Откуда есть пошла Латвия... (8)

Можно ли винить мать в том, что она слаба и больна, если повзрослевшие дети стыд потеряли и годами отбирали у нее последнее, считая, что им причитается, а мать и так перебьется? А ведь когда-то Латгалия и ее коренные жители были сильны, ой как сильны!

В учебниках написано, что латыши как народ образовались в ходе слияния балтских племен - куршей, земгалов, селов и латгалов, заодно поглотив и финно-угорское племя ливов. Однако изучение наследия каждого из племен в довоенной и современной Латвии ведется весьма односторонне и тенденциозно, что можно объяснить доминированием представителей других регионов.

Например, Карлис Улманис величался, кроме всего прочего, «великим земгальцем», «наследником Намея» (одного из последних вождей земгалов в XIII столетии). Предпринимались даже попытки фальсификации истории: археологам предлагалось «найти» корону Намея (которая никогда не существовала), чтобы ею короновать Улманиса.

Естественно, что племена западной Латвии, земгалы и курши, изучались более основательно и столь же основательно... идеализировались. Поэтому у большинства современных латышей сложилось представление, что именно западная часть Латвии до прихода крестоносцев была самой передовой и развитой. Хотя в действительности все было наоборот.

Основной вклад в создание латышской нации внесли именно жители нынешней Латгалии. От их предков наше государство получило название Латвия. Именно их язык лег в основу современного латышского языка (Enzeliтр J. Latvieрu valodas gramatika. R.: 1951, 5.- 9.lpp .). «Это само по себе свидетельствует о значении и доминировании именно этого региона как до прихода крестоносцев, так и после него».

Между прочим, в Латгалии, конкретно в Краславе (на нынешней Театральной горке), некоторое время жила княжна Рагнеда Гореславна, которая позже стала супругой князя Киевского Владимира. Того самого, который в 988 году крестил Русь. Сомнительно, чтобы его супруга до замужества жила в дикой глуши.

Кстати, жители нынешней Латгалии приняли христианство в форме православия до XIII века. Это означало, что у латгалов была письменность, так как христианство немыслимо без псалтырей, жития святых и Священного Писания, а в православной церкви служба ведется на местном языке. Так же как нужны были храмы и иконы, хоровое пение во время православной службы. Так что в смысле культуры тогдашние жители Латгалии далеко и намного опережали прочие регионы Латвии, которые долгое время оставались язычниками.

Другое дело, что крестоносцы полностью уничтожили все следы, свидетельствующие о том, что тут была конкурирующая с католиками православная церковь. Правда, в своей хронике крестоносцы упоминают, что уничтожали церкви (отличая их от языческих мест поклонения) латгалов. Любопытно, что латгалов, в отличие, например, от ливов, они не заставляли креститься, так как те уже были крещены, только вера у них была в понимании крестоносцев «не истинная».

Из лидера в аутсайдеры

15 января 1582 года было подписано перемирие между Польшей и Россией, Ливонская война завершилась, и на территории Латвии начались «польские времена». Наибольшее влияние они оказали на восточную Латвию - Задвинское герцогство.

Если Реформация в начале XVI века привела к тому, что практически все население нынешней Латвии стало лютеранским, то польские короли поставили себе цель вернуть жителей в лоно католической церкви.

Польско-шведская война (1600- 1629) рассекла восточную Латвию: на севере образовалось шведское Видземе, в котором шведы вновь стали насаждать лютеранство. Позже жителей этих мест - северных латгалов - стали называть видземцами, поскольку они стали сильно отличаться от жителей юга, где правили поляки. Коренные же жители юга стали зваться латгальцами, а земли, где они жили, - Латгалией.

Латгальские крестьяне охотно принимали католичество из чисто прагматического расчета: у католиков больше праздников, а значит, придется меньше работать на барина. Латгальцы куда в большей степени сохранили традиции и культуру древних латгалов, их язык остался более чистым и более близким к языку древних латгалов. И в быту латгальцы сохранили более древние традиции. На остальной территории Латвии латыши были столь сильно германизированы, что этнографы XIX века утверждали, что у них уже нет ничего своего, а все немецкое, кроме языка... который тоже сильно германизирован. Так что, по сути, латгальцы и есть самые... истинные латыши.

Первыми реально заботиться о религиозном просвещении латвийских крестьян стали иезуиты. И это заметно до сих пор: в Латгалии, где иезуиты работали особенно активно, до сих пор большинство населения это убежденные католики, в противовес остальной Латвии, где среди латышей формально доминирует лютеранство. Иезуиты напечатали и первую книгу на латышском (реально - на латгальском) языке - в 1585 году вышел перевод (Э. Толксдорфа) знаменитого катехизиса голландца Петра Канизия. До того на латышском языке вообще ничего не печаталось, не было даже алфавита.

Первый вуз на территории Латвии тоже был создан в Латгалии - Краславская иезуитская духовная семинария при соборе Св. Людовика (1757- 1842). Замечу, что лишь в 1775 году была открыта Петровская академия в Елгаве, дающая неполное высшее образование. А полноценный вуз вне Латгалии появился лишь в 1862 году - это нынешний Рижский технический университет. Так что в смысле просвещения Латгалия долгое время оставалась лидером.

В 1772 году Латгалия вошла в состав Российской империи. Именно тогда прочие регионы Латвии ушли вперед. Первый удар по Латгалии нанесло царское самодержавие. В 1865 году, после подавления польского восстания 1863 года, оно запретило выпускать книги на латинице. Запрет, от которого пострадали как поляки, так и латгальцы, просуществовал до 1904 года. Все эти годы в других частях по-прежнему пользовались готическим шрифтом.

Кроме того, младолатыши не считали Латгалию частью Латвии, и первая Атмода ее почти не коснулась. Развитие региона замедлилось, но только во второй половине XIX века Латгалия стала отставать от других частей Латвии.

Латгалия могла бы наверстать упущенное, если бы весь ХХ век она не получала меньше ресурсов, чем другие регионы, а ее культуру и особенности не считали некой «ошибкой истории», которую надо «исправлять», подгоняя их под латышские «общие стандарты».

(Окончание следует.)