"Над нами всеми навис большой страх". Жена белорусского активиста рассказала о жизни после ареста супруга (2)

С обыском в дом семьи Владимира Гундаря пришли утром 30 декабря 2020 года.

- Один из сотрудников спросил меня: "Вам фамилия Автухович о чем-то говорит?". Я ответила, что слышала о таком человеке в медиа. Потом поинтересовался, как проводить обыск - "аккуратно или как всегда?", - вспоминает Алена.

Владимира после обыска забрали, а 5 января стало известно, что он находится в СИЗО КГБ в Минске и ему предъявлены обвинения по ст. 289 УК РБ ("Акт терроризма") и ст. 366 УК РБ ("Насилие либо угроза в отношении должностного лица, выполняющего служебные обязанности, или иного лица, выполняющего общественный долг"). Он проходит по делу Автуховича, бывшего афганца, которого назвали лидером "террористического отряда", что взрывал машины милиционеров и сжигал дома.

Владимир Гундарь внесен в список причастных к террористической деятельности.

Новый релакс - разворачивание конфет

После ареста мужа жизнь Алены Гундарь кардинально изменилась. Письма, передачи, поездки в Минск дважды в неделю, ожидание и надежда - теперь это самое главное для нее.

- Вот уже три месяца, как я живу без мужа и надеюсь на лучшее. Помню свои первые поездки в "американку" (так называют СИЗО КГБ. - Авт.). Таксисты поначалу удивлялись, куда это они меня везут. Сейчас уже никто не удивляется, - говорит Алена. - Первый месяц Володя многое просил из одежды, гигиенических принадлежностей, а сейчас в основном еду.

В углу прихожей стоит большая клетчатая сумка - очередная передача, которую Алена собрала для мужа. В ней овощи и фрукты, мясные продукты, которые можно есть холодными, сухофрукты, кофе, чай, печенье, конфеты.

- Конфеты я все разворачиваю, снимаю обертки. Это у меня теперь релакс такой вечером, - рассказывает Алена. - Кофе Володя любит молотый. Мы каждое утро с ним пили кофе с шоколадной конфетой. Это был такой наш ритуал…

"Его все время держали на контроле"

По словам Алены, по делу ее мужа официально ничего не говорят.

- Володя просто сидит. И что будет дальше - неизвестно. Он не свидетельствует против себя. Меня тоже вызывали в наш КГБ. Я сказала, что никаких показаний давать не буду, потому что не знаю, какими словами я могу ему помочь, а какими - навредить, - рассказывает она. - Наши сотрудники вроде как были поражены тем, в чем обвиняют Володю. Они же все время держали его на контроле и знали, что Володя никуда не ходил и нигде не участвовал весь год. Какое участие в терроризме мог принимать инвалид без ноги, сидящий дома?..

Алена говорит, что недавно следователь впервые дал Владимиру ознакомиться с материалами уголовного дела по ст. 366 УК РБ. Об этом она узнала из его письма.

- Следователь сказал, что дело направляется в суд и, возможно, в начале - середине апреля будет слушание, - рассказывает она. - А по статье 289 - молчание. Адвокат пыталась встретиться с Володей, но все тщетно.

Ограничения, потому что в списке террористов

За 80 дней Владимир написал Алене 21 письмо, примерно столько же она ему. Но некоторых писем, говорит Алена, она так и не получила. Владимир пишет, что чувствует себя хорошо. Просит передать фотографии семьи.

- Сейчас Володя попросил написать ему стихи Анатоля Сыса, которые он хочет возобновить в памяти. Это его любимый поэт, - рассказывает она. - Муж пишет, что благодарен всем, кто интересуется его жизнью и поддерживает его. В его письмах прослеживается тревога и боль за все, что сейчас происходит в стране.

Она отмечает, что на ее супруга распространяются ограничения, так как он входит в "список террористов": деньги передать ему нельзя, письма доходят только ее, хотя она знает, что отправляют и другие.

- Видно, что Володя держится. Он - человек верующий и знает, что больше того, что он может выдержать, Бог ему не даст. Он и меня пытается успокаивать, - говорит женщина.

"Один страх - неизвестность"

Недавно Алена уволилась с работы - она трудилась в одном из почтовых отделений сортировщиком почты. Говорит, что психологически было сложно ходить туда.

- Слушать, что говорят за твоей спиной, неприятно. К тому же видеть и приходить в пустой дом было тяжело: раньше в квартире всегда был Володя. Мне почему-то кажется, что в нашем доме должен кто-то находиться. Поэтому я решила, что с работы надо уходить, - поясняет свое решение Алена.

Живет она сейчас на одну свою пенсию. Половина уходит на квартиру, половина - на проживание и передачи супругу.

- Знакомые помогают. А как будет дальше, не знаю, - говорит Алена.

Семья, родные не верят в виновность Владимира. Внукам, кроме старшего Егора, не сказали, где дедушка.

- Рассказали только Егору. Как-то раз он принес из садика зеленое яблоко и сказал, чтобы я передала его дедушке. Я на этом яблоке зубочисткой выколола "от Егора". Владимир потом написал: "я от Егора яблоко последним съел. Передай ему, что оно было очень вкусным", - едва сдерживая слезы, вспоминает Алена.

В квартире семьи Гундарь тихо. Слышно, как тикают настенные часы. К слову, на протяжении всей беседы Алена теребит в руках темные наручные часики - их Владимир подарил ей на Рождество.

- Я не знаю, что будет дальше. Над нами всеми навис большой страх. Раньше был страх, что придут и меня тоже заберут в СИЗО. Сейчас один страх - неизвестность. Непонятно, что делать и как быть, - говорит Алена и неожиданно указывает на часы в руке. - Эти часы - подарок Володи - незадолго до обыска сломались. И я посчитала это каким-то знаком, что ли… Я почему-то думаю, что, как только я их починю, Володя вернется и все наконец будет хорошо.