/nginx/o/2023/09/21/15606805t1h6bd6.jpg)
Ранним утром 24 февраля 2022 года российские войска быстро преодолели перешеек с Крымом и перешли на материковую часть Украины. К полудню они прошли вглубь более 200 километров и уже были у Антоновского моста на подходе к Херсону. А через несколько дней захватили территорию, по размерам превышающую Швейцарию.
С тех пор украинское общество непрерывно задает вопрос, почему так произошло. Почему не взорвали мосты на перешейке, почему должным образом не подготовили оборону и почему не усилили то направление?
А правоохранители проводят расследование. Мы попытались выяснить подробности этого дела, которое в узких политических кругах называют «делом Залужного».
Чонгарский пролив и узкий перешеек, соединяющий Крымский полуостров с материковой частью, считали практически непреодолимым препятствием при условии надлежащей организации обороны. Но все сложилось по-другому.
Мосты на Чонгаре не взорвали, а из-за огромного количества российских войск и техники, которые быстро продвигались вглубь Херсонской области, украинским военным пришлось отступать.
Прошло полтора года, Украина вернула Херсон, а в обществе до сих пор ведутся дискуссии о том, кто «сдал Юг». Кто-то предполагает, что мосты на перешейке с Крымом не были взорваны, потому что их накануне разминировали предатели. Другие говорят о деятельности диверсионной группы россиян, которая перерезала провода, чтобы сделать невозможным подрыв. Есть также версия служебной халатности — никто ни к чему не готовился и ничего не минировал.
Все чаще комментируют этот вопрос и представители власти. Но здесь мнения разделились. Представители Минобороны и Генштаба утверждают, что все заминировали, но украинским военным противостояли большие в десятки раз силы россиян. И подрыв мостов существенно не изменил бы ситуацию, утверждают некоторые представители военного командования.
«Все, кто кричит "все пропало, мост не взорвали", послушайте прежде всего военных. И они вам скажут, что там еще 10 проходов есть из Крыма по суше, а не по мостам. И поэтому подрыв моста не повлиял бы на возможность россиян продвинуться на этом направлении. Это ответственно сказал один из военных генералов, который сейчас находится в политической оппозиции, я от него это впервые услышал», — заявлял бывший министр обороны Алексей Резников.
А генерал-майор Андрей Соколов, который во время полномасштабного вторжения командовал управлением войск «Юг» и отвечал за оборону того участка, в недавнем интервью «Украинской правде» утверждает, что россияне смогли быстро продвинуться, потому что их силы превосходили украинские в 20-25 раз.
Российская артиллерия била по минным полям, россияне глушили радиосвязь, а механизированные колонны шли через границу с Крымом молниеносно быстро. По словам Соколова, тех сил и средств, которые были на Юге во время вторжения россиян из Крыма, просто не хватило для того, чтобы остановить наступление и не дать оккупировать материковую территорию.
«Против нас действовал 22-й армейский корпус в полном составе, не менее дивизии 58-й северо-кавказской армии, наиболее подготовленной, и где-то до половины 7-й десантно-штурмовой дивизии. Это очень много. Это и артиллерия, и все эти средства, которые есть в их составе. Плюс воздушный компонент — где-то до 140 самолетов, 60 вертолетов и корабельный состав их Черноморского флота», — рассказал генерал.
Также Соколов обратил внимание, что мосты, которые можно было взорвать, расположены на Чонгаре. Но на другом направлении через Армянск и Перекопск на Чаплинку или Каланчак мостов не было, и там для российской армии был проход через сушу в направлении Херсона и Новой Каховки.
«Крым же потому и полуостров, что имеет сухопутное соединение с материковой частью без мостов», — сказал генерал.
Военные, с которыми мы пообщались, утверждают, что силами и средствами, которые тогда были, сдержать российское наступление на Юге не было шансов.
«Готовиться надо было к войне, увеличивать количество бригад, создавать заблаговременно и тренировать ТРО, развивать ВПК, вооружать армию», — говорит в разговоре с Би-би-си представитель Генштаба.
В то же время Владимир Зеленский и представители его команды настроены более критично и настаивают на необходимости провести расследование и установить виновных.
