Жемчужина югендстиля превращается в руины: грустная история дома и нелегкие судьбы его обитателей (1)

Прогуливаясь по улице Нометю в Агенскалнс, годами можно было наблюдать, как погибает шедевр архитектуры. 

На крыше дома растут небольшие деревья, балконы еле держаться оперевшись на деревянные леса, половину двора охватило коммунальное безумие. 

Здание, построенное примерно в 1903 году по проекту выдающихся архитекторов югендстиля Генриха Шееля и Фридриха Шефеля, время от времени попадает в поле зрения СМИ. Его история отражает человеческую глупость и безжалостную бюрократию.

Например, в 1998 году, скорее всего, из-за глупой ошибки, здание исчезло из списка памятников архитектуры, а на его месте появилось соседнее... пивной киоск.

Компания SIA Baso Viks, связанная с именем богача Юрия Адамова, которая занимается "услугами улучшения физического здоровья", в подвале основала баню для "знакомств". Строили брутально - когда делали бассейн, фундамент здания начал оседать. Разрешение на установку плавательного бассейна в здании югендстиля было предоставлено исполнительной дирекции Земгальского предместья. Затем самоуправление на 20 лет потеряло превосходную резную входную дверь, которую позже нашли, отреставрировали и поставили на место местные жители. В 1990-х годах починкой крыши занималась фирма-однодневка, которая исчезла, как только крыша начала протекать.

До 2014 года здание принадлежало самоуправлению. Споры между жильцами девяти квартир и обслуживающими дом Rīgas namu pārvaldnieks - не принесли никаких результатов.

Несколько раз на реконструкцию памятника выделялись средства, но постоянно появлялись какие-то более срочные проекты.

В 2001 году специалисты Департамента жилья и окружающей среды Рижской думы пришли в ужас: "Техническое состояние здания стремительно ухудшается и, если не провести ремонтные работы, может стать непредсказуемым в ближайшие годы. Чтобы сохранить одно из самых выдающихся зданий югендстиля в Риге, необходимо повторно отправить проект реставрации и, в соответствии с ним, провести ремонтные работы". Через год Рижское строительное управление действительно представило технический проект реставрации, разработанный архитектором Лиесмой Марковой, только реновация так и не началась.

Однако жители дома не перестают надеяться, что государство сжалится над зданием, пока то окончательно не превратилось в руины. Ситуация стала более обнадеживающей, когда в 2014 году квартиросъемщики "разобрались с бумагами" и стали владельцами здания. Затем улица Нометну 45 вернулась в список памятников культуры государственного значения.

Бог в деталях!

Металлические кованые балконы, а на крыше - стилизованные растения, которые тянутся прямо к небу. Впечатляет! Эти напряженные линии, известные как визитная карточка югендстиля, называются "удар хлыста". Лишь отремонтированная входная дверь выглядит обнадеживающим элементом разрушающегося фасада. В углу дома наверх ведет черная лестница - в советское время здесь был тир.

Со стороны двора здание напоминает усадьбу с башенками, хотя общая картинка сильно повреждена массивными подъездами, построенными во время первой борьбы за независимость. Вентиляционная труба, торчащая из окна, сушащееся белье, бунгало в центре двора. Да ... ощущение коммуналки.

Дом нам показала Санта Спилберг - одна из владельцев. Она в деталях изучила как историю этого здания, так и судьбы его жильцов. У молодой женщины особые отношения с этим домом. Много лет назад, живя в Агенскалнс, она часто проходила мимо него и думала о том, как же оно прекрасно. Вскоре Санта сняла квартиру и поселилась на улице Нометню, 45. Несколько лет назад она стала владельцем квартиры.

"Квартир не так много, поэтому сбережения постепенно накапливаются", - говорит Санта, показывая нам входные двери, восстановленные на средства Фонда капитала культуры.

"Мы ищем покупателя для чердака", - она поднимает глаза и смотрит на две башни, которые выглядят так, будто покрыты чешуей.

"У нас есть мечта, что там будет пространство для творческих процессов". На средства от продажи чердака владельцы хотят отремонтировать крышу. 

В юридических потемках 

"Бюрократический хаос и множество совладельцев", главные причины, по которым здание югендстиля, которое находится в одном из самых привлекательных районов Риги, не было вовремя и должным образом восстановлено, отмечает руководитель отдела политики культурного наследия Янис Асарис. Учитывая, что в здании есть приватизированные квартиры, следовательно, оно не является общедоступным, средства на программу сохранения и реставрации культурного наследия на ремонт этого дома не доступны. Однако можно получить софинансирование Рижской думы в размере 20 000 евро на ремонт крыши или фасада, и 5 000 евро на ремонт двери, крыльца или окон.

Руку на пульсе дома держит архитектор Лиесма Маркова. Реализация ее технического проекта по восстановлению здания, который она разработала в 2002 году, перешла в "юридические потемки".

"Жемчужина изысканного стиля, в которой сочетаются - скульптуры, металлические детали", - восторгается архитектор. "Если смотреть со стороны улицы, то это одно здание, со стороны двора - совершенно другое, будто миниатюрный французский замок. Декор, балконы, лестницы, исторические окна, двор! Здесь есть все! И даже внутренний дворик, что большая редкость для югендстиля".

Архитектор считает, что владельцы должны подумать о том, как сделать здание доступным для общественности. Во-первых, потому что это позволит им собрать средства на реконструкцию здания, и, во-вторых, потому что здесь есть о чем рассказать и что показать.

Борец за независимость Балтии, врач и исследователи древней истории

В доме на улице Нометню 45 жили люди, которые вершили историю Латвии. Благодаря интересу Санты к прошлому здания и судьбам его обитателей, присутствие этих выдающихся личностей в здании все еще косвенно ощущается.

После аграрной реформы в 1925 году имущество, принадлежавшее Алисе Шварц из Шварцмуйжи, было присвоено латвийским государством. Вскоре, всего за копейки - за 199 латов - его приобрел молодой фермер по имени Витиньш со своей женой Эммой. Именно они пристроили во дворе совершенно не вписывающиеся сюда веранды. В 1939 году здание приобрел борец за независимость, награжденный орденом Лачплесиса, полковник Юлий Каделис с женой Мартой. Вместе с четырьмя детьми они жили в квартире №4.

"Они жили в одной из квартир на втором этаже, остальные были съемными квартирами. Хозяин позаботился о том, чтобы было красиво - во дворе был фонтан и повсюду цвели розы", - делится воспоминаниями своей свекрови Элга Кугрене, одна из старших жительниц дома.

После оккупации Латвии в 1940 году семья Каделис была вынуждена отправиться в Германию в качестве беженцев. Мало что известно о вкладе младшего сына Юлия, в последующее восстановление независимости Латвии. Когда родители покинули страну, ему было всего шесть лет. После окончания гимназии Юлий возглавлял информационное бюро Европейской ассоциации молодежи Латвии и Всемирного общества свободных латышей (PBLA). За пять лет своего пребывания в должности именно он добился того, что западная пресса и политические круги обратили внимание на историю оккупированной Латвии.

Каделис является автором идеи создания Балтийского трибунала в Копенгагене в 1985 году, где Советскому Союзу было выдвинуто обвинение в оккупации стран Балтии и репрессиях против их народа. Вскоре после этого, в июле 1986 года, Юлий Каделис погиб в Мюнстере при загадочных обстоятельствах.

В конце 30-ых годов в квартире №3 поселился доктор Освальд Мач со своей женой Элизабет и новорожденным сыном Валдисом. Там он открыл медицинский кабинет, где принимал пациентов несколько раз в неделю.

Мач стал главой первой онкологической больницы, открытой в 1939 году.

Он был энтузиастом авиации и обладателем впечатляющей коллекции произведений искусства. Когда пришла советская власть, коллекция была потеряна, и ее судьба неизвестна. Вся семья Мач погибла в 1944 году в Бельгии в результате воздушного налета. 

Между тем, в квартире №5 поселились выдающиеся археологи - Эльвира и Рауль Шноре. Рауль учился в Оксфорде, Кембридже и Берлине, а в "латвийский период" стал директором Рижского городского исторического музея.

Его жена Эльвира занималась научной работой. Когда началась война и оккупировали Латвию, почти все профессиональные археологи были репрессированы, поэтому в 1944 году Рауль организовал семейный переезд на лодке в Швецию. Однако был пойман, предан суду за "предательство родины" и выслан в Сибирь. Шноре умер в 1962 году сразу после возвращения домой.

История жизни Элги Кугрене

80-летняя Элга Кугрене живет в доме на улице Нометню с 1961 года. Повзрослевшие дети неоднократно предлагали продать квартиру и переехать к ним, но этот дом для пожилой женщины очень дорог.

"Угощайтесь ягодками", - подзывает нас Элга к кусту смородины. Она рассказывает, что ее свекровь вошла в дом в 1935 году - вместе с супругом снимали квартиру на первом этаже, которую могли себе позволить.

После войны, оставшись с сыном вдвоем, она сожгла все свидетельства латвийских времен - письма, журналы. Она мало говорила о тех временах. Только так можно было выжить. 

Сама Элга приехала в Ригу из деревни, выучилась на военную медсестру, но после встречи со своим будущим мужем нашла работу в кафе на улице Вагнера, где она проработала 24 года. Вскоре советская власть разместила в квартире еще одного жильца - к счастью, известную женщину, а затем работников милиции. Когда у Элги родился второй ребенок, в просторной двухкомнатной квартире стало тесно.

"Жили сердечно, дружно. Жизнь была тяжелой, но интересной", вспоминает женщина.

"Как-то ко мне гость заявился”, рассказывает она, указывая широким жестом на окно веранды. "Вор"! Залез через окно, пока Элга дремала днем. "Я ему говорю: "Привет! Как дела"? Думала, внуки пришли. 

А он мне: "Золото, валюта…". Я не расслышала и переспросила: "Какая Люда"?

Г-жа Элга долго не отпускает меня и показывает свою квартиру с изысканно красивым потолочным декором и мебелью времен Ульманиса. Старый паркет не только скрипит, но и морозит ноги. В квартире немного сыро даже в жаркий летний день. Однако Элга Кугрене любит свой дом таким, какой он есть. "Молодые не понимают - они просто хватают, но не знают, что с этим делать", - говорит она, добавляя, что не правильно, что дом достался такому большому количеству владельцев.