Историческая справедливость на квадратных метрах

Архивные тайны

Процесс передачи недвижимости в 90-х годах сопровождался масштабными махинациями. Тогда действовала упрощенная схема возврата собственности, когда окончательное решение принимали комиссии по денационализации, образованные при местных самоуправлениях. Основным документом, подтверждающим права собственности, являлась выписка из Земельной книги. Некоторым в семейных архивах удалось их сохранить, но большинство было вынуждено обращаться в специализированные архивы. Необходимые документы в них сохранились, за исключением бауского, который сгорел во время войны.

Но неизбежно возникал вопрос о круге наследников. Ведь степень родства тех, кто мог претендовать на домовладения, законами не оговаривалась. В этом случае действовали нормы Гражданского закона. Отсюда и возникали довольно спорные решения о денационализации, когда нежданно-негаданно из-за границы появлялись "внучатые племянники" бывшего хозяина. И они вступали в права собственности, хотя жильцам было доподлинно известно, что их дом еще в 1940 году был заложен иперезаложен. Или вообще домовладельцами становились лица, не имеющие ни малейшего отношения к прежним хозяевам. Однако с помощью последующей перепродажисобственность, полученная сомнительными путями, легализовалась и навсегда отходила новым хозяевам.

Старые долги

Больше всего неясностей было с имуществом, которое до войны принадлежало латвийским гражданам еврейской национальности. Ведь многие еврейские семьи погибли в гетто. Этими трагедиями нередко пользовались мошенники и различные фирмы, которые правдами и неправдами оформляли права собственности на себя.

Потомки хозяев появились и на дома, принадлежащие до 1940 года этническим немцам (они владели около 1,5 тыс. зданий), получившим при репатриации компенсацию от Латвийского государства, а также на домовладения, которые были заложены в банках. У рабочей группы "За равные права на жилье для всех жителей Латвии" есть на этот счет кое-какие сведения. Например, в отношении дома по адресу: ул. Цесу, 5. В 1940 году на нем числился огромный долг по ипотеке — 300 тыс. латов. Проверить, была ли отягощена собственность, за которую в свое время получили компенсацию из бюджета Первой республики, должны были местные самоуправления, но они этого не сделали.

Далее, по закону от 1938 года домовладельцы могли выкупить землю под своими владениями у государства, взяв ипотечный кредит. Таких должников по состоянию на 1940-й было более 10 тысяч. Списки публиковались в правительственной газете Valdības Vēstnesis. Среди должников, к примеру, числились довоенные хозяева дома в Риге по ул. Стрелниеку, 9. А еще были бесхозные здания, когда хозяин умер, не оставив наследников. До 1940 года надзор над ними государство обеспечивало через Сиротский суд.

Подобных примеров, которые так и не были оговорены в законах о денационализации, масса. Согласно Гражданскому закону, сделка аннулируется, если вскрываются новые обстоятельства. Однако спустя 10 лет с момента вынесения решения вступает в силу срок давности, установленный по гражданским делам.

Срок давности

Но даже если лженаследник будет уличен в явной фальсификации документов, привлечь его к ответственности и вернуть обратно незаконным образом полученное домовладение будет не так-то просто. Ведь, как утверждает юрист Павел Бригис, заявить о пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам может только участник дела. Это не наниматели, а прежний владелец жилья — самоуправление. Протест может внести и Генеральная прокуратура, и председатель Верховного суда ЛР, но до истечения десятилетнего срока давности с момента вынесения решения по делу.

Казалось бы, если налицо решения, основанные только на лжесвидетельстве, которое считается уголовно наказуемым деянием, то они не должны иметь срока давности. Но все равно спустя 10 лет сделка легализуется. Таковы латвийские законы.

Однако главная проблема состоит в том, что в нашей стране до сих пор не создана государственная структура, осуществляющая надзор за законностью при исполнении судебных приговоров. Такой контроль отсутствует не только над уголовными, но и над сиротскими и третейскими судами. В результате нарушения судами норм процессуального права рассматривают сами же суды.

Точку ставить рано

Сегодня в истории возврата недвижимой собственности кому-то очень хочется сохранить статус-кво, похоронив шаткость юридических оснований и злоупотребления, допущенные в ходе процесса денационализации.

Однако давайте вспомним, что во владении государства осталось 285 объектов, которые принадлежали лицам еврейской национальности по состоянию на 1949 год. Наследников на них не нашлось. Собственность принадлежала синагогам, а также людям, которые были уничтожены фашистами. По нынешней кадастровой стоимости эта недвижимость оценивается в 32 млн. латов. Предполагалось, в рамках жеста доброй воли, что латвийское государство компенсирует это утерянное имущество, передав его в распоряжение Латвийского совета еврейских общин. Причем деньги запрещалось использовать в хозяйственной деятельности. Правильность расходования средств предполагалось возложить на Госконтроль. Таковы были основные положения специального законопроекта, переданного на рассмотрение в Сейм.

Однако депутаты латвийского парламента отправили его обратно на доработку в Кабинет министров, признав документ сырым. Но скорее всего, те, кто подготовил и принял весьма спорный Закон о денационализации, вызвавший немалые протесты в обществе и позволивший обогатиться лишь немногим, будут изо всех сил тормозить восстановление исторической справедливости. Ведь аппетит приходит во время еды, и не исключено, что столь лакомые объекты уже присмотрены группой инвесторов, которые и блокируют возвращение еврейской собственности. В том числе и при помощи законотворческой деятельности, благо юристов у нас хватает. А вот со справедливостью, в том числе и исторической, большие проблемы...