/nginx/o/2019/10/16/12659746t1hee98.png)
/nginx/o/2024/05/01/16042735t1hb2f1.jpg)
Ахмед Альхашими стоял на берегу, как зверь выл на накатывающиеся волны, бил и царапал грудь, отдаваясь горю, ярости и не отпускавшему его чувству вины.
"Я не смог ее защитить": история девочки, погибшей при попытке пересечь Ла-Манш
«Я не смог защитить ее. Я никогда не прощу себя. Но путь по морю был моим единственным выбором», — всхлипывал он.
Неделей раньше, перед рассветом, на том же участке французского побережья к югу от Кале 41-летний мужчина оказался плотно зажат внутри надувной лодки, кричал о помощи и умолял соседей подвинуться и освободить ему место, чтобы дотянуться до своей семилетней дочери Сары, которую в итоге просто раздавили в давке.
«Я просто хотел, чтобы он подвинулся, чтобы я мог вытянуть ребенка», — объяснил Ахмед, говоря о молодом суданце из большой группы людей, собравшейся на борту в последний момент, когда лодка отчалила от берега. Но тот сначала проигнорировал его просьбы, а затем стал угрожать Ахмеду.
«Как будто смерть пришла в тот момент. Мы видели, как умирают люди. Я видел, как вели себя эти люди. Им было все равно, на кого наступать — на ребенка или на чью-то голову, молодую или старую. Люди начали задыхаться», — говорит Ахмед с горечью.
Хотя Ахмед — иракец, его дочь никогда не бывала в Ираке. Она родилась в Бельгии и большую часть своей короткой жизни провела в Швеции.
Всего в этом инциденте погибли пять человек, задохнувшихся и растоптанных в давке.
Вместе со съемочной группой Би-би-си я был на этом пляже и снимал хаос, сопровождавший очередную попытку пересечь Ла-Манш. Контрабандисты, сопровождая своих пассажиров через пляж к маленькой лодке, зажгли файеры и размахивали палками, отпугивая группу французских полицейских. Они пытались остановить посадку, но не смогли.
/nginx/o/2024/05/01/16042725t1h7dfb.jpg)
«Помогите!»
По мере того, как лодка все дальше отдалялась от берега, с ее борта мы слышали чьи-то слабые крики. Но в предрассветном мраке невозможно было понять, что происходит. Когда рассвело, полиция уже удