Латвия утратила независимость: система социального страхования рухнула (23)

Ответы на эти и другие вопросы дал член президиума Сейма, депутат от Центра Согласия Андрей Клементьев в интервью порталу Rus.db.lv.

Бюджет Латвии на будущий год принят. Что Вы можете сказать о его социальном пакете?

Начнем с того, что работа над бюджетом началась с законопроектов по бюджету, и самое опасное то, что в этом бюджете было пять законопроектов, которые ограничат получение пособий несмотря на суммы, выплаченные в виде взносов социального страхования (соцналога). Доходная часть соцбюджета – это наши налоги, которые мы все работающие платим в зависимости от размеров зарплаты. Сейчас поставлено ограничение на выплату этих взносов в виде пособий в размере 11,51 лата в день. Та сумма, которая переходит это ограничение, будет выплачиваться в размере только 50%. Это говорит о том, что система государственного социального страхования в стране – рухнула. Мы пришли к старой системе соцстрахования, когда вне зависимости от взносов, человеку будут выплачивать четко определенное страховое вознаграждение. Последние пять-семь лет модель социального страхования в Латвии могла говорить, что «господа, сейчас выгодно платить социальные налоги, поскольку в случае безработицы, болезни и других «страховых случаев» вы получите свои взносы обратно в зависимости от размеров взносов», но сейчас все вернулось к старой системе.

Система социального страхования была довольно красивой и все были довольны ею. Это подтверждается конкретными цифрами и данными – на январь 2008 года профицит бюджета социального страхования был около миллиарда латов. Появилось доверие. Люди стали платить, верить в будущее. Правящие внесли в бюджет эти ограничения пособий, показывающие, что платить налоги с сумм дохода, превышающих условные 350 латов, более нет смысла. Фактически разрушен принцип доверия к системе социального страхования.

Но высказывались предложения о введении «социально справедливых» налогов – богатые платят больше - получают меньше.

Это было мое предложение, мы долго этого добивались и даже были сняты ограничения, когда человек, получающий более 3 000 латов в месяц не платил социальный налог. Но теперь все идет обратно – нет смысла платить налоги с заработков свыше 500 латов, все равно эти налоги к тебе не вернутся. Это фундаментальное нарушение принципа налогообложения – в случае социального страхования с человека берут взнос с полной суммы, а возвращают ему гораздо меньшие суммы. И откуда взята сумма в 350 латов? Не было никакого анализа, почему именно 350 латов. Можно было просто посчитать и предположить – в будущем году заработная плата в среднем упадет, и средняя зарплата будет в пределах 300-400 латов. Ограничение математически получилось бы само собой, но правительство просто разрушило систему доверия к государству.

Есть большие опасения по новым плательщикам социального налога. По данным Государственного Агентства социального страхования, ранее в месяц становилось на 3500 больше участников пенсионной программы второго уровня, сегодня таковых только 1200 человек. Это не те, кто вернулся на рынок труда, найдя работу и отказавшись от пособия по безработице. Это новые участники рынка труда, молодежь до 30 лет, которая начинает работать в Латвии. Остальные не уезжают, они уходят даже не в теневой бизнес, не в конвертную систему, они становятся полностью нелегальными в налоговой системе. Данные это подтверждают, мы начинаем залезать в те закрома, которые создавались в более успешные годы, закрома, которые мы не должны были использовать в ближайшие пять-семь лет.

Вы были инициатором подачи исков в Конституционный суд против отмены индексации пенсий в нынешнем году. Решение суда объявлено - отмена законна. Как Вы прокомментируете такое решение?

При подаче иска мы руководствовались предположением, что в момент вступления решения об отмене индексации пенсий экономические прогнозы не предполагали такое стремительное сокращение инфляции. Потому мы обратились для защиты прав пенсионеров в Суд Сатверсме. Тогда никто не верил ни в дефляцию, ни в другие экономические потрясения. Потом было летнее урезание пенсий, что можно назвать катастрофой. Конституционный суд получил второй иск по пенсиям. Фактически оба иска рассматриваются параллельно, поэтому они, возможно, рассмотрели вопрос комплексно. Подсознательно они объединили эти два дела. Решение суда по индексациям, я так надеюсь, говорит о том, что суд готовит правовые рамки для второго иска по сокращению пенсий. В оглашенном решении суда есть четыре принципа, которые отметил суд, и которые нарушают позиции по второму иску. Первое, право на индексацию пенсий было заявлено, но не было получено. Это было так называемое ожидаемое право, которое фактически можно нарушить, что и сделано. Второе – то что ущерб доходной части пенсионеров нанесен не был. Пенсионерам не повысили пенсии, но и не урезали. Третье - то что решение на тот момент являлось краткосрочным, оно принято только на 12 месяцев. Четвертая позиция это то, что пенсии напрямую не зависят от взносов государственного социального страхования. Эти четыре принципа, по моему мнению, являются основой, почему решение по урезанию пенсий нарушает конституционные права. Фактически нынешний проигрыш в Конституционном суде мне внушил серьезные надежды на победу по второму иску. Если будет иначе – я просто не смогу понять логику Конституционного суда. Во втором случае все четыре принципа, которые они прописывают основой для своего вердикта, нарушены. Это решение затрагивает не ожидаемые, а реальные права на получение пенсии, нанесен ущерб доходной части пенсионеров, решение принято на три с лишним года, и решение напрямую зависит от взносов социального страхования.

