Brexit, кино и "наши за границей"

Но появилась еще и восточноевропейская. Также в целом выдержанная в тональности смеха сквозь слезы. Разница в том, что у режиссеров из ЦВЕ заметно меньше причин смеяться над "своими людьми". 

Четвертый год мы слышим и читаем о фактах несправедливости, дискриминации, высокомерия, а то и и откровенной ксенофобии, с которыми континентальные европейцы - и наши сограждане в том числе - все чаще сталкиваются на Островах.

Впрочем, формально заявлять о несоблюдении британской стороной договоренностей о дальнейшем статусе граждан ЕС пока что нет повода. Во всяком случае, на бумаге все выглядит более или менее сносно. Из почти трех миллионов живущих на Островах граждан ЕС к концу 2019 года 2,75 млн успели подать заявления на получение статуса британского жителя в рамках процедуры EU Settlement Status. И 2,45 млн ходатайств уже удовлетворены. 

Согласно статистике Home Office (британского МВД), 58%  успешно прошедших процедуру заявителей получили статус постоянного жителя (т.н. settled status), и еще 41% - предварительный статус постоянного жителя (pre-settled status), поскольку к моменту подачи документов заявители из этой группы прожили в Соединенном Королевстве менее пяти лет. 

Но одно дело соблюдение официальных договоренностей с ЕС, а другое - "температура по палате", то есть реальная степень напряженности в британском обществе по поводу так называемых "мигрантов".

О чем, понятно, бессильна поведать статистика Home Office. Зато вполне в состоянии - киноленты восточноевропейских кинорежиссеров, снятые right at the spot - прямо на месте событий.

Едва ли не самая яркая из них - The Cat In The Wall, -  очень тепло встреченная международной критикой совместная болгарско-британско-французская продукция. Это качественное трагикомическое полуигровое-полудокументальное кино, в фабулу которого заложены реальные события, пережитые в Лондоне одним из его соавторов, режиссером/сценаристом Мины Милевой.

Как полагается в кино игровом, имена и некоторые детали изменили, а на несколько основных ролей пригласили профессиональных актеров. Но чтобы подчеркнуть документальность, остальные роли предложили добровольцам, рядовым лондонским жителям - в том числе и милому рыжему коту, сыгравшему одного из главных героев. Все это заодно позволило продукции ужаться в смешной для "полнометражки" бюджет в 375 000 евро. 

"Мигранты", показанные авторами "Кота в стене", совершенно не соответствуют клише об ордах варваров, устремившихся на Острова после двух масштабных расширений Евросоюза. Главная героиня - болгарка Алена, уверенно и распространенно говорящая по-английски интеллигентная дама средних лет. Архитектор по образованию и вполне профессиональный живописец в свободные часы, она вынуждена работать в баре, чтобы содержать семью - сына-школьника, а также перебивающегося случайной "шабашкой" младшего брата с дипломом историка в кармане.

За свои небольшие деньги Алене, понятно, не осилить ипотеку там, где живет английский миддл-класс. И где она, человек открытый и общительный, вероятно, быстро бы обзавелась необходимыми для получения работы по профессии связями. Увы, Алена мозольно выкупает жилье в блоке, населенном в основном не слишком дружественным, а то и хамоватым простонародьем. Как вчерашними мигрантами, так и коренными британцами, бесконечно гордыми своим гражданством по рождению. 

Большинство этой публики существует на соцпособия, но на работающих и платящих налоги "понаехавших", однакоже, привыкло взирать свысока. Не исключено, что литературный английский, которым пользуется Алена - на фоне их говорка, почти что кокни, - в данном случае выступает дополнительным раздражителем.

Показаны разные аспекты - и гримасы - лондонской нешикарной обыденности.

Например, абсурдность решения районного муниципального совета, которому позарез требуется освоить годовой бюджет (чтобы получить следующий), отчего блок 1950-х годов "приговаривают" к так называемой "джентрификации", состоящей в выкорчевывании вполне здоровых дубовых оконных рам и замене их пластиковыми, и прочей чепухе. А значительную часть оплаты этих никчемных работ "вешают" на немногих квартировладельцев. "Социальщикам", как мы понимаем, все эти расходы что прошлогодний снег: пусть "богатая" Алена и ей подобные раскошеливаются! 

Мы видим глупость, чванство, а временами и социальную агрессию. И под занавес - туповатых, но надменных полицейских, прибывших арестовать брата Алены по доносу соседки-скандалистки. Да-да, без преувеличений: по британским законам ведь не "информатору" надлежит доказывать виновность, но его жертве - обратное! 

Ясно, что не все показанные в фильме британцы - выраженные моральные уроды. Среди них хватает и вполне милых и отзывчивых людей. Беда в другом: те социальные этажи, на которые, как правило, "приземляются" восточноевропейцы, прибывшие в Британию не по корпоративным приглашениям, но на свой страх и риск, особой открытостью и космополитизмом не отличаются нигде. А уж в Соединенном Королевстве и подавно. Внушительный стаж Британии как трансконтинентальной колониальной империи в этом смысле мало что изменил. А Brexit  лишь углубил пропасть между "коренными" и "мигрантами". 

