"У нас в подъезде в пятиэтажке случился геополитический скандал. Жена сказала "пойду к Наташке", а я её … у соседа увидал", — поётся в песенке. Во втором куплете герой поясняет: "Не мордобой это, а спец-спецоперация, чтобы в семействе нашем было хорошо". А в припеве факт синяка объясняется так: "Вообще-то мы-то давно женаты, и я всегда ей помогал! Моя жена-то хотела в НАТО, от этого у ей фингал".

"Я уже не говорю о том, как нормализуется здесь домашнее насилие, но мачистские представления о том, что мужчина имеет полное право дать женщине в глаз, предстают как аналог российской агрессии против Украины", — говорит культуролог Марк Липовецкий.

Культура мачизма, по словам Липовецкого, — одна из многих важных составляющих "рашизма".

Главным мачо последние десятилетия является сам Путин — его фото с голым торсом на рыбалке, верхом на коне. Шнур — такой же мачо, создатель нового жанра музыкальных видео — "На лабутенах", "В Питере пить", "Экстаз", "Кандидат" и так далее.

"Однако почти все эти видео — о лузерах. Мачизм или иллюзия мачизма понимаются в них как компенсация за отсутствие социального роста, за невозможность заработка и социального роста. У тебя в жизни всё плохо, но ты — мужик!".

Сейчас, во время войны, Шнур вступил в новую фазу, рассказывает Липовецкий: "С той же самой "шуткой юмора" он выдаёт песни, которые поддерживают войну и политические репрессии".

С началом войны в Украине, принесшей массовые смерти, насилие и зверства, исследователи пытаются понять, что стоит за феноменом русского фашизма. Сам фашизм хорошо изучен, определены его признаки (14 признаков фашизма Умберто Эко). В России пока всё сложнее.

"В современной России мы не видим такой чётко оформленной идеологии, пока нет тотальной милитаризации общества", — объясняет Липовецкий, изучающий только культурные, а не политические корни и элементы явления "рашизм", в том числе — как современный российский кинематограф и литература "работают" с нашими головами.

Липовецкий — профессор Колумбийского университета в Нью-Йорке и безусловный авторитет в культурологических исследованиях России. 15 июня в Даугавпилсе он рассказывал о своих исследованиях на публичной лекции "Культурные источники рашизма" в Даугавпилсском университете. Лекцию прослушали около 100 человек.

Часть пришедших, а также комментаторов в соцсетях была не согласна даже с самим термином, вокруг которого лекция была построена:

Запросто, говорит Липовецкий.

Для начала, рашизму, как и фашизму, свойственен этатизм — "священное значение, придаваемое государству и, как ни странно, институтам насилия".

Это хорошо видно по тематике сериалов и передач российского телевидения. И не только в последние годы, отмечает исследователь.

"Как-то так получается, что центральным героем обязательно будет сотрудник органов, причём он будет выступать в самых разных функциях — будет страдать, будет жертвой режима, но он будет и героем, вызывающим восхищение". И таких героев каждый из нас может вспомнить множество — от Штирлица в фильме "Семнадцать мгновений весны" до бесконечных героев Андрея Смолякова и других.

"В принципе, здесь нужно говорить слово "идеология", но эта идеология очень специфическая", — отмечает Липовецкий.

Идеология эта запутанная, ей свойственны когнитивные диссонансы — способность удерживать и озвучивать противоречащие друг другу фразы и смыслы в одном мозгу и даже в одном разговоре и в одно и то же время.

Отличным примером этого Липовецкий называет отрывок из исследования Шуры Буртина на "Медузе", в котором автор, поговорив с людьми, поддерживающими войну, показывает это:

"Правильно, что Путин начал войну, давно пора было навести порядок". И тут же: "Америка потирает ручки, стравив славян между собой". Или: "Если бы не мы, они бы первыми напали" и "Они же воевать не умеют, за людей прячутся" и так далее.

Профессор говорит, что эта противоречивость не случайна, а системна и наблюдается как в повседневном разговоре, так и в политической риторике, звучащей с телеэкранов.

