Латвийская ССР: все делалось исключительно для блага народа?

«Левые»,1940 год и контекст истории ХХ века

- Давайте в самом начале разговора определимся, как Вы называете советский период в истории Латвии. Не секрет, что у большиства латвийских историков сегодня в ходу термин «оккупация». Но во многих научных трудах историков встречаются и более сдержанные определния. Ваша позиция?..

- Должен сразу сказать, что оценивать перемены 1940 года, основываясь только на том, что происходило в 1940 году, невозможно. Нужно оценивать и то, что происходило в Латвии в 1917 — 1939 годах. Причем не только с точки зрения политики латвийского государства в отношении национальных меньшинств, но и с точки зрения того, как латвийское государство относилось к титульной нации, к латышам. Здесь нужно напомнить и что латыши достаточно просоветски были настроены еще в 1917 — 1918 годах.

- Вы говорите «просоветски настроены»… То есть в пользу Советского Союза?.. Не рановато ли это в 1917 - 1918...

- В данном случае я имею в виду — в пользу советской России.

Большая часть населения Лифляндской и Курляндской губерний, которые потом составили территорию независимой Латвийской Республики, достаточно благожелательно относились к большевистской России. И если мы говорим о том, как оценивало это население создание 18 ноября 1918 года правительства во главе с Карлисом Ульманисом, то нужно ясно сказать: население это правительство не поддерживало.

Правительство Ульманиса было создано при поддержке немецких штыков и существовало только благодаря поддержке немецких штыков

. Как только на территорию Латвии вошли большевистские латышские части, это правительство тут же было вынуждено оставить Ригу и отправиться в Лиепаю.

Таким образом, нельзя причины перемен 1940 года оценивать в отрыве от того, что происходило на территории Латвии в предшествующий период, и от того, как население относилось к этим событиям. Если мы рассматриваем перемены 1940 года в отрыве, это будет однобокая оценка, которая не позволит нам объективно судить о причинах того, что, собственно, произошло в 1940 году. Это первое, на что я хотел бы обратить внимание.

Второе. Если говорить о политике в отношении национальных меньшинств, то после государственного переворота 15 мая 1934 года все демократические завоевания независимой Латвийской республики стали очень быстро сворачиваться. Правда, предпосылки к этому начали складываться еще раньше. Это касалось и образования на языках национальных меньшинств и их представительства в сфере предпринимательства. Национальные меньшинства были недовольны той политикой, которая проводилась латвийским государством, особенно с 1934 года по 1940 год.

- Левые настроения в наших краях были сильны всегда, с этим как раз никто не спорит.

- Безусловно. Но и что касается латышей, латышского народа, то и у него тоже были очень серьезные причины для недовольства, потому что в Латвии до 1940 года формировалось социально разделенное классовое общество.

Как бы удивительно это ни звучало, но при всей политике государственного латышского национализма значительная часть латышского народа не получила никаких экономических выгод от тех перемен, которые произошли в стране за 20 лет независимости.

Иными словами, режим Ульманиса - это был режим, который существовал в интересах относительно небольшого слоя населения Латвии - правящей политической элиты, части офицерского корпуса латвийской армии и айзсаргов, части предпринимателей и той части интеллигенции, которая была настроена проульманисовски. Простой же народ никаких симпатий к режиму Ульманиса не испытывал.

Тут я всегда опираюсь на пример своей родной Елгавы, в которой на январь 1940 года проживало 34 100 человек и из них порядка 27 тысяч представляли титульную нацию. Когда начались перемены 1940 года, на демонстрации в поддержку этих перемен и в поддержку Советской власти выходило до 10 тысяч человек, то есть практически все взрослое население города. То есть у перемен 1940 года были глубочайшие внутренние причины как межнационального, так и социально-экономического характера. Отрицать этого невозможно.

Откуда взялся термин «оккупация»?

- Да, но про 1940-й год уже очень много было сказано. Этот вопрос долго был болевой точкой всех острых дискуссий. Понимаю, что для Вас это необходимое предисловие. Но у нас сегодня иная тема: советский период в истории Латвии.