Фильм "Кот в стене" известного в Европе болгарского режиссерского дуэта - Веселы Казаковой и Мины Милевой, - впервые показанный в августе 2019 на престижном кинофестивале в Локарно, затем в течение осени обошел несколько заметных европейских площадок - от Салоник до Варшавы. Мне довелось его увидеть на кинофестивале в Триесте, крупнейшем в Италии смотре нового восточноевропейского кино (TSFF), традиционно проводимого в конце января. 

На этот раз фестивальная программа сделала заметный акцент на теме миграций в современном мире. Ясно, что на такой выбор в значительной степени повлияла тень надвигавшегося Brexit. Для Италии выход Соединенного Королевства из ЕС также весьма чувствителен, ведь сегодня там проживает без малого триста тысяч итальянцев! Эта диаспора - пятая по величине группа иностранных граждан и четвертая - граждан ЕС на Островах, вслед за поляками, румынами и ирландцами.

В "миграционный фокус" TSFF попал и фильм Юриса Курсиетиса "Олег", который уже успели (хоть и в досадно урезанном тайминге) показать в декабре в Риге. 

О самом фильме - как и об его режиссере, и о беспрецедентной для Латвии рекламной кампании "Олега", определенно ударившей по нервам непуганого латвийского обывателя, - уже успела вполне прочувствованно написать моя коллега Эрика Сташкевича.

Поэтому предпочту сосредоточиться на другом. Попробую отследить и сравнить, как ведут себя попавшие в трудные ситуации герои обоих фильмов - Алена из "Кота в стене" и Олег из одноименного фильма Курсиетиса.

Первая убеждена: она - гражданка ЕС, стало быть, ее права в Соединенном Королевстве (до Brexit) - абсолютно те же, что и у самых что ни на есть потомственных британцев. И она уверенно эти права отстаивает. Оптимизм и здравый смысл не покидают Алену даже в моменты сильно сгустившегося кафкианского абсурда. 

А что делает Олег, осознав, что фактически попал в рабство? Он обнаруживает полнейшую неосведомленность о том, как работают правовые институции в Европе. Его первая попытка "достучаться" до полиции путем имитации мелкого хулиганства откровенно смешна - и известная своей нерасторопностью и общим "рилэксом" бельгийская полиция нижнего звена отвечает ему такой же "шуткой". Отпустив, за незначительностью проступка и обилием дел поважнее, на все четыре стороны.

Разинь бы Олег рот и промолви единственное слово: "рабство", - тот же не желающий себе лишней работы бельгийский околоточный с не меньшим удовольствием избавился от Олега - но только радостно поставив "галочку", и передав нашего героя "по инстанции" в структуры, занимающиеся организованной преступностью. 

С которыми, впрочем, Олег и так уже очень вскоре столкнется - увы, сначала в качестве подозреваемого.

Вторая попытка Олега прокричать SOS не менее комична. Потихоньку вынув из куртки своего "патрона" отобранный тем его собственный телефон, Олег звонит... своей бабушке в Латвию. Ведь бабушке, в отличие от отфутболившей его бельгийской полиции, можно доверять. Она уж точно побеспокоит полицию латвийскую...

Эта попытка в итоге срабатывает. Более того, звонок, о котором бельгийские правоохранительные органы информируют латвийские коллеги, снимает с Олега возникшие, было, подозрения в причастности к бандитской группировке, чьей жертвой он стал. 

Но вся эта непростая цепочка не только напоминает доставание правой ногой левого уха. Она заодно и показывает, как мало знают о Европе отправляющиеся на заработки жители ее периферии. А разве эта информация засекречена? Разве не выложена она на всех употребимых на континенте языках - в том числе и на родном языке Олега - в том же интернете, без которого люди его поколения не могут прожить и дня?

Дело ведь не в том, что Алена - "полноценная" гражданка Болгарии/ЕС, а Олег - обладатель негражданского паспорта Латвии. В том же "неполноценном" негражданском паспорте, однако, ясно прописано: предъявитель - под охраной латвийского государства. То есть, европейских законов. Впрочем, под той же охраной находится и любой иностранец, пребывающий в ЕС - неважно, китаец он, американец или индус. 

Вряд ли Олегу неизвестны такие азы. И уж всяко знает он, что его пребывание в другой стране Евросоюза абсолютно легально. Догадывается, по всей видимости, и о том, что криминальная полиция Латвии и Бельгии каким-то образом связаны - иначе не просил бы бабушку связаться с полицией в Риге. И все же его осведомленность о "большой картинке" - в частности, об общеевропейской сети правоохранительных механизмов - весьма пунктирна. И именно эта отрывочность - как, отчасти, и недоверие к официозу, который, если совсем уж не приперло, лучше обходить стороной, - становится одной из серьезных причин его злоключений.

И если бы только его! 

Есть, в общем, о чем - кроме актерской игры, операторских эффектов и режиссерских концепций - задуматься на просмотрах фильмов о судьбах отправившихся на Запад восточноевропейцев.