Многие специалисты министерства благосостояния рекомендовали не трогать пенсионный вопрос вообще, проиндексировать пенсии в апреле и октябре, и не сокращать летом. Тогда, согласно порядку индексации, на те же 10%, но в сторону урезания, индексация бы прошла в следующем году в соответствии с падением среднего уровня заработных плат и с дефляцией в стране. Никто тогда не смог бы возразить против такой практики, и это было бы законно. Но был выбран другой путь, согласно которому сейчас мы ждем решения Конституционного суда по обрезанию пенсий.

Денег на эти выплаты, в случае благоприятного для пенсионеров решения суда по урезанию пенсий, в бюджете хватит. Это получится порядка 80-100 миллионов в нынешнем году и порядка 150-200 миллионов в 2010 году. Деньги эти есть на депозите социального бюджета. Просто кому-то было выгодно сгущать краски, и выглядеть хорошо в глазах международных экспертов, демонстрируя способность урезать бюджет на любые цифры. Об этом говорит и последнее урезание на 55 миллионов, проведенное настолько сумбурно, что создавалось впечатление о весьма слабом сознательном оперировании цифрами бюджета – срезали примерно на глаз.

Почему правительство не использует деньги Еврофондов, которые можно запустить в экономику страны? Почему они лежат мертвым грузом?

Я думаю, что в данном случае работает серьезное лобби со стороны некоторых людей, которые не заинтересованы, чтобы Латвия становилась экономическим и политическим конкурентом на рынке Европы. Старой Европе невыгодно, чтобы новые государства становились самостоятельными и самодостаточными. Эти новые государства, по мнению старых стран Европы, выступающих в роли некоего «большого брата», не должны становится самостоятельными. Они должны всегда быть зависимыми от неких советов «больших братьев». Например, те советы, которые опробовались в Латвии. Они почему-то совершенно противоположным способом решались в Европе. Пример – в Германии на новый срок назначена «новый» старый канцлер. Она вновь пришла к власти и обратилась к избирателям: «Я обещала понизить налоги? Я их понижаю». В то же время в Латвии закручиваются налоги, для того, чтобы поступали деньги в бюджет. Но это же глупость!

Я соглашусь с мнением экономистов, которые считают, что у нас устаревшее отношение к Всемирному банку, эксперты которого приезжают в Латвию и спускают 27 позиций, которые необходимо выполнить для получения денег. То, что эти позиции уже экономически устарели и не отвечают ситуации никого не волнует. Нас сравнивают с Аргентиной и Бразилией, но мы – в Европе, мы - страна Европы, мы и должны «танцевать» от Европы. Нам прислали эксперта – «техническая миссия», это же просто издевательство над нами. Многие эти «советы» экспертов ведут к потере экономической независимости Латвии. Я считаю, что с такими экономическими советниками мы вскоре заложим крупные государственные предприятия, типа Latvenergo, Lattelecom, Latvijas Valsts Meži и в конечном итоге - потеряем. Но это кому-то надо. В любом случае, идет довольно серьезная экономическая оккупация нашей страны. К сожалению, я это вижу. Даже такой вопрос, как бюджет моей страны, после утверждения Кабинетом министров парламент получает его не точно в установленные законом сроки, а с опозданием, а опоздание вызвано тем, что некие эксперты желают посмотреть на созданный бюджет, при этом «эксперты» еще и делают нам замечания по нашему же бюджету – я считаю это потерей нашей экономической независимости.

Фактически, мы управляемся «экспертами»?

Да, совершенно верно. Почему президент шведского банка приезжает и на просьбу разобраться со своими скандинавскими банками в Латвии отвечает, что у него нет полномочий обсуждать такие вопросы? А зачем он приезжал тогда? Почему он одобряет или не одобряет наш бюджет? Может и мы тогда можем поехать в Швеции и посмотреть их бюджет? Но это личное дело страны. Это финансовый документ страны, который нельзя конституционно оспорить. Я считаю, что бюджет Латвии следует согласовывать с гражданами Латвии.