- Я сейчас перейду к тому, как я оцениваю период существования Латвийской ССР. Но прежде я хотел бы отметить, что, когда перемены 1940 года в Латвии состоялись, они были признаны международным сообществом. 17 государств мира признали добровольный характер вхождения Латвии в состав СССР. Де-юре состоявшиеся перемены признали Швеция, Испания, Нидерланды, Австралия, Индия, Иран, Новая Зеландия и Финляндия, а де-факто - Великобритания и ряд других стран.

Не признали состоявшиеся перемены лишь Соединенные Штаты Америки и Ватикан. При этом в Декларации Самнера Уэллса от 23 июля 1940 года не использовались такие термины, как «оккупация», «аннексия» или «инкорпорация».

Когда же о переменах 1940 года в Латвии стали говорить как об оккупации? В период нацистской оккупации!

И начинается активная пропаганда этого тезиса с издания книги «Страшный год» (Baigais gads), которая вышла в мае 1942 года. Это была чисто пропагандистская книга, основная цель которой сводилась к тому, чтобы во всех бедах латышского народа обвинить большевистский СССР и одновременно представить нацистскую Германию как страну, которая в июне-июле 1941 года освободила Латвию от большевистского ига.

Именно с этого времени начинается тиражирование тезиса об «оккупации» Латвии Советским Союзом.

Разгром нацистской Германии в 1944-1945 году — мы говорим о территории Латвии - не привел к тому, что этот термин ушел в небытие. Отнюдь! Антигитлеровская коалиция сразу после окончания войны очень быстро переоформилась в антисоветскую коалицию. Был готов даже план новой войны с Советским Союзом под названием «Немыслимое».

Когда же США и Великобритания отказались от прямого военного столкновения с СССР, тезис об оккупации Латвийской Республики Советским Союзом в 1940 году стал важнейшим инструментом в идеологической борьбе с Советским Союзом. И так было в течение всего периода вплоть до распада СССР в 1991 году.

Особенно активно этот тезис пропагандировали бывшие сторонники ульманисовской Латвии и бывшие латвийские нацистские коллаборационисты, которые в период нацистской оккупации Латвии активно участвовали в массовых репрессиях против мирного населения или служили верой и правдой нацистскому оккупационному режиму, а в послевоенные годы бежали на Запад — таких было очень много… Тиражируя тезис о советской оккупации, они пытались таким образом реабилитировать свою деятельность...

- Да, был практически исход, уехало из страны огромное количество людей, особенно много интеллигенции…

- Многие в эмиграции оказались не по своей воле, а были насильственно вывезены немцами. Многие оказались в плену нацистской пропаганды и бежали сами. Но главное, бежали нацистские коллаборационисты, на совести которых были многочисленные преступления против народа Латвии. Именно бывшие нацистские коллаборационисты, оказавшись на Западе, и стали в послевоенный период основными носителями тезиса об оккупации Латвии в 1940-м году. Еще раз подчеркну, что в послевоенные годы этот тезис активно поддерживался на Западе именно в целях борьбы с Советским Союзом. Не случайно, некоторые бывшие латвийские нацистские коллаборационисты были приняты на работу на радио «Голос Америки» или «Свободная Европа», которые находились под контролем ЦРУ.

- Давайте все-таки ближе к теме... Как Вы определите все советское время с 1945 года — по 1991 год? Давайте обо всем этом периоде говорить.

- Извините за длинное предисловие. Но оно совершенно необходимо. Также необходимо сказать, что Декларация о восстановлении независимости Латвийской республики, принятая 4 мая 1990 года демократически избранным 18 марта того же года Верховным советом, была основана на совершенно ложных постулатах.

Ведь в этой Декларации повторяется тезис об оккупации Латвии. Да еще и заявляется, что свыше 50 государств мира никогда не признавали факт оккупации Латвии. Это утверждение не имеет ничего общего с действительностью. Нет ни одного документа международного права, в котором признавался бы факт оккупации Латвии!

Политических заявлений и в самом деле было принято очень много, но эти заявления не имеют никакого отношения к международному праву, которое формировалось и действовало в период с 1940 по 1990 год.

В конце 1990-х годов корреспондент газеты «Диена» задал Валдису Биркавсу вопрос: почему Латвия отказывается на уровне ООН потребовать признания факта оккупации Латвии Советским Союзом в 1940 году? И Биркавс тогда прямо ответил, что это бессмысленно, потому что — с его точки зрения —

одна половина государств, входящих в ООН, сами являются оккупантами, а другая половина — бывшие оккупированные территории.

