Борьба грузинского Давида с российским Голиафом (52)

На пригородной автомобильной заправке Тбилиси, где кортеж остановился, чтобы залить топливо, к окну Charger подходит работник бензоколонки и спрашивает у Давида, едет ли группа в Атоци. Давид кивает, и они перекидываются несколькими фразами.

На протяжении всего пути в Атоци -  село, которое находится у разделительной линии с самопровозглашенной республикой Южная Осетия, Давиду моргают все проезжающие мимо машины.

Очевидно, что в Грузии он - достаточно известная личность. 

Всего в 28 километрах от Тбилиси, по правую сторону от автодороги, находится граница оккупированных территорий. Легко можно разглядеть военные российские базы, которые настроены вдоль границы через каждые пять километров.

Российская армия опасно приблизилась как к столице Грузии и главной автодороге, которая соединяет Тбилиси с Восточной Грузией, так и к нефтепроводу "Баку-Супса", которых через Грузию транспортирует нефть из Азербайджана в черноморский порт Супса. 

В направлении на запад граница иногда приближается к дороге, а иногда отступает, чтобы через несколько километров снова приблизиться к дороге.

У мемориала погибшим солдатам собираются люди. У памятных плит с фотографиями солдат и найденными на месте сражения свидетельствами войны - расстрелянными касками и армейскими ботинками - возложены цветы и оставлены бутылки шампанского.

Рокеры опускаются на одно колено и молча опускают голову. Собравшиеся здесь тоже знают Давида и подходят к нему поговорить. 

Через мгновенье серебристый Charger и мотоциклисты стоят у полицейского блокпоста, чтобы получить разрешение отправиться ближе к границе оккупации. Через несколько километров им предстоит пройти через еще один блокпост. Позже они окажутся в селе Атоци, которое находится у самой границы.

Жители села, услышав рокот, выходят смотреть на проезжающие мотоциклы. По разбитой дороге медленно передвигаются различные мотоциклы и один автомобиль. Машина Давида здесь - частый гость, а вот рокеры на мотоциклах - что-то новое.

На краю села находится граница. Там развиваются грузинский и украинский флаги. Немного дальше, на стороне самопровозглашенной республики Южная Осетия, виден дзот. Нет никакого свидетельства тому, что здесь проходит граница. Только дикое поле.

Мотоциклисты спешиваются и под руководством Давида обходят границу. За ними следуют три полицейских, вооруженных автоматами. Грузинской армии и пограничников здесь нет. Присутствие армии означало бы, что Грузия признает эту границу законной.

Но Грузия эту границу не признает, поэтому ее армия находится намного дальше непризнанной границы.

Грузия эту границу воспринимает как незаконное образование, которое отделяет территорию, контролируемую Тбилиси, от территории, которую контролирует Россия и de facto - руководство Южной Осетии. В свою очередь Россия и Южная Осетия эту линию считают международной границей.  

Также здесь ничтожное количество полицейских. За последний год, благодаря Давиду и его единомышленникам, полиция все же вынуждена здесь находиться. Хотя бы сопровождать активистов, которые здесь добровольно патрулируют.

Давид для полиции и ответственных инстанций как "горячая картошка", и поэтому они к нему не расположены. Однако у местных жителей Давид в большом почете. Благодаря его деятельности значительно снизились случаи краж у местных и остановилась так называемая ползущая оккупация - медленный перенос границы вглубь Грузии, который осуществляла российская армия. 

Неполный год назад, 6 ноября 2018 года, отряд инженеров российской армии в составе шести человек зашел на территорию Грузии глубже и начал рыть ямы для новых пограничных столбов. Инженеров охраняли вооруженные пограничники ФСБ России. В течение полутора дней они успели вкопать в землю 148 столбов, на которые прицепили колючую проволоку. Грузинская армия и пограничники никакого сопротивления не оказали. 

Но 7 ноября русские столкнулись с неожиданным препятствием - Давидом Катсавара и его единомышленниками, которые прибыли на место и сообщили, что переноса границы они не допустят.

Давид тогда сообщил, что для того, чтобы продолжать работу, русским придется его застрелить. С места происшествия велся прямой эфир в Facebook, также приехали журналисты с камерами. И русские встали перед выбором - перед камерами убить гражданского человека без оружия или отойти.