Та же кредитная политика, она проводилась здесь таким образом, чтобы подстегнуть потребление. Что скандинавы не знали, что будет с людьми, когда им бесплатно предлагают деньги? Знали, они сами через это прошли в начале 90-х годов прошлого века. Можно еще понять аналитиков, которые не знают о событиях, происходящих 50 лет назад. Но тут они прекрасно знали, что будет, если предлагать такие дешевые кредиты. Они знали, что таким инструментом можно «завернуть» страну к большим экономическим проблемам. К той же экономической оккупации. «Сначала дадим им кредиты на покупку квартиры, потом предложим эту квартиру обставить – опять же за наши деньги и нашими товарами, которые предложим на рынке по завышенным ценам. А потом попросим все деньги обратно и поставим в такие жесткие условия, при которых то, что было куплено за 100, будет отдаваться за 10». Это уже даже не про квартиры, а про промышленные площади. Туда также покупалось дорогое европейское оборудование, потому что Евросоюз запретил нам покупать хорошее, дешевое, но не европейское оборудование. Потом придут кредиторы заявят: «Какое хорошее предприятие! Давай мы его заберем за долги и реализуем на своем рынке». Это же классика! Банальный, но интересный пример: немцы возвращают произведенные самими немцами машины из Латвии и продают за 70% от цены аналогичной машины в Германии. Весь автотранспорт, отобранный банками у неплательщиков, возвращается на автомобильный рынок Германии, но по сниженным ценам. Это же классический пример. Сначала нам дали новую машину, мы ее купили и поддержали немецкий автопром, потом они эту же машину у нас отобрали и поменяли свой автопарк сравнительно новыми автомобилями, не старше двух-трех лет. Все в ситуации остаются довольными – немецкий потребитель доволен, немецкий автопром живет, только бедный латыш должен банку, опять же – не латышскому, за машину на которой катается немец. Я все же не сторонник теории заговоров, очень не люблю, когда нашу страну сравнивают со странами третьего мира, но на самом деле, все очень плохо.

Сейчас можно услышать много обвинений в адрес Айнарса Шлесерса за аэропорт, за почту, за телерадиоцентр. В частности, министр Кампарс остро выразился в адрес Шлесерса, отметив, что «после Шлесерса слишком много нарушений». Какое Ваше мнение в этом вопросе, стоит ли «обвинять» или все же «делать»?

Я не сторонник Шлесерса, но, его дела можно «пощупать», потрогать руками. Что сделал Кампарс? Фактически – ничего, кроме повышения налогов и возможности зарегистрировать фирму с уставным капиталом 100 латов. Но кто сейчас пойдет открывать фирму, кроме очередных мошенников, занятых легализацией средств с помощью вереницы сомнительных фирмочек? Это для них сделано? Что можно открыть на 100 латов? Компьютер и стол купить, уже будет более 100 латов. А в отношении разговоров о найденных нарушениях, можно посмотреть на Минблаг, там Шлесерса и близко не было. Сколько Госконтроль находит проблем в здравоохранении, да во всех сферах, где проходят проверки Госконтроля. Да и в самом министерстве сообщений находят те нарушения, которые могли уже поменять новые власти, тот же Герхардс. Он не является сторонником Шлесерса, почему он это не поменял за столько времени? Ошибки, которые находит Госконтроль, они очень болезненные и есть везде. Конкретно Шлесерсу можно поставить в заслугу то, что там, где он появлялся, кроме пустых разговоров, начинались реальные действия, с его это интересом, без его интереса, но работа двигалась.

В реальности я очень надеялся на партию Новое время во времена кризиса. Но то, что они критиковали во время правления Годманиса, то же самое они делают сами и сейчас, во времена уже своего управления правительством. Они в то время громко заявляли, что повышение налогов это убийство для экономики в состоянии регрессии, при этом сейчас за две недели приняли такое количество законов, касающихся налогов и их повышения, что их невозможно даже поддержать нормативными актами, относящимися к налоговой системе. Сегодня большинство представителей бизнеса не могут даже получить грамотную справку, как им вести себя после 1 января и вступления в силу всех налоговых нововведений. А Кампарс обещал понижение тарифов – ничего не произошло, он обещал изменения в работе Регулятора, который будет помогать потребителям, и тоже ничего не добился. Кроме декларативных выступлений о жизни в 2015 году, Кампарс пока ничего не показал, хотя выступления его были интересными, но на вопрос, как изменить ситуацию в 2010 году, он начинал рассказы про 2015 год... Это не серьезно. У меня лично есть примеры, когда латвийские предприниматели не могли получить кредитную поддержку не только в иностранных коммерческих банках, представленных в Латвии, но и в местных латвийских кредитных учреждениях, и даже не по кредитам, а по факторинговым операциям, по экспортным операциям, которые, в общем-то, планировалось поддерживать и стимулировать.