Иными словами, на уровне международного права не было и не будет ни одного документа, где бы признавался факт оккупации Латвии.

- Можно я перебью в этом месте уточняющим вопросом?… Согласитесь, что Латвийская Республика в том виде, в котором она существует с 1991 года, она ведь признана сегодня в мире. И признали Латвийскую республику именно как преемницу государства, существовавшего до 1940 года…

- Немножко мы забежали вперед… Это важный вопрос, да. Но...

- Извините, я Вас все время перебиваю потому, что у нас у нас тема интервью — весь советский период, а мы с Вами застряли на 1940-ом… И более того — на событиях до 1940-ого… Так мы до основной темы разговора вообще не дойдем!

- Вы мне потом еще повторите этот вопрос, а сейчас я просто хочу акцентировать то, что мне важно сказать по этому вопросу… Еще раз повторю: на уровне международного права нет ни одного документа, где бы признавался факт оккупации Латвии. После 1940 года никогда и нигде не было образовано правительство Латвийской Республики в изгнании. Более того,

когда бывшие послы ульманисовской Латвии пытались что-то заявлять от имени Латвии, им всегда отвечали, что они не представляют законное правительство.

Образование Организация объединенных наций, например. 4 января 1942 года бывший посол Латвии в США господин Билманис от имени якобы продолжающей существовать Латвийской Республики выразил желание присоединиться к подписанной 1 января в Вашингтоне Декларации объединенных наций. Декларацию подписали 26 стран, которые объединились для совместной борьбы с нацистской Германией и ее сателлитами. Однако Билманису в его просьбе было отказано. Также

в послевоенные годы не было ни одного случая, когда бы представителей ульманисовской Латвии приглашали для подписания межгосударственных договоров.

И тема о которой Вы сказали: тезис о непрерывности существования Латвийской Республики с 1918 по 1990 год в корне противоречит международному праву, сформировавшемуся после 1945 года, в частности, Заключительному акту совещания по безопасности и сотрудничеству в Хельсинки. Как вообще можно говорить об этом - полный абсурд. Невозможно восстановить то, что умерло, что не признавалось международным сообществом на протяжении 50 лет!.. Невозможно это... мир ушел далеко вперед, международное право развивалось - и ушло далеко вперед, и возвращаться — с точки зрения международного права — никто не будет.

Поэтому эти два тезиса, которые легли в основу Декларации о восстановлении независимости ЛР от 4 мая 1990 года, являются абсолютно ложными. Но они в значительной мере предопределили все последующее развитие Латвийского государства до сегодняшнего дня. Были ли альтернативы? Безусловно были…

Латвийская ССР: государство для народа

- Простите, мы сейчас говорим не об этом!.. Вы высказали свою позицию, сформулировали свою точку зрения, и я ее услышала. Но мы уже с Вами больше десяти минут разговариваем, но никак не приблизимся к теме разговора, о которой условились. У нас в проекте «Спорная история» есть формат и есть тема, а столь длинные предисловия для разговора по существу места уже не оставляют!.. Итак, советский период в истории Латвии...

- Это был период латвийской советской государственности. Латвия никуда не исчезла и никем не была оккупирована, она развивалась как Латвийская советская социалистическая республика. Это было государство с другим, нежели на Западе, общественным строем.

Если до 1940 года Латвия была капиталистическим государством, где определяющую роль играли интересы капитала, то после 1940 года определяющую роль все-таки играли интересы народа.

Латвийскую советскую социалистическую республику я определяю как народное государство, как государство, которое существовало и развивалось в интересах народа Латвии.

Означает ли это утверждение, что я отрицаю сталинские репрессии? Нет, не означает! Но я утверждаю, что только благодаря тому, что Латвия вступила в СССР, она за период с 1940 года по 1990 год прошла огромный путь в своем развитии, который никогда бы не смогла пройти, если бы оставалась капиталистическим государством.

- Спасибо, это уже очень определенная формулировка. Еще вопрос. В какой мере Латвия — вернее Латвийская ССР в составе СССР — могла определять свою собственную политику? Например, направления экономического развития — в промышленности, в сельском хозяйстве? Был ли в этом какой-то коридор возможностей — существовал ли он до 1959 года? В 60-е и 70-е годы? В поздний советский период? Ведь существовала значительная централизация власти...