Сначала российские военные только стояли и слушали - вступать в разговоры им запрещено. Потом произошло то, во что сложно поверить, - они отошли. Молча покинули место событий и вернулись на военную базу. Политическая цена такого убийства, очевидно, была бы слишком велика.

Давид и единомышленники создали новое оружие для борьбы с оккупантами и с первого раза смогли ненасильственным путем предотвратить перенос границы. 

С того дня у русских больше не получались перенести границу ни на один метр. 

Видео: Конфронтация Давида с российской армией

Ознакомительный тур вдоль границы окончен, рокеры прыгают на мотоцикл, и, еще раз проехав через Атоци, отправляются назад в Тбилиси.

Charger Давида останавливается во дворе какого-то села. Это штаб организации Deoccupation movement, где 24 часа в сутки и семь дней в неделю, круглый год находятся активисты организации. Отсюда ежедневно организуются патрули вдоль границы с целью контроля российской армии. 

Людей регулярно похищают как у южноосетинской, так и у абхазской границы. В 2015 году были зарегистрированы 150 эпизодов похищения, затем с каждым годом количество таких случаев уменьшалось. В прошлом году было 98 эпизодов, в этом году - "всего" 37. 

Благодаря информационной компании Deocupation movement, жители приграничья знают, как предотвратить похищение и как себя вести в случае, если это все-таки произошло. Также южноосетинские похитители знают, что о каждом эпизоде станет известно.

Местные жители знают номер горячей линии, куда нужно звонить в случае проблем. После получения звонка активисты Deoccupation movement отправляются на место происшествия, приглашая присоединиться журналистов. Если общество узнает о проблеме, то полиция вынуждена вмешаться - участвовать в переговорах об освобождении.

Почему полиция не делает свою работу? "Потому что у нас прокремлевское руководство", - говорит Давид. 

Жители двух сторон осознанно и неосознанно продолжают пересекать границу по нескольким причинам - чтобы попасть на свою сельскохозяйственную землю, чтобы торговать, навестить родственников, попасть в медицинское учреждение, посетить захоронение или церковь.

В местах, где граница не отмечена, местные даже не знают, где именно она находится. Такое передвижение местных жителей считается нелегальным. 

"Налог" Южной Осетии за нелегальное пересечение границы еще недавно составлял 80 лари или 2000 российских рублей (28 евро). Большие деньги для местных жителей. Чтобы вытащить своих, родственники собранные деньги несут на границу, где они передаются похитителям. После этого, обычно через два-пять дней, похищенного освобождают. В прошлом году сумму выкупа повысили до 2000 лари (600 евро).

Давид признается, что для его организации самым сложным этапом было начало, когда нужно было начать работу с нуля. В его идею не верил никто. Даже местные жители приграничья. Общество боялось, что деятельность активистов спровоцирует Россию. Не было понятно, что их деятельность может принести государству.

Популярный до этого в качестве актера, спортсмена и предпринимателя, Давид стал общественным активистом. 

"Были скептики, были те, кто смеялся", - вспоминает Давид. Большая часть считала, что активисты выдержат несколько недель и потом бросят свою затею. Прошло уже два года, и организация стала популярным движением.

В первый год активисты приезжали к границе с утра и вечером возвращались в Тбилиси. На второй год они начали жить на месте, посменно дежурить. У границы они находились круглый год, в том числе и в новогоднюю ночь.

В отличие от украинских волонтеров, они не оказывают помощь армии или кому-то другому, но постоянно находятся в приграничье. Каждый день в небе появляются дроны организации, которые мониторят российские военные базы и то, что на них происходит. 

Для южноосетинцев и русских Deoccupation movement - словно кость в горле.

Давид ухмыляется: "Никто не может на меня повлиять, я не нахожусь на поводке у правительства. Я и моя команда не признаем независимость так называемой Южной Осетии. Да, территория оккупирована, но это Грузия. Никто не заставит меня делать то, чего хотят осетины или русские. 

С помощью дронов организация получает очень важную информацию и, как бы странно это не звучало, предоставляют ее МВД Грузии. И, конечно, СМИ. Само правительство дроны использовать боится, потому что, по их мнению, это может выглядеть как провокация с грузинской стороны.

