Старые враги находят общий язык

Сама Польша, будучи членом НАТО и ЕС, имеет и возможность, и - по словам президента Бронислава Коморовского - желание играть более важную роль в связях России с Европой. Именно боязнь такого влияния (если не досада по поводу потери "одного из важнейших сателлитов периода холодной войны") заставила Кремль в середине 2000-х обвинить Польшу в "препятствовании улучшению взаимоотношений ЕС и Москвы", полагает автор публикации Джуди Демпси.

На введенное Россией в 2005 году эмбарго на импорт польского мяса Варшава отреагировала блокировкой нового договора о торговле и сотрудничестве между Россией и ЕС. Реакция участников Евросоюза была неоднозначной, и в Кремле решили подключить связи с Германией, однако Ангела Меркель отказалась встать на сторону Москвы. По мнению экспертов, именно "динамичные политико-экономические взаимоотношения", существующие сегодня между Варшавой и Берлином, дают Польше "уверенность в себе", которая позволяет ей перейти от конфронтации к взаимодействию с Россией. Кроме того, "поляки осознали, что если они хотят иметь влияние в ЕС, особенно в вопросах внешней и энергетической политики, им нужно вести себя более конструктивно" - таково мнение специалиста по России из Германского института международных отношений и безопасности Сьюзен Стюарт.

"Расчистку исторических завалов", как выразился президент Медведев, начал своей прошлогодней статьей в "Gazeta Wyborcza" премьер-министр РФ Владимир Путин. С точки зрения Тренина, по-настоящему "лед тронулся" в апреле, когда польская делегация была приглашена на памятные мероприятия в Катынь. Три дня спустя близ Смоленска разбился самолет с президентом Польши Лехом Качиньским, что стало поводом для национального траура в России. Через некоторое время по российскому телевидению показали "Катынь" Анджея Вайды (в ходе завершившегося на днях визита в Варшаву Дмитрий Медведев вручил режиссеру орден Дружбы), началось рассекречивание архивных данных, а две недели назад Госдума "прямо обвинила Сталина в убийствах". Хотя Польша относится к примирению с осторожностью, перечисленные выше шаги сняли большую часть ее страхов перед Россией, заключает "The New York Times".