- В рамках Советского Союза, когда существовала единая политика экономического развития всего Советского Союза, роль Москвы была очень значительной. По иному и быть не могло. Но коридор возможностей, конечно же, существовал. Другой вопрос, как этот коридор возможностей использовало латвийское руководство. Здесь можно, конечно, говорить об определенных перекосах, но в то же время невозможно отрицать, что Латвия за годы Советской власти совершила гигантский скачок в своем экономическом развитии.

Не будь Латвия в составе Советского Союза, никакого такого скачка не было бы. Сейчас мы все ругаем «хрущевки», но «хрущевки» позволили в значительной мере решить жилищные проблемы населения.

Бесплатные детские садики, бесплатное и очень качественное среднее и высшее образование, бесплатная медицина - все это позволило народу Латвии развиваться опережающими темпами.

Специально смотрел по архивным документам: в Елгаве был один только случай, когда семью выселили из квартиры. И не за неуплату коммунальных платежей, а за плохой образ жизни…

- Асоциальное поведение это называлось…

- Ассоциальное поведение, да. Так вот, нашел всего один случай выселения— и все!.. Сейчас же, к сожалению, это происходит сплошь и рядом...

Огромным достижением советского периода Латвии было отсутствие безработицы, всеобщая трудовая занятость.

Еще одним несомненным преимуществом Советской Латвии была политика интернационализма, политика межнационального равенства, в рамках которой, тем не менее, титульные нации в национальных республиках получали поддержку для своего развития на приоритетной основе.

- Вы называете то, что мы привыкли называть преимуществами социализма...

- Преимущества социализма — это колоссальное преимущество того общественного строя, который существовал в Латвии до 1990 года. И не случайно именно благодаря этим преимуществам сохранялся и развивался латышский язык.

Утверждения западной латышской эмиграции о том, что латышский язык умирал — это политические инсинуации и не более того. Латышский язык развивался и на уровне культуры, на уровне образования, на уровне науки, на уровне кинематографии...

Социальные гарантии и экономические успехи

- Но ведь при этом в вузовских программах гуманитарных факультетов, например, в республике не было такого курса, как история Латвии… Меня в свое время просто поразил этот факт. И в школе —а я училась в средней школе здесь, в Риге - мы изучали историю СССР, но не историю Латвии, которой очень мимолетно и осторожно касались...

- Согласен с Вами. И меня в школьные годы смущал вопрос, почему мы не изучаем историю города, в котором живем. Я всегда считал, что учащиеся школы конкретного города, конкретного региона должны изучать историю этого города и этого региона.

О сельском хозяйстве могу судить по колхозу «Накотне», он был у нас рядом с Елгавой. Это был колхоз-передовик, который ставили в пример на пространстве всего Советского Союза…

- Но ведь... чтобы загнать людей в колхозы — надо было сначала депортации провести… Колхозная идея не очень-то близка была стране с хуторскими традициями, как и не близка она любой крестьянской нации…

- Вы знаете, и здесь я соглашусь... Этот единый подход, без учета особенностей конкретного региона, который навязывался из центра, он далеко не всегда был оправдан. Далеко не всегда… И то, о чем мы говорим — и колхоз «Адажи», и колхоз «Накотне» - это результат очень длительного развития, это не результат, который последовал сразу после образования колхоза.

Конечно, учитывать индивидуальные особенности того или иного региона было необходимо. Я вот по своим детским годам еще помню эту совершенно идиотскую кукурузную кампанию, и кампанию ограничения возможностей для дачников вести дачное хозяйство, строить дачные домики — выше нельзя, больше — нельзя…

- Между прочим, не только дачных домиков это касалось — вся частная застройка была ограничена запретами.

- Совершенно непонятными!..

И все же 60-70- годы, мне кажется, это был расцвет Советского Союза. Ведь только до 1953 года Советский Союз был государством с тоталитарным режимом власти.

Но после 1953 года, после смерти Сталина, начинается постепенное размывание этого тоталитарного режима и движение Советского Союза в сторону более или менее демократического политического устройства.

Энтони Гидденс, виднейший западный социолог, считает, что после 1953 года нет никаких оснований рассматривать Советский Союз как государство с тоталитарным режимом власти.