Активисты предоставили правительству и обществу информацию о десяти российских военных базах. Не считая сепаратистов, на территории Южной Осетии находятся десять тысяч российских военных и 37 современных военных баз, которые вблизи границы построены через каждые пять километров. 

В Южной Осетии проживает менее 20 тысяч гражданских человек. 

Организация поддерживает свою деятельность благодаря пожертвованиям. Активисты обеспечивают правительство важной информацией о происходящем у границы. Структуры безопасности часто удивлены способностям активистов добывать чувствительную информацию.

Местные доверяют организации и часто делятся с ней своими наблюдениями. Именно поэтому Deoccupation movement не нравится органам безопасности. У общества появляется вопрос - чем занимаются органы, если их работу выполняют Давид и его единомышленники?

Давид понимает, что он часто виден в прицелах российской армии, но он к этому чувству привык. 

Штаб организации находится в доме, который им в пользование бесплатно отдал бывший руководитель армии. Члены организации - представители разный профессий - в том числе журналисты, предприниматели, работники офисов и т.д.

В следующем году в Грузии будут парламентские выборы. Многие, в том числе находящиеся у власти, думают, что организация Давида переквалифицируется в политическую силу и будет участвовать в выборах.

"Но я этого делать не буду. Мое место - с людьми, у линии оккупации", - говорит Давид. 

Органы безопасности Грузии в это не верят, поэтому Давид ждет, что в ближайшее время он может быть арестован. И он надеется, что нынешняя пророссийская власть в следующем году избрана не будет.

Из рук Давида в воздух поднимается дрон и улетает в сторону границы. Каждое утро перед тем, как начать патруль, активисты изучают ситуацию на местности с помощью дрона. Сегодня здесь дежурит полицейских джип. 

"Это хороший знак", - говорит Давид. 

Нахождение на базе Deoccupation movement - далеко не развлечение. Несмотря на то, что это большой дом, которым организация пользуется бесплатно, это все же помещение без удобств. Вода из колодца с привкусом, туалета нет, условия для сна - спартанские. В доме несколько комнат с раскладными кроватями. 

За несколько подходов дрон облетает две базы. Во время полета зафиксирована разная информация - конфигурация баз, защитные системы, посты, инфраструктура дорог, автопарк, бронированные машины и танки, система коммуникаций и т.д.

Ночь Гаврилова

Когда 20 июня в кресло спикера парламента Грузии сел депутат Государственной думы России Сергей Гаврилов, Давид находился в штабе в Атоци. Он собирался начать патруль, когда друзья прислали ему фотографию Гаврилова в кресле спикера. 

Давид всматривался в фотографию. Члены Deoccupation movement делают все возможное, чтобы не допустить переноса границы, и в то же самое время представитель российского режима, ветеран абхазской войны, который воевал против Грузии в 90-х годах, сейчас сидит в кресле спикера в Тбилиси?

В месте, где провозгласили независимость Грузии? Что следующее - флаг России над парламентом Грузии? 

Через мгновенье Давид начал прямую трансляцию на Facebook, сообщив, что больше не видит смысла находиться на 50-метровом расстоянии от российских военных. Фронт больше не находится у границы оккупированных территорий. Фронт находится в центре Тбилиси.

Давид сообщил, что привезет Гаврилову подарок из Атоци, и призвал людей встретиться у парламента с призывами депортировать Гаврилова. У границы он срезал кусок колючей проволоки и через час и 40 минут уже был в центре Тбилиси.

Колючая проволока была подарком Гаврилову. За это время у парламента собралось около 300 человек.

Давид потребовал, чтобы его впустили в здание парламента, но кто-то из сотрудников охраны ему прошептал, что Гаврилов экстренно эвакуировался в гостиницу Radisson. 

Собравшиеся отправились в Radisson. Сначала они шли по тротуарам, но последний километр уже прошли по дорогам. У Radisson уже ожидали полиция и журналисты. Протестующие требовали депортацию Гаврилова.

Также они призывали правительство извиниться. Через некоторое время последовало извинение, однако ряды протестующих становились все шире. 

В пять вечера полиция у гостиницы сделала три коридора. По одному из коридоров вывели Гаврилова, машину которого протестующие закидали яйцами и бутылками с водой. Оба требования протестующих были исполнены.