«Мы же с вами понимаем, если из какого-то городка или города кто-то уходит, то уходят все. Кто-то, кто остался, — он в плену или погиб. А те, кто вышел, — надо смотреть, кто вышел и кто какие приказы получал. Они предатели, или были приказы?», — так эту ситуацию прокомментировал журналистам президент в январе этого года. Поэтому, добавил он, заведено уголовное дело, которое и установит виновных.
Секретарь СНБО Алексей Данилов заявлял, что окончательного ответа на вопрос, почему россиянам удалось быстро продвинуться из Крыма в Херсонскую область, пока нет — вся надежда на следствие. А руководитель ГУР Кирилл Буданов уверен, что война развивалась бы совсем по-другому, если бы украинские войска взорвали переход на Чонгаре: «Если были бы взорваны переходы и немного иначе развивались первые часы, то российская армия не смогла бы с такой скоростью двигаться. Это аксиома».
Депутаты Рады даже вызвали на профильный комитет по этому вопросу главнокомандующего Валерия Залужного. Участники этой встречи рассказывают, что генерал призвал направить все усилия на войну и приближение победы, поскольку в истории с оккупацией Юга «правда будет у каждого своя».
Но в парламенте говорят, что это расследование уже сегодня важно. «Кто-то должен за это ответить. Мы же понимаем, что не просто так настолько быстро был захвачен Юг. Значит, там были чьи-то недоработки. Есть конкретные люди, которые на том направлении отвечали за оборону», — говорит в разговоре с Би-би-си Роман Костенко, секретарь комитета по вопросам нацбезопасности и обороны. Он и сам принимал непосредственное участие в обороне Николаева и близлежащих населенных пунктов во время российского вторжения.
Костенко убежден, что именно у военных надо спросить, какие были приказы, была ли у них информация о вторжении, какие ставились задачи и были ли эти задачи выполнены.
«Есть много вопросов, которые следствие должно выяснить», — говорит нардеп.
Дело о ненадлежащей обороне Херсонской области, следствием которой стала ее быстрая оккупация, Государственное бюро расследований (ГБР) открыло уже на втором месяце войны — 11 апреля 2022 года. С тех пор о его расследовании известно очень мало.
В марте 2023 года ГБР в ответ на запрос Украинской службы Би-би-си ответило, что дело расследуют по части 1-й статьи 111 и части 3-й статьи 425 Уголовного кодекса — государственная измена и халатное отношение к военной службе.
Речь идет о ненадлежащей организации минирования мостов и дамб для дальнейшего подрыва, чтобы сдержать наступление России вглубь материковой Украины.
«Это в свою очередь привело к тяжелым последствиям, связанным с временной оккупацией территорий Херсонской и Запорожской областей, гибелью украинских защитников и мирных жителей, уничтожением врагом инфраструктуры этих регионов», — объясняет Би-би-си источник в следствии.
Сначала в публичном пространстве «сдачу Юга» связывали с предателями в спецслужбе — с бывшим начальником ГУ СБУ в Крыму Олегом Кулиничем (якобы именно он передал россиянам все данные о дислокации войск и инфраструктуру местности), а также с экс-главой управления СБУ в Херсонской области Сергеем Криворучко.
Олега Кулинича задержали в Киеве в июле 2022 года. Следователи заявили, что установили факты его сотрудничества с представителями российских спецслужб.
Ему объявили подозрение в создании преступной организации, государственной измене, дезертирстве (с Херсонщины в Киев в начале вторжения), незаконном обращении с оружием, а также передаче России сведений, составляющих государственную тайну. После задержания экс-чиновника СБУ сразу арестовали и отправили в СИЗО. 17 октября начнется суд по его делу.
Сергея Криворучко лишили генеральского звания в 2022 году, а вот уголовных производств в отношении него, по данным СМИ, до сих пор нет.
Имена подчиненных бывшего главы СБУ Ивана Баканова появились в контексте «сдачи Юга» и разминированием мостов на Херсонщине не просто так — об этом говорили в своих комментариях представители власти. Говорил об этой связи и председатель СБУ Василий Малюк.
В интервью телеканалу «1+1» в декабре 2022 года он рассказывал, что как-то Кулинич проводил на Юге антитеррористические учения, не согласовав это с руководством антитеррористического центра. И намекал, что эти учения могли быть связаны с подготовкой России к вторжению.