В основе этой идеологии (помимо политического) лежит и культурный механизм, убеждён Марк Липовецкий.

"Такой эффект устранения от реальности, перенос в параллельную реальность — это эффект искусства. Мы для этого читаем книжки, смотрим фильмы, ходим в театр. Это, конечно, соотносится с реальностью, но это — параллельная реальность".

Ещё одна составляющая рашизма — следы советского национализма, корни которого уходят в поздние сталинские годы, ностальгию об СССР и имперскому величию, обиду на коллективный Запад, который обманул, бросил, не принял и так далее, консерватизм во всех его проявлениях, идеализацию советской эпохи, и центр этой идеализации — квазирелигиозный культ Великой отечественной войны.

"Происходит фетишизация не только советского, но и российского прошлого, которое используется как доказательство вечного величия России и её вечной войны с вечным Западом", — говорит Липовецкий.

Ностальгические элементы рашизма исследователь называет "мегапроектом", имеющим разные проявления в разных поколениях.

"Люди старшего возраста испытывают ностальгию по своей юности, люди, лишившиеся привычного образа жизни, испытывают ностальгию по стабильности — это неизбежно и совершенно нормально. Но в России ностальгия была эстетизирована, а потом коммерциализирована".

Помните, как в магазинах появились продукты с наклейками "настоящее советское качество", со знаком качества? А в 2006 году в центре Москвы строится роскошный "Триумф-Палас", стилизованный под восьмую сталинскую высотку. "Более того, у организаторов этого проекта хватило "вкуса" продавать квартиры через буклеты, которые были оформлены под документы из ГУЛАГа… Шик состоял в том, что это было похоже на элитное советское жильё", — рассказывает Липовецкий.

Когда человек сталкивается с этим буквально на каждом шагу, создаётся ценностная ориентация: "Хорошее — там, в прошлом. Именно поэтому через некоторое время в Москве и других городах появились троллейбусы и автобусы с портретами Сталина, оформленные за деньги трудящихся. Они сбрасывались, чтобы прославить вождя, и это тоже — часть единого проекта".

Политический пафос мероприятий, их размах и масштаб сегодня не сопоставимы, по словам профессора, с тем, как происходило это в советские годы. "И всё это сопровождается бесконечными телепередачами о найденных останках, о памятниках и о тех, кто недостаточно почтительно относится к этому празднику. Кстати, страны Балтии тут всегда были лидерами проката — нагнеталась такая атмосфера ненависти и ярости, которая разряжалась огромными торжествами".

Ещё одна важная линия — левый ресентимент (горькая затаённая обида, связанная с ностальгией и утратой), тоска по советской империи, по советскому равенству, которая тоже была неотделима от национализма и от имперской спеси. Тут важную роль сыграл Эдуард Лимонов — не только яркий писатель, но и лидер НБП.

Учеником и прямым наследником Лимонова является нынешний энтузиаст войны и империи Захар Прилепин. "Причём он тоже начинал в либеральных кругах, был корреспондентом "Новой газеты", в 2005 году вместе с Навальным организовал партию "Народ". Сегодня это главный голос, главный адвокат российской агрессии".

Ещё до аннексии Крыма, в 2013 году, в своей статье "Политическая моторика Захара Прилепина" Липовецкий показал все 14 признаков фашизма на произведениях Прилепина.

Но только после начала войны в Украине Тимоти Снайдер — американский историк, автор книг о фашизме и тоталитаризме — вывел понятие "рашизм" в общее пользование в своей статье в The New York Times "Мы должны это сказать. Россия — это фашизм".

"Фашисты, именующие фашистами других, — это фашизм, доведенный до нелогического предела в своем преклонении перед иррациональным. Это финальная точка, в которой язык ненависти выворачивает реальность наизнанку, а пропаганда превращается в чистой воды заклинание. Это максимальное торжество воли над мыслью. Называть фашистами других, будучи фашистом, — в этом состоит основа путинского метода. Американский философ Джейсон Стэнли называет его "подрывной пропагандой". Я предложил термин "шизофашизм". У украинцев есть более элегантное определение — они называют его "рашизмом".

