Куда делись деньги, собранные для Беслана? (6)

Характерно, что помощь не принимается в виде медикаментов или каких-либо вещей, а исключительно в денежном эквиваленте. При этом профессиональные сборщики податей не уточняют, на что конкретно будет потрачена собранная народом сумма. Не спрашивают об этом и жертвователи. А зря. Потому что помощь может просто не дойти до адресата. "Телеграф" убедился в этом, принимая бесланских детей в Риге. "В сентябре этого года латвийское правительство решило оказать помощь людям, пострадавшим во время захвата заложников в Беслане, предоставив 15-дневный курс реабилитации в Национальном реабилитационном центре Vaivari 20 детям, а также их родителям, в общей сложности 40 лицам, — рассказала "Телеграфу" сотрудник пресс-службы Министерства благосостояния Лелде Рафелде. — Правительство выделило на это 32 200 латов из средств Министерства финансов на непредвиденные расходы". Вскоре деньги были перечислены на счет Министерства благосостояния. После этого к делу подключился МИД, который предложил российской стороне использовать открывшиеся возможности. О дальнейшем "Телеграфу" рассказал тогдашний пресс-секретарь МИДа Латвии Рет Плесумс: "Мы высказали свои предложения российской стороне через посольство России в Латвии и в конце октября получили ответ, что Россия в подобной помощи не нуждается. Таким образом, через российское посольство в Латвии МИД России выразил официальное мнение государства. Детям из Беслана мы предлагали точно такую же реабилитацию, как пострадавшим "Норд-Оста"; тогда, кстати, люди из России приезжали". Сами с усами Пресс-секретарь посольства Сергей Торопов так прокомментировал "Телеграфу" позицию России: "Россия выражает признательность за готовность латвийской стороны принять на лечение и реабилитацию пострадавших в Беслане. Однако на данный момент необходимости в такого рода помощи российская сторона не испытывает. При этом собранные латвийской стороной финансовые средства можно направлять в адрес Фонда помощи пострадавшим во время террористического акта в Беслане или Российского Красного Креста". — Вы хотите сказать, что пострадавшие во время теракта не нуждаются в реабилитации? — уточнил "Телеграф". — Они нуждаются в реабилитации, но российская сторона имеет достаточно ресурсов, чтобы провести ее на местах. Нет необходимости задействовать этот канал. А от финансовой помощи мы никогда не отказывались — все реквизиты опубликованы, — повторил г-н Торопов. Интересно, что приехавшие в Латвию по инициативе "Телеграфа" бесланцы говорят, что получили приглашения из разных стран — Чехии, Болгарии, Венгрии, но захотели побывать именно в Латвии, о которой много слышали и видели по телевизору. Они ничего не знали о том, что российские власти отказались от предложенной Латвией помощи. Что же стало с 32 тыс. латов? По информации Министерства благосостояния, деньги… возвращены в бюджет государства. На вопрос, почему Латвия не захотела перечислить их в предложенный россиянами фонд помощи, специалист по связям с общественностью Минблага Юрис Вигулис объяснил, что средства были выделены на конкретные цели — реабилитационные услуги жертвам теракта, поэтому расходовать их по-другому не предусмотрено. Красный Крест — самый гуманный крест в мире Еще в сентябре, когда "Телеграф" задумал акцию с приглашением бесланских детей в Латвию, газета предложила поучаствовать в этом и Латвийскому Красному Кресту, который специально собирал с людей деньги в помощь жертвам теракта. "Лучше вы израсходуете эти средства на конкретные семьи, чем будете перечислять со счета на счет", — предложили мы, наивно полагая, что Красный Крест должен обрадоваться такой возможности. "Да, да, — заверили нас, — как только мы подсчитаем собранные деньги, так и сообщим вам". Прошел сентябрь, потом октябрь, затем ноябрь. Все это время нам говорили, что денег собрано слишком мало — всего 2 тысячи, надо еще подождать перечислений от Lattelekom. В начале декабря мы решили поставить вопрос ребром: "Или вы с нами, или мы обойдемся без вас". Пришедший в редакцию генеральный секретарь Латвийского Красного Креста Имант Бочканс наконец-то озвучил собранную сумму — она составляла 6516 латов. Ее вполне хватало на приезд десяти человек из Беслана. Бочканс еще раз заверил нас: "Самое правильное, чтобы пострадавшие от теракта приехали на реабилитацию в Латвию, тогда и люди узнают, на что потрачены их деньги". После этого оставалось заключить договор о том, что каждая сторона гарантирует, и — за работу. А деньги где? В это время у нас на руках уже были списки приглашенных, мы договорились с посольством Латвии о визах и транспорте, бесланцы сидели на чемоданах и ждали вызова. Но тут-то нас и поджидали неожиданные препятствия. Сначала наши партнеры не успевали прочесть присланный нами проект договора о сотрудничестве — спешили на юбилей президента своей организации — Красного Креста — Валдиса Нагобадса. Потом господа из Красного Креста сомневались, "те ли люди приедут" и не создать ли в Беслане комиссию "по правильному отбору". Вводили в заблуждение с ценами Jaunkemeri, называя цифры выше тех, которые руководство санатория озвучило еще в сентябре. Отвергали идею отправить в Москву представителя "Телеграфа": "Разве так сложно в Москве с одного вокзала перебраться на другой?" А ехать наша журналистка собиралась для того, чтобы в 6 утра встретить измотанных двухдневной поездкой из Владикавказа гостей, помочь им в оформлении виз. Наше терпение лопнуло в момент, когда из уст генерального секретаря самой гуманной организации в Латвии прозвучала сакраментальная фраза: "Вы волнуетесь, что бесланцы сидят на чемоданах? Я несу ответственность только за последнюю неделю — с момента встречи в редакции!" Оставалось только одно — обратиться к частным структурам. Член правления Aizkraukles banka Олег Филь решил все финансовые проблемы в считанные дни. Уже когда наши долгожданные гости приехали в Ригу и благополучно устроились в санатории у доктора Малкиеля, мы снова побеспокоили г-на Бочканса по поводу собранных Красным Крестом денег: куда же они все-таки пойдут? "У нас был разговор с Красным Крестом Северной Осетии, и мы ждем сообщений от них, — сквозь зубы процедил недовольный чиновник. — Пока никакой ясности нет. Их начальник должен дать ответ, в зависимости от которого мы либо перечислим им деньги, либо нет". i>Сюзанна ГНЕДОВСКАЯ