Но мы провели расследование, в рамках которого выяснили, что Олег Кулинич не фигурирует в деле об оккупации Юга, как и другие работники СБУ. Оказалось, что по этому делу проходят исключительно военные ВСУ.
По данным Би-би-си, обвинения по этому делу еще никому не предъявили, но вполне вероятно, что это может произойти уже в ближайшее время. Дело расследуется уже полтора года, по нему до сих пор допрашивают свидетелей. И совсем не простых.
Из надежных источников нам стало известно, что следователи уже допросили целый список генералов и представителей военного командования. Среди них — командующий силами обороны Сергей Наев, бывшие командующие группировки войск «Юг», в частности генералы Андрей Ковальчук и Андрей Соколов, а также командиры других военных формирований, входящих в состав этой группировки.
Показания также дал экс-начальник Генштаба генерал Виктор Муженко. Он утром 24 февраля 2022 года присоединился к высшему военному командованию и помогал принимать решения в штабе.
«20 февраля этого года (2023) я был на допросе. До этого в допросах была пауза продолжительностью в год... Меня очень удивило, что я одним из первых из Вооруженных Сил был вызван. Один из вопросов ко мне был, существовали ли определенные планы и почему так случилось. Планы существовали. А что случилось, надо разобраться», — так генерал прокомментировал эту ситуацию в интервью изданию «Факты» в марте этого года.
По нашим данным, также допросили еще одного бывшего начальника Генштаба, генерала Руслана Хомчака. Дали показания и бывшие руководители Херсонщины, в том числе экс-глава Херсонской областной военной администрации Геннадий Лагута, которого 16 сентября нашли мертвым в Киеве.
Также несколько наших источников утверждают, что в рамках расследования этого дела следователи приходили на беседу к Валерию Залужному. По данным Би-би-си, процессуального статуса по этому делу у главнокомандующего еще нет, равно как не было и официального вызова на допрос. Но не исключено, что такой статус появится со временем. Учитывая такое возможное развитие событий, в узких политических кругах дело об оккупации Юга уже называют «делом Залужного».
Мы написали запрос в ГБР, чтобы выяснить, фигурирует ли Залужный в этом расследовании, но там отказались предоставить эту информацию. Отказались и в СБУ, представители которой участвуют в совместной следственной группе в этом производстве. В спецслужбе указали, что основным следственным органом в этом деле является ГБР, поэтому все вопросы — к бюро.
/nginx/o/2023/09/21/15606796t1he26b.jpg)
Также, по нашим данным, следователи допросили экс-командира 59-й отдельной мотопехотной бригады, которая обороняла Юг, полковника Александра Виноградова. Всего по делу показания дали более полусотни человек.
Тем не менее, одного из основных участников тех событий, который нес службу на границе с Крымом 24 февраля, следователи вообще не трогали до тех пор, пока он не дал интервью о тех событиях «Украинской правде» в июле 2023 года. Военный Иван Сестриватовский рассказал, что должен был взорвать мосты на Чонгаре, но это у него почему-то не получилось. И по состоянию на момент общения морпех утверждал, что его никто не допрашивал.
«Официальное следствие до сих пор на меня не выходило. Военные руководители со мной тоже еще не общались об этой истории. Может, просто потому что я пока был на реабилитации, проходил врачебную комиссию. Все равно мне придется с ними общаться», — сказал Сестриватовский.
В этом же интервью военный рассказал, что мосты были заминированы. Именно он 24 февраля пытался их взорвать, но механизм не сработал. Далее он пытался отойти, но не успел и попал в плен к россиянам. Морпех предположил, что причиной мог быть массированный обстрел россиян, который повредил провода, или работа диверсантов.
В ГБР на наш запрос ответили, что в конце концов Сестриватовского таки допросили. По нашим данным, это произошло практически сразу после публикации его интервью.
/nginx/o/2023/09/21/15606797t1h57f3.jpg)
Ключевым вопросом со стороны военных, с которыми мы пообщались об этом деле, является то, способны ли гражданские следователи ГБР расследовать такие дела. Ведь часто у них нет военного опыта, они могут не иметь надлежащей экспертизы, особенно в вопросе ведения войны и принятия военных решений. К тому же, по словам военных, есть сомнения в беспристрастности этого расследования, ведь в публичной плоскости ГБР часто связывают с Офисом президента.