Однако число недовольный на тот момент уже достигло 30 тысяч. Протестующие отправились назад к парламенту, где к ним со стороны полиции был применен слезоточивый газ и резиновые пули.

Противостояние продолжалось до утра. Одна из пуль попала и в Давида, оставив огромный синяк. В ту ночь пострадали 240 человек, двум протестующим резиновые пули попали в глаз, одному сломали челюсть. Протесты продолжались еще два дня. 

Борьба за лес и ископаемые

В мае 2018 года в поле зрения активистов попала некая статья южноосетинских СМИ. В нем были упомянуты три доломитовых и тальковых рудника, которые находятся на контролируемой Грузией территории недалеко от Атоци.

Такой интерес оккупантов к рудникам мог означать только одно - планируется операция по переносу границы и захвату рудников. Спустя семь месяцев - в декабре 2018 года - некий молодой человек недалеко от рудников встретил российских военных.

Они приказали перепуганному парню вернуться в свою деревню с посланием, что местным жителям в этом лесу теперь находиться запрещено. Начали ходить слухи о потерянных лесах, рудниках и ожидаемом переносе границы.

Когда эти слухи дошли до Deoccupation movement, активисты три недели пытались узнать у полиции контакты данного юноши. В итоге молодого человека нашли через свои каналы.

Русским удалось напугать парня настолько, что он отказался отправиться в лес вместе с активистами для того, чтобы показать место встречи с военными. Все, что удалось узнать - примерный маршрут и расстояние. Давид сообщил полиции о желании патрулировать, но на этот раз полиция не только отказала в эскортировании, но и не дала разрешения на обход территории. 

Аргумент - слишком опасно. Несколько дней спустя Давид и его друг Гаги втихаря пошли в лес. 

Уже через час они нашли множество доказательств тому, что операция передвижения границы началась. Они засняли помеченные деревья и другие доказательства, координаты запланированной новой границы ввели в компьютер. После этого прояснилась общая картина - русские хотят перехватить землю площадью 600 гектаров. Завладев этой территорией, у оккупантов была бы возможность получить ценные природные ресурсы - доломит, тальк и древесину. 

Эту информацию активисты опубликовали и передали полиции и службам безопасности. Это, по словам Гаги, сделало полицию сумасшедшей. В следующий патруль вместе с активистами отправились недовольные полицейские. 

9 февраля 2019 года Давид и Гаги снова были в лесу. Журналистам и в прямом эфире они показали доказательства того, что в лесу ведутся работы по переносу границы.

Журналисты полученную информацию показали на ежемесячной встрече Грузии, Миссии Европейского Союза, России и Южной Осетии. Россия и Южная Осетия заявили, что это ложь, и российская армия никогда не была в этом лесу, и переноса границы не происходит. 

После этого случая российская армия из леса пропала. 

Весна 2019 года. Три члена организации в очередной раз пошли патрулировать лес, в этот раз без сопровождения полиции. С собой Давид взял свою собаку Ато. Давид поднял дрон, чтобы посмотреть на лес с высоты, и услышал выстрел. В лесу находился противник, который пытался сбить дрон. Давид опустил дрон и группа активистов в спешке стала покидать лес.

В середине сентября 2019 года, более чем год после первых новостей о планах России в лесу Чорчана, у штаба Deoccupation movement дежурит полицейский джип. Уже несколько дней машина стоит там сутки напролет, семь дней в неделю. Когда активисты покидают штаб, джип едет за ними. Когда они возвращаются, джип снова ждет их у ворот. Во время патрулей в Атоци полиция не создает препятствий, но блокирует передвижения активистов в другие поселки.

Одновременно с этим из лесов Чорчана приходят тревожные новости - русские снова пытаются перенести границу и взяли под свой контроль более 300 гектаров. У доломитовых рудников построены два блокпоста, а над вершинами деревьев в лесу развиваются два флага республики Южная Осетия.

В неком приграничном поселке на Давида нападают шесть человек. После драки и того, как его обкидали камнями, Давид чудом отделался легкими телесными повреждениями. На своем серебряном Dodge Charger он покинул свою локацию. О том, где это произошло, знал только он сам и полиция, которой, заехав в приграничье, он предоставил свой маршрут и точку назначения.

Галерея: Давид на оккупированных территориях