Откуда корни рашизма в культурном поле России? "Эпиграфом к рашизму" Липовецкий считает фильм "Брат-2".

Фильм вышел в 2000 году, ему больше 20 лет, но при этом каждая политическая партия России, идя на выборы, использовала цитаты из этого фильма, рассказывает Липовецкий.

"Каким-то образом Балабанов угадал — а я считаю, запрограммировал — формирование рашизма, потому что в нём можно увидеть все культурные источники рашизма".

Весь фильм строится на конфликте России и Америки — Данила Бодров приезжает отомстить Америке за поражение СССР в холодной войне. Здесь есть тема разделённых братьев — честного и подлого, "символический образ изнасилованной Западом России, России как женщины, наглядно вплетён в картину". Далее в фильме разворачивается лозунг "своих не бросаем" — главный лозунг войны России против Украины. Находится место и яростному расизму, и даже антиукраинскому дискурсу. "Помните, персонаж Виктора Сухорукова говорит украинцам: "Вы нам ещё за Севастополь ответите!". Возникает и мотив "эха войны" — Бодров покупает оружие времён Второй мировой войны, чтобы применить его против врага — изображение сегодняшней агрессии как продолжения ВОВ уже заложено здесь. Ну и, как говорит Липовецкий, "совершенно зверский мачизм главного героя Данилы Бодрова". "Как вы помните, Данила в Москве крутит любовь с очень популярной тогда певицей Ириной Салтыковой, а приехав в Чикаго, он тут же укладывает в постель американскую телеведущую, причём делает это без излишних затей. Он настолько непобедимый мачо, что кто же может ему отказать, и это очень важная часть его обаяния".

И весь этот нарратив, очень опасный и политизированный, подаётся полушутливо, с некой иронией. "С тем, что самые людоедские идеи преподносятся как шутки, мы сталкиваемся каждый день. На этом строится эстетика троллинга. И с одной стороны, это форма защиты, но с другой стороны, это такая форма идеологической пенетрации. Если бы это было сказано серьёзно и с пафосом, то вызвало бы отторжение, а так… да ещё и музыка какая замечательная!".

Но в целом, в представлении Липовецкого, рашизм — "это некий канат (я бы сказал — удавка), в котором сплелись разные сюжеты культуры и линии идут из разных эпох". Это и консерватизм, который, по мнению профессора, ярко представляют очень популярный в 2000 году писатель Александр Проханов и Никита Михалков. "При этом Михалков начинал почти как диссидент, но постепенно, в путинские времена, он становится ярым защитником традиционализма — православия, самодержавия и так далее. А его цикл "Бесогон" — продолжение тенденции, прямо ведущей к рашизму".

А вот чего не найти в культурном поле России — так это образа будущего.

Ещё до войны многие культурологи писали, что из литературы, искусства и кинематографа абсолютно непонятно, куда движется страна.

Последние 10 лет практически все фильмы и сериалы — ностальгические: "Они были очень яркие, эффектные, на эстетическом уровне это была картинка, которая радовала. При этом они не скрывали тёмные силы советской действительности — там были и КГБ, и преследования людей за экономическую деятельность и так далее. Но всё это побеждалось эстетической атмосферой".

В результате, по мнению Липовецкого, возникал такой эффект, когда современность выступает как прекрасное прошлое минус то, что в нём было плохим. "Таким образом, с обществом возникал такой странный договор — мы уберём всё, что делало прошлое плохим — КГБ, запреты на рок-н-ролл и эротику, борьбу против частного бизнеса и так далее – и всё, больше ничего не надо, всё уже есть там, в прошлом. Осталось только туда вернуться".

Лекция профессора многое объясняет. Россия год за годом экспортирует в наши головы оправдания самых людоедских идей, но делает это так элегантно, что стоит ли удивляться безумной вере в её сверхвеличие и вседозволенность. Вере даже в то, что эта страна имеет право на убийства.

RUS TVNET в Telegram: Cамые свежие новости Латвии и мира на русском языке!