Во многих странах НАТО такие дела расследуют следователи военной полиции, но в Украине за 9 лет войны так и не создали подобный орган.
В Министерстве обороны уже неоднократно говорили о том, что работают над моделью военной юстиции, но по разным причинам процесс продвигается очень медленно.
Речь идет о создании на базе Военной службы правопорядка новой структуры — Военной полиции. Основными ее задачами должно стать как раз расследование дел в отношении военных. Законопроект об этом уже разработали, он проходит процедуру согласования в парламенте.
/nginx/o/2023/09/21/15606798t1hbcf1.jpg)
Подпишитесь на нашу имейл-рассылку, и каждый вечер с понедельника по пятницу вы будете получать самые основные новости за день, а также контекст, который поможет вам разобраться в происходящем.
/nginx/o/2023/09/21/15606799t1hfc6c.jpg)
В пропрезидентской фракции «Слуга народа» говорят, что работа над системой военной юстиции активно ведется, и ожидают решений уже до конца года. По словам заместителя председателя парламентского комитета по вопросам нацбезопасности и обороны Марьяны Безуглой, следователи ГБР должны сосредоточиться не на военных, а на чиновниках и должностных лицах. Для этого надо создать отдельную военную юстицию с военными следователями и военными судами.
Но есть в деле об оккупации Юга еще один момент. В военных кругах опасаются, что их хотят просто назначить виновными для скорейшего удовлетворения запроса общества. Ведь, по их словам, в этом вопросе, кроме исследования событий начала войны, не менее важным является исследование событий, которые происходили до самого вторжения. В частности, как в целом страна готовилась к войне, какие решения власть принимала или не принимала в этом направлении и что делала, чтобы максимально усилить армию и подготовить ее к обороне.
Генерал Соколов утверждает, что вместо четырех бригад, которые по плану должны были закрывать крымское направление, у него было всего полторы. Войск для прикрытия всей страны от Беларуси до Крыма катастрофически не хватало. Поэтому, как считает генерал, до войны в стране должны были объявить мобилизацию, или другим способом стремительно увеличить численность армии.
Источники в Генштабе говорят еще и о том, что это расследование оказывает определенное давление на военное командование. В Офисе президента неофициально объясняют, что это никакое не давление, просто общество хочет знать ответы на вопрос, кто же виноват.
«Мы знаем, есть такое дело, там фигурируют военные. Надо выяснить, почему мосты не были взорваны, а россияне смогли так быстро зайти и оккупировать Херсонщину», — объясняет нам источник в Офисе президента. И добавляет: «Есть устав ВСУ, военные должны были действовать по этому уставу. Не президент должен давать команду "Подрывайте мосты!", военные должны были это сделать, исходя из той обстановки, которая была на месте. Следствие должно разобраться».
Украинская армия впервые за историю независимости столкнулась с такой масштабной агрессией, и этот момент стоит учитывать, считает бывший волонтер, теперь военный ВСУ, морской пехотинец Александр Карпюк.
«Резервов и ресурсов не было. Мы впервые встретились с РЭБами, ракетами, авиацией. Соотношение сил было 1:20. Я правильно понимаю, что гражданское общество судит военных, которые не удержались против авиации, ракет и в 20 раз большего противника?» — задает он риторический вопрос во время нашего разговора.
По словам Карпюка, расследование — это правильное дело, которое позволит выяснить, предприняли ли военные все те действия, которые они должны были предпринять в тех условиях, и были ли у них для этого силы и средства.
Но глобально, считает он, на эту ситуацию надо смотреть иначе: «Здесь все виноваты. И те люди, которые сидели на диванах, а потом с чемоданами сбежали из страны и не пошли ее защищать, хотя это обязанность гражданина. Есть вопросы к власти, которая не готовилась к полномасштабному вторжению».
По всем расчетам, в том числе западных экспертов, Украина не должна была выстоять, учитывая все те силы и средства, которые использовала Россия.
«Но ВСУ совершили чудо», — говорит Карпюк.
И одновременно с поисками ответа на вопрос, как готовились к обороне военные, стоит еще и проанализировать, как готовилась к войне страна в целом. Иначе картина будет неполная.
Коллаж Ангелины Корбы
/nginx/o/2019/10/16/12659746t1hee98.png)