- Расцвет Советского Союза - и Латвийской ССР, соответственно?.. А события 1959 года в республике Вы никак не выделяете? Национал-коммунистам очень большое внимание уделяют латыши?

- Знаете, не выделяю… Хотя я хорошо помню, как Любовь Яковлевна Зиле и Валдис Блузма ездили в Узбекистан и встречались с руководителем комиссии, которая приезжала сюда в 1959 году и наводила здесь порядок…

- Обалдеть!.. Комиссия из Узбекистана приезжала наводить порядок в Латвии? Я правильно это поняла?..

- Это была комиссия партийного контроля при ЦК КПСС, а руководитель ее был представитель Узбекистана.

О чем рассказывают архивы компартии Латвии

- Спасибо, оценку советского периода Вы уже дали… А в чем по-Вашему задачи историков, исследующих это время?

- Сегодня мы еще только приступаем к изучению истории Латвийской ССР. И очень важно, чтобы на смену мифам, которые существовали в советской историографии, не пришли бы новые мифологемы. Главное: оценка истории Латвийской ССР не должна быть подчинена той или иной политической идеологии, иначе от политической предвзятости и однобокости нам не уйти.

- Мы говорили еще и о том, были ли в Латвии диссиденты... И насколько широко распространялись протестные настроения...

- В самом конце 1980-х годов в Отделе социально-политических документов Института истории партии при ЦК компартии Латвии я смотрел архивные дела, связанные с историей Елгавы. Среди документов партийных органов иногда попадались и документы отчетного или докладного характера от местного отдела КГБ. Любопытно, что в этих документах, относящихся ко второй половине 40-х годов и 50-м годам, были две основных темы.

Первая - это необходимость изучения латышского языка местными партийными работниками и госслужащими, которые не знают латышского языка. И вторая тема — борьба с различными контрреволюционными антисоветскими проявлениями со стороны различных слоев населения.

По второй теме документов встречалось не так много, но они были. Причем эти «антисоветские проявления» преподносились как что-то очень серьезное, едва ли не угрожающее стабильности советсткого строя. Но вот начинается 60-й год — и как обрезало! Документов, в которых говорилось бы о какой-то антисоветской активности, не было больше вообще.

- И чем Вы это объясняете?

- Чем я это объясняю? Во-первых, тем, что все осознали безосновательность этих высосанных из пальца обвинений — если кто-то анекдот рассказал антисоветский или что-то другое совершил. Никто уже не считал, что все это может как-то серьезно угрожать стабильности того строя, который существовал.

Причина такой резкой смены настроений в партийных и советских органах, очевидно, в следующем: пришло понимание, что большинство населения поддерживает советскую власть.

Об этом же пишут в своих воспоминаниях и бывшие руководители КГБ ЛССР: никакого массового диссидентского движения в Латвии никогда не было. Если говорить о том, кто влиял на ситуацию в Латвии, то это были диссиденты в Москве, в России, но никак не местные.

Мне вообще кажется, что колоссальная беда очень многих латвийских историков в том, что они в своих исследованиях находятся в плену этой теории оккупации. Она не позволяет им свободно оценивать те перемены, которые были на территории Латвии с 1940 года по 1990.

- Вы имеете в виду позитивные перемены, да?..

- Я имею в виду позитивные перемены. Ведь акцент делается на негатив, который, естественно, тоже был. Вот мне подарили книжечку — сборник документов по «преступлениям советского оккупационного режима» на территории Латвии. И я смотрел эту книгу очень внимательно, предполагая узнать, наконец, что же такого преступного совершил советский режим?.. В основном, перечислены были хозяйственные преступления... Но извините, а сейчас что, разве их нет? Навалом!..

- Не знаю, называть это преступлением это или нет — но нельзя не признать, что традиционный уклад жизни людей в Латвии был разрушен, что очень сильно изменились какие-то основополагающие принципы жизни — и далеко не все это поддерживали. Я тоже совершенно советский человек по рождению и воспитанию, но и, став взрослыми, мы уже сильно спорили с поколением моих родителей о советском наследии — бремя оно или благо… Кроме того, большие протесты у местных всегда вызывала миграция населения, огромный приток нелатышей. И не только это.

