Проверить данные о числе погибших, основываясь на заявлениях одной из воюющих сторон, невозможно. Но о потерях российской армии сообщают и российские источники - и хотя информация о сотнях убитых в одном бою, возможно, сильно преувеличена, тенденция налицо.
Есть многочисленные свидетельства российских мобилизованных - одни попали в украинский плен, другие отошли с позиций с большими потерями, третьи еще даже не добрались до фронта, но уже столкнулись с пресловутым армейским бардаком.
Те, кому довелось повоевать, описывают примерно такую картину: их куда-то привезли, выгрузили, велели окопаться и держать оборону, больше никаких вводных не поступало, сидели голодные, потом начался обстрел, связь отсутствовала, командира или не было, или убило, что делать - непонятно, стали отходить.
Причин происходящего может быть несколько. Во-первых, плохая координация мобилизованных. С появлением у ВСУ высокоточного дальнобойного оружия западного образца российское командование вынуждено выносить штабы и другие пункты оперативного управления глубоко в тыл, за 70 и более километров от линии фронта. Безрассудно находиться командиру под прицельным огнем противника.
Но это сильно сказывается на качестве управления войсками, когда ситуация на поле боя постоянно меняется. Команды и донесения идут по цепочке, и чем она длиннее, тем хуже. Если кадровый военный, который уже не первый день находится на передовой и более-менее знает обстановку, может быстро сориентироваться и самостоятельно принять верное решение, то от вчерашних гражданских людей такого ждать не стоит. Впрочем, проблема плохого взаимодействия может иметь и системный характер.