"Флагового" отрицателя Холокоста Дэвида Ирвинга не впустят ни в Польшу, ни в Литву (4)

Но уже вскоре по его экстрадиции на родину в связи с заменой оставшегося срока условным, выяснилось, что снисходительность правосудия Австрии Ирвинг не вполне оценил.

Хотя и не в одной австрийской Фемиде дело: на смягчении приговора - во имя свободы слова - настаивали в первую очередь многочисленные научные оппоненты Ирвинга. 

Тем не менее, права въезда в Австрию 81-летний автор лишен до сих пор. Он также персона нон-грата в Германии, Канаде и Новой Зеландии. Об Израиле, понятно, нет и речи.

Как сообщила 1 апреля варшавская "Gazeta Wyborcza", израильский МИД рекомендовал польским коллегам соответствующим образом

подготовиться к планируемому Ирвингом на осень вояжу по местам "боевой славы" подразделений SS в Польше и странах Балтии.

В качестве научного гида-консультанта группы заинтересованных - и способных осилить расценки за экспертизу мистера Ирвинга - лиц.

Не диво, что в Варшаве к рекомендации израильтян отнеслись с пониманием: даже после всех кадровых чисток, учиненных в министерстве единолично правящей (надо думать, последние месяцы) партией PiS, - долго убеждать польскую дипломатию не пришлось.

Девять лет назад, в 2010 году, Ирвинг уже умудрился провести, невзирая на протесты польских общественных организаций, "научную" экскурсию с посещением Треблинки. Где объяснил аудитории, что на самом деле никакой "циклон" в нацистские газовые камеры не подавался. А дырочки в потолках проделали уже потом поляки - выполняя хорошо оплаченный, и сами понимаете чей, заказ.

Так что у поляков, какими бы ни были их убеждения, особо ценить мистера Ирвинга нет никаких причин.

В 2007 году его со скандалом вышвырнула охрана 52-й Варшавской книжной ярмарки, куда Ирвинг явился со своим товаром без приглашения. Хотя из, кажется, 27 книг, им написанных, 14 были переведены на польский (последняя в 2012-м) - пусть и с предисловиями, предупреждающими об их полемичности.

На русский переведено пока только десять. В том числе вполне знаменитая и очень смелая по ситуации на 1963 год ее первого издания монография "The Destruction of Dresden" ("Разрушение Дрездена. Самя крупномасштабная бомбардировка Второй мировой войны", 2005).

Баланс жертв, подведенный в той книге - 135 тысяч. Но, каковым бы ни было их число (о завышенности которого в книге Ирвинга говорили многие), главным вопросом для автора было моральное право командования союзнической авиацией отвечать на объявленную Гитлером "тотальную войну" его же методами.

Неплохо документированное и отчетливых призывов к "ревизии" национал-социализма не содержавшее "Разрушение Дрездена" обеспечило Дэвиду Ирвингу репутацию влиятельного историка Второй мировой войны. Но ненадолго.

Ноты пристрастности все отчетливее слышались в работах Ирвинга начиная с конца семидесятых. Чем дальше, тем больше симпатии автор выказывал и Люфтваффе, и СС, и ведущим фигурам национал-социализма - включая его вождя.

Уже в первом издании книги "Hltler's War" (1977; дополненное переиздание - "Hitler's War And The War Path" - 2002) автор старается убедить:

фюрер вовсе не был таким чудовищем, каким его малюют.

И окружали его талантливые и рационально мыслящие государственные деятели и военачальники. Которые, буде немецкие ученые не тянули с изобретением оружия массового уничтожения, непременно бы победили.

Никаких шести миллионов евреев нацисты не уничтожили, не уничтожили и пяти, столько они просто технически не могли. Газовые камеры - вымысел, который был нужен евреям для карт-бланша на собственное государство и дальнейшее "доение" Германии, Аушвиц - показной диснэйленд, и так далее, и прочая.

В 1992 году историк заявил, что "предвидит новую волну антисемитизма" во всем мире из-за "эксплуатации евреями мифа о Холокосте".

Правда, к тому моменту Ирвингу уже неоднократно вменялись подтасовки фактов и некорректное использование источников. Доверять ему в международном научном сообществе перестали. Хотя и признавали слишком значительную осведомленность историка, чтобы попросту "списать" его в легион околонаучных маргиналов.

Удалось же Ирвингу в апреле 1983 года доказать, что приобретенные респектабельным гамбургским журналом Stern за очень неплохие денежки "дневники Гитлера" - подделка! Все это исчерпывающе описано в книге британского историка Ричарда Эванса (Richard Evans. "Lying About Hitler: History, Holocaust and David Irving Trial", 2001).

Но все это же означало, что мэйнстрим исторической науки обрел серьезного оппонента, чья токсичность куда мощнее и опаснее, чем дурной запах от известной органической субстанции.

На свою беду с течением времени Ирвинг стал обнаруживать признаки агрессивной психопатии с заметным маниакальным "закосом", громко нападая на усомнившихся в достоверности приводимых им "фактов" ученых. Кульминации эти страсти достигли на рубеже столетий.

В 1996 году Ирвинг вчиняет двухмиллионный судебный иск американскому автору - профессору Деборе Липштадт - и ее британскому издателю Penguin Books за якобы клевету и нанесение ущерба его научной и деловой репутации на страницах изданной тремя годами ранее книги "Отрицание Холокоста. Усиливающаяся атака на правду и память".

Местом разбирательства было неслучайно избрано Соединенное Королевство, по законам которого - смейтесь, кто не знал - вовсе не истцу вменяется доказывать наличие злонамеренной клеветы, но ответчику - отсутствие таковой.

Поскольку же ответчик был групповым, личное присутствие Деборы Липштадт на суде обязательным не являлось. По ее словам, некоторые американские коллеги отговаривали почтенного профессора университета Эмори (Атланта, Джорджия) "вступать в это дерьмо".

А еврейская общественность Британии, беспокоясь, что, даже проиграв, Ирвинг заполучит рекламу, которая так ему важна, рекомендовала  попросту пойти с истцом на мировую. Эти "добрые советы" Дебора Липштадт отмела.  

Отказалась она и от предложений выживших в нацистских концлагерях выступить свидетелями. Профессор исходила из простой и ясной тезы: факт массового уничтожения узников тех лагерей многократно доказан и обильно документирован. К чему, стало быть, в очередной раз травмировать стариков? Речь ведь не о прочтении мистеру Ирвингу курса истории Второй мировой войны. Но о том, где и в чем конкретно он солгал. И документальное доказательство этой лжи автоматически превратит обвинение оппонента в клевете в еще одну ложь.

11 апреля 2000 года Ирвинг с треском проиграл процесс.

Британский суд признал его расистом, антисемитом и неонацистским полемистом, заодно повесив на горе-истца те два миллиона фунтов, что он желал получить с ответчиков.

Плюс немалые британские судебные издержки. Плюс шестизначный счет за ущерб бизнесу, выставленный Penguin Books. Апелляция Ирвинга была отклонена.

Набравшуюся под три миллиона сумму продажа всего имущества Ирвинга не покрыла. В 2002 году он объявил о своем банкротстве, но от обязательства выплаты остатка задолженности суд его не освободил.

А дальше началось форменное безумие.

Наряду с личным интернет-сайтом  irvingbooks.com (на котором и рекламировал он вояж в Польшу и страны Балтии осенью 2019 года) Ирвинг открыл и другой, где эксперт по III Рейху выступает комиссионером-посредником между желающими избавиться от нацистских реликвий и их приобрести.

Начались новые разъезды по Европе и чтения лекций - в том числе и там, где власти отнюдь не горели желанием видеть Ирвинга.

Ордер на его арест в Австрии был выписан еще в 1989 году, о чем Ирвингу вряд ли не было известно. Однако с упорством маньяка он въехал в эту страну в декабре 2005 года. И тут же оказался за решеткой.

В числе ученых, подписавших групповую петицию о смягчении меры наказания Ирвингу, была и Липштадт. "Я сторонница такой неприятной мелочи как свобода слова, и меня очень беспокоит, когда правительства его ограничивают", - сказала она тогда.

С ее точки зрения, уголовное наказание за отрицание Холокоста абсурдно, ведь с ложью следует воевать в масс-медиа и судебных инстанциях. При помощи аргументов истины, но не административных запретов.

Увы, многим европейским правительствам трудно сегодня позволить себе такую роскошь как научный подход миссис Липштадт. Сорняки fake news нынче торчат из каждого угла, и ни медиа, ни суды с их прополкой технически не справляются.