- Знаете, и соглашусь — и не соглашусь. У каждой медали есть две стороны. На что я хотел бы обратить внимание. Все говорят — 72 или 75 процентов латышей было в период первой независимости. Но при этом вообще никак не рассматривается период до 1914 года. А почему?..

А потому что до 1914 года соотношение латышей-нелатышей на территории, которая потом стала независимым Латвийским государством, было примерно таким же, как и в 1989 году. То есть было где-то 38 на 62 процентов, а в 1989 году — где-то 42 на 58 процентов.

Экономическое развитие любого государства невозможно без людей. Лифляндия и Курляндия переживали бурный экономический рост в самом конце 19-го - начале 20 века, и этот рост был напрямую связан с резким увеличением численности населения в результате миграции.

Потом были Первая мировая войны, резкий отток населения и, как следствие, очень трудное экономическое развитие Первой Республики. В годы Второй мировой войны Латвия потеряла всю немецкую общину и почти всю еврейскую общину. О численности же общих потерь - включая и латышей, и русских, и белорусов и других - историки и демографы продолжают спорить до сегодняшнего дня. Но ясно, что потери были огромными.

Могла ли Латвия после войны в кратчайшие сроки восстановить свои города и села, свою экономику при резко уменьшившейся численности населения? Нет, не могла.

Понимаете, латвийские историки, когда говорят о периоде первой Латвийской республики, они вырывают из большого контекста некоторые цифры и факты. А это, мне кажется, для историка недопустимо.

Откуда ненависть к Латвийской ССР?..

- Скажите, пожалуйста, что для Вас как историка сегодня представляется особенно интересной темой из всего советского периода? Что Вам важно сегодня изучать?..

- Любая тема интересна. Скажу о себе — я в основном историк Елгавы. Что мне интересно? История Елгавы в 18-19 веков, история Елгавы в период перед Первой мировой войной и в годы войны, так называемая «Бермонтиада», Елгава в 1920-1930-е годы, 1940 год, Великая Отечественная война, история восстановления города в послевоенный период, история Елгавского дворца, история партийно-политической жизни в Елгаве в советские годы. И мне интересно объяснить причины, которые привели к переменам 1991 года. То есть это уже история всей Латвии, а не только Елгавы.

Как сформировалось движение ненависти по отношению к Советскому Союзу? Только ли просчеты советского руководства тому виной? Или же развал СССР - это результат длительной и очень последовательной деятельности западных недругов СССР?

И не была ли Атмода срежиссированной тем же ЦРУ «цветной революцией», в результате которой из сферы влияния СССР мы перешли в сферу влияния США, а вовсе не вернулись в Европу, как патетически заверяли нас еще совсем недавно многие лидеры Народного фронта? Вот эти вопросы лично для меня являются очень интересными с исследовательской точки зрения.

- Но не секрет, что достаточно массовым было внутреннее неприятие того, что в стране происходило — достаточно вспомнить первые митинги, протесты против строительства метро в Риге, когда все наболевшее резко выплеснулось наружу… И последующих событий без этого долго копившегося недовольства не было бы — в 1990 - 1991 годах.

- Как я объясняю все эти процессы?

Национализм Первой Латвийской республики предопределил раскол Латвии в 1940 году на «наших» и «ненаших». Этот раскол сохранился в период нацистской оккупации, когда свыше 120 тысяч жителей Латвии оказались в составе нацистской армии и более 100 тысяч оказались в составе Красной армии.

Отдельные исследователи приводят и другие цифры: около 100 тысяч в легионе и подразделениях полиции и вермахта и около 70 тысяч в Красной Армии.

Давайте 120 тысяч умножим примерно на четыре — учтем членов семьи — и получим порядка полумиллиона человек. В формировании общественного сознания эта часть населения Латвии играла и продолжает играть огромную роль. А на протяжении всего последвоенного периода эта тема была фактически под запретом.

- Хоть это и касалась огромного количества людей.

- И оценка латышскому добровольческому легиону не давалась...

- Но ведь все эти люди так или иначе прошли через репрессии… прямые или косвенные запреты были во многих профессиях, на многих должностях, все знали об этом.

