем так, чтобы эта семья была исчерпана. И это предложение провели политическим решением.

- Что значит семья «исчерпана»? Полностью семья — приехали, и все, никаких больше родственников?

- Да. Знаете, в чем в Европе проблема? Даже не в беженцах, а в воссоединении семей. Европейский закон предполагает право на воссоединение семей. И начинается!.. Едут братья — двадцать братьев, тридцать племянников, еще кто-то… На самом деле там не братья и не племянники, а какие-то односельчане, друзья кума, свата и брата. Понимаете, ведь семья там — это и все дальние родственники, человек триста-четыреста. И все они тянутся туда. Вот в Латвии нам как-то удалось договориться о том, что мы в эти игры не играем, чтобы не было потом такого воссоединения семей. И что очень существенно — не создавать здесь общину. Потому что Финляндия, например, имеет вообще печальный опыт. Поучительный опыт, я бы сказал... Там же даже налог введен на содержание беженцев.

- Налог?.. И давно? Неужели берут его со всех работающих?

- Недавно введен. И да, все должны платить.

- А может быть, и о другом каком-то поучительном опыте можно сказать, который Латвия тоже смогла учесть?..

- Думаю, Евросоюз и дальше будет давить на нас. И нам надо держать общую линию с Польшей. Очень хороший пример для нас Финляндия. Там есть поучительная история, которая показывает общую картину. Ведь

Финляндия не так давно была страной, где не было никаких иммигрантов. Но когда в 1990 году рухнул Советский Союз, Вы помните может быть одну из первых акций, которую предпринял Горбачев?..

Он закрыл дотации всем коммунистическим партиям.

Кстати, там были и курьезные при этом случаи. Так, для шведской компартии Советский Союз за миллион долларов купил современную типографию, которая оказалась очень дорогой в эксплуатации и содержании. И в итоге шведская компартия передала ее … лютеранской церкви. Но и им типография оказалась не нужна. И шведы в 1991 году подарили типографию латвийской лютеранской церкви, так что она благополучно печатала христианские брошюры...

Так вот, тогда, в связи с отказом в финансировании, Горбачев отказался в финансировании и сомалийским учащимся. В Сомали же был в то время коммунистический режим, и группу сомалийских учащихся направили учиться в Советский Союз. И когда Горбачев попросил их, так сказать, выйти вон, российская дипломатия уговорила финнов взять к себе этих сомалийцев. Их было немного, всего лишь 44 человек.

Тогда в Финляндии вокруг этого поднялась суета, объявились свои «вэлкомисты», говорившие, что наконец-то Финляндия будет разноплеменной, как все европейские страны, и будет новая община, которая и физически даст новую кровь, и интеллектуально в чем-то обогатит... И все были в полном восторге. А тех, кто что-то там возражал, их объявляли мракобесами и полными идиотами.

Сейчас же количество этих сомалийцев в Финляндии возросло неимоверно, их уже более 18 тысяч. Уже третье поколение этой общины живет в стране, и только 7% из них работают, остальные сидят на пособиях. И, конечно, все прибывают и прибывают к ним родственники…

Финляндия сейчас вынуждена ежемесячно — ежемесячно!!.. - занимать у международных кредиторов по одному миллиону для содержания этих беженцев. Они там получают бесплатные квартиры, бесплатное медицинское обслуживание, бесплатные услуги переводчиков, чтобы общаться с властями… Вот такая интеграция.

Финляндия пробовала их расселять по пустующим городам, чтобы не в столице все они находились… Но они там не держатся. Это та же проблема, что и в Европе, и у нас.

Финны даже ввели такой порядок, что пока он там, на месте, где его поселили, он получает пособие, а исчез — все, больше пособия нет. Латвия тоже хочет следовать этой модели.

Но все равно — они живут даже и без пособия, но в своей общине, все остаются в пригороде Хельсинки, в столице.

Я уже говорил, что число беженцев не надо сравнивать с населением страны, а надо — с населением мегаполиса, где они живут. Ведь и политика, и государственные перевороты, и беспорядки — все это делается и происходит в столицах. Если говорить о Латвии, то не в Лудзе где-нибудь, а в Риге. И революции, которые еще неизбежно будут, они тоже будут происходить в столице. Остальное население просто подчинится. Достаточно одной пятой населения, чтобы произвести революцию...

А в Финляндии жалуются сейчас вот на что: дети из семей беженцев не оканчивают школу, а в Финляндии, не окончив школу, ты никакую работу не можешь там получить.

Тебя просто никто не берет на работу — можно даже закон принять, обязать, и все равно на работу брать работодатель не будет.

Один из финских парламентариев высказался уже, что Африка предлагает такого рода товары и услуги, которые в Европе никому не нужны. То, что они умеют в Африке, здесь не нужно.

Нам не нужен крестьянин, которые мотыгой ковыряет землю — здесь нужен агрономически образованный человек, который умеет работать на современной технике.

Вот у меня в Латгалии дом, окрест — поля. В советское время там суетилось около трехсот колхозников. Сейчас — приезжает Оскар со своим другом и на немецком комбайне они вдвоем за день все эти поля обрабатывают. Он - один из крупных сельских предпринимателей в этом районе. И вокруг меня там колышутся хлеба. В этом году я приехал с утра, а к вечеру они убрали все. И это совсем иной уровень, чем тот, когда мотыгой бьют по земле…

- А в чем все-таки выход? Если приток беженцев все равно происходит и неизбежно будет увеличиваться — а вы об этом сказали — как вести себя людям, стране, правительству - как строить будущее?

- Ну, в дальней перспективе — умереть. Выхода нет! Выхода нет… Это безысходность.

- Ну, все равно же мы будем искать выход…

- Мы — каждый человек в отдельности — живем не так уж и долго, несколько десятилетий. В дальней же перспективе — выхода действительно нет.

Думаю, к 2050-ому году латыши будут таким же воспоминанием, таким же историческим прошлым, как ливонцы… Русские продержатся дольше, но в перспективе конец — тот же, русские ведь тоже вымирающий этнос.

Так что дело плохо… Что мы можем?.. Я ведь и начал с того, что все мы — часть природы. Ну что ж, такова биология.

(Окончание следует).