Будучи в теории вполне солидарным с Липштадт, я на практике поддерживаю решения дипведомств Литвы и Польши. И недоумеваю, отчего молчит латвийское.

Я, конечно, понимаю, что объявленный Ирвингом "Real history tour of SS-sites in Latvia, Lithuania and Poland" без Литвы и Польши едва ли состоится - не заплатит же никто 3950$ (столько просит уважаемый альтернативный историк) за посещение одной Латвии!

Но думаю, что любая подобная экскурсия - именно то, чего нам сейчас только и не хватало. Особенно на фоне густеющей глорификации другого "великого вождя" за нашей восточной границей.

Что же до Диснэйленда, то это действительно хороший вопрос. О том, что наводненный бездумно глазеющими толпами турья музеефицированный Аушвиц все больше его напоминает, говорят далеко не одни ревизионисты вроде Ирвинга.

Посмотрите фильм Сергея Лозницы "Аустерлиц" - он о том же. Только совершенно с иной точки зрения.

Ясно ведь, что главная печаль тут вовсе не в "мировом еврейском заговоре", как и в каком-либо ином, но в поразительном таланте маскультуры - особенно в сетевую эпоху - превращать в диснэленд и мем решительно все, к чему бы она ни прикоснулась. Газовые камеры Аушвица, "Список Шиндлера", дневник Анны Франк... далее по списку.

В диснейленд маскультуры угодил и сам мистер Ирвинг. Вышедшая в 2005 году книга Деборы Липштадт "История на суде. Мой день суда с Дэвидом Ирвингом" в 2016 году была экранизирована. И, что довольно редко случается в игровом кино о недавних событиях и еще живущих героях, имена их не были изменены. В фильме "Denial"("Отрицание", реж. Мик Джексон, британско-американская копродукция) Ирвинг это Ирвинг (в его роли Тимоти Спэлл), а Липштадт это Липштадт (Рэйчел Вэйс).

Зато все остальное - в самых лучших традициях маскультуры. Мы видим молодую еврейскую красавицу и дряхлеющее неонацистское чудовище, эльфа и орка, правду и ложь в поединке не на жизнь, а на смерть. И сурового, но справедливого британского судью в пафосной мантии.

Сама Липштадт, разумеется, далека от мысли, что в реальности все столь же эффектно, ясно и однозначно. Но о том, почему участие в разоблачении Ирвинга было так для нее важно, с присущим ей ораторским блеском поведала аудитории вскоре после премьеры:    

"Почему моя история - больше чем история... процесса американского профессора, которого в судебный зал втащил человек, тем же судом определенный как неонацистский полемист? Какое послание в ней заключено? Я думаю, это послание очень важно в контексте вопроса о правде.

Потому что сегодня, как всем нам известно, правда и факты - предмет атаки.

Соцмедиа, при всех благах, что они принесли, одновременно позволяют выровнять различие между установленными фактами и ложью... Мы живем в эпоху, когда правда - в обороне. Не забуду карикатуру из "The New Yorker", на которой ведущая квиз-шоу выносит вердикт:

"Да, мадам, вы ответили верно, но ваш оппонент вопил громче, поэтому балл получит он!"

Что с этим делать? Прежде всего, мы не должны покупаться на рационально выглядящий фасад. Мы должны смотреть глубже, и уметь распознавать экстремизм. Во-вторых, мы должны понимать, что правда не может быть относительной. В-третьих, мы должны не обороняться, но идти в наступление. Когда кто-либо - хоть самые важные персоны в стране или мире - делают возмутительные заявления, мы должны их спросить:

"Где доказательства? Где свидетельства?" Мы должны выставить их под огонь, а не относиться к их лжи так же, как к фактам...

Многих из нас взрастил академический мир, где учат, что решительно все открыто для дискуссии. Но это не тот случай. Определенные вещи являются истиной. Есть необсуждаемые факты, есть объективная правда. Галилео преподал нам этот урок столетия назад. Даже когда Ватикан вынудил его отступиться... , какими были его слова? - "и все же она вертится!"

Земля не плоская. Климат меняется. Элвиса нет в живых. И, что самое важное, правда и факты - предмет атаки. Вызов серьезен, задача непроста, и времени у нас немного. Мы должны действовать сейчас. Потом станет слишком поздно".