- Да, но вот эта тема в обществе никак не обсуждалась. Она обсуждалась лишь в семьях, откуда родом были эти самые легионеры. И на этом фоне поддержку получили именно западные концепции антисоветского содержания, направдленные на разрушение Советского Союза. А когда благодаря Горбачеву в нашу жизнь вошла гласность, когда впервые стали говорить обо всем этом, в Латвии победу в историческом вопросе одержала не объективная точка зрения на то, что произошло в 1940 году и как развивался Советский Союз в послевоенный период. Победила западная точка зрения, точка зрения радикальной части западной латышской эмиграции,

которая сводилась к тому, что в 1940 году Латвия была оккупирована Советским Союзом, а после 1945 года здесь было все ужасно и Латвия только вымирала.

Недомолвки и умолчания в советской историографии, в том числе и о сталинских репрессиях, и агрессивная пропаганда тезиса об оккупации Латвии в 1940 году и страданиях латышского народа после 1945 года и предопределили массовые демонстрации после 1988 года.

- Далее - пленум творческих союзов и так далее… Многое вслух впервые именно там творческой интеллигенцией было сказано.

- Извините, я уже вижу Ваше нетерпение возразить…

Крейсера в обмен на джинсы?.. Дефицит и мощь державы

- Не могу не возразить, да. Смотрите, что получается у нас в рзговоре… То, что слышу сейчас от Вас, я коротко перескажу утрированно и вульгарно, как в анекдоте. Получается, что все хорошо, несмотря на отдельные недостатки, имеют место сплошные преимущества социализма, и с каждым годом становится все лучше и лучше!.. Но потом вдруг пришли злые люди с Запада, и… почти два миллиона человек, попав под их дурное влияние, изменили все к худшему… Так?..

- Причины для недовольства были, да. В Советском Союзе — то, что не смогли нормально решить продовольственный вопрос. Не обращали внимания на обеспечение населения товарами первой необходимости, которые нужны в семье, в быту — на одежду, обувь и так далее. Я учился в Ленинграде, и оттуда домой, родителям привозил банки с тушенкой, другие продукты...

- Да, мне это тоже знакомо. Сливочное масло, например, мы из Питера в Ригу регулярно привозили...

- Состояние дел в экономике действительно давало поводы для недовольства. Главная ошибка Горбачева как реформатора состояла в том, что он,

не проведя экономические реформы и не дождавшись от этих реформ положительных результатов, приступил к реформе политической системы.

Но невозможно добиться перемен к лучшему в экономике, когда одновременно рушится система политического управления страной. В результате в стране наступил хаос, который очень хорошо характеризуется формулой «верхи не могут, а низы не хотят».

И при этом СССР продолжал выделять миллиарды на гонку вооружений. Николай Иванович Рыжков - тогда он был руководителем правительства СССР - впоследствии говорил о причинах крушения Советского Союза и отмечал, что увлекшись гонкой вооружений и строя новые и новые крейсера, мы совершили огромную ошибку.

Нужно было отказаться от постройки одного крейсера, закупить на эти деньги в Италии с десяток фабрик по пошиву джинсов и полностью удовлетворить спрос на джинсы в Советском Союзе. А отказавшись от постройки второго-третьего-четвертого крейсеров, решить другие насущные для населения вопросы.

Вот эти ошибки в управлении страной — при всех социальных преимуществах советского строя — они перевесили, вывели на первый план негативные моменты в жизни Советского Союза.

Легендарный СССР: идеализировать или анализировать?

- Вопрос у меня к Вам такой: не станут ли советские времена со временем столь же легендарными, какими некогда стали времена Ульманиса?.. По некоторым приметам уже сейчас можно судить, что советское время становится эталоном благополучия — в смысле социальных гарантий, уверенности людей в будущем. Мы ведь помним о том времени и много хорошего. И уже выросло поколение, которое советских времен вообще не застало. И многие уже склонны его идеализировать...

- Здесь, конечно, требуется очень четкий исторический анализ всего этого периода. Я уже сказал, что и продовольственная проблема существовала, и уровень благоустройства наших городов был нижайшим. Были проблемы что купить из мебели в дом, из одежды...Тем не менее, хочу подчеркнуть это еще раз, социальные стандарты жизни населения были очень высокими.

- Сразу уточню: выскоми - по сравнению с чем? С другими регионами СССР, с жизнью до 1940-ого года? Или - с уровнем жизни европейцев?

- По сравнению с жизнью до 1940 года — вне всякого сомнения. Эти стандарты были высочайшими, до 1940 года ничего подобного не было. Это признавали и на Западе, где многие достижения СССР оценивали очень высоко. Не случайно в то время активно обсуждалась теория конвергенции — совмещения всего лучшего, что было на западе со всем лучшим, что было в Советском Союзе…

- Мой последний вопрос, задавала его Дайне Блейре, работающем над Биографическим словарем советской эпохи. И Вас хочу спросить: если перейти на личности, как Вы считаете, кто из руководителей Латвийской ССР сделал что-то наиболее полезное для республики, для будущего страны?

- Сложный для меня вопрос. Конечно, я — как и многие — в советские времена очень высоко оценивал работу Альфреда Петровича Рубикса на посту председателя Рижского горисполкома.

- Да, он был очень популярен! И как хозяйственник, надо признать, сделал очень много. Это сейчас последующая его политическая биография наложила иной отпечаток...

- А вот выделить Пельше, Восса — я не могу. Или Горбунова, допустим… Хотя первое время он мне очень нравился — и как он выступает, и как держится. Но после 1991 года он для меня персонаж отрицательный. Если говорить о Берклавсе — нет. Он националист, то есть тоже для меня персонаж отрицательный. Я всегда считал, что национализм не может быть нейтральным, он всегда агрессивен по отношению к людям другой национальности и разрушает отношения между людьми.

Вот Литва - другое дело. Там был Снечкус. И в советские времена, и в постсоветский период он положительно оценивается литовцами. В Латвии я такого деятеля не знаю, который бы положительно оценивался как в советские времена, так и в постсоветский период. Не знаю, честно скажу.

- А если выбирать не только из политиков… Можем говорить об авторитетах и за пределами властного круга…

- Сегодня мне очень симпатичны академик Янис Страдынь и директор Рундальского дворца-музея Имант Ланцманис. Высочайший уровень профессионализма и высочайший уровень культуры - вот что отличает этих людей. По-прежнему я очень высоко оцениваю творчество писателя Вилиса Лациса.

- В заключение — пожалуйста, что-то вроде Вашей визитной карточки. Чем занимались, где работали? Расскажите о себе.

- Я родился в Елгаве, в 1975 году окончил Елгавскую среднюю школу № 5. Потом служил в армии - казармы учебного батальона химзащиты располагались в Риге по улице Накотнес. С отличием окончил исторический факультет Ленинградского государственного университета, работал на кафедре истории КПСС Рижского политехнического института, потом поступил в аспирантуру на кафедру истории КПСС Латвийского университета.

Заведующим кафедрой тогда был профессор Витольд Ромуальдович Раевский, а среди преподавателей числились и Айвар Странга, и Карлис Эйхенбаумс - нынешний посол в Канаде, и Индулис Берзиньш - нынешний посол в НАТО.

Тема моя диссертационного была тесно связана с социологией, на кафедре В. Р. Раевского я социологического исследования провести не мог. Мне предложили перейти на работу в Институт истории партии при ЦК компартии Латвии, где как раз создавался отдел социологических исследований. И свое социсследование я провел там в рамках большого социологического исследования, которое проводил институт.

В Институте истории партии я познакомился со многими учеными, которые впоследствии стали крупными деятелями независимой Латвии, включая Илгу Крейтусе. В 1990 году защитил диссертацию, которая не была ностирифицирована. Когда в Академии наук я подавал заявку на нострификацию, мне ответили, что в Латвии нет ни политологов, ни социологов, которые могли бы оценить мою работу...

С 1990 года работал преподавателем кафедры социальных наук и права Рижского авиационного университета, потом преподавал историю Латвии, политологию, конституционное право в Высшей школе экономики и культуры и Балтийском Русском институте. В 2006 году учредил Балтийский центр исторических и социально-политических исследований, провел более десяти крупных международных научных конференций, круглых столов и семинаров.

Мои научные интересы связаны с двумя темами — историей Латвии с 1991 по настоящее время. Этой теме была посвящена книга «Постсоветская Латвия — обманутая страна». И вторая тема — это история Елгавы, которая очень помогает мне понять историю Латвии. На примере конкретных судеб людей, на примере конкретного города я могу более объективно оценивать то, что происходило в Латвии как после 1940 года, так и после 1990 года.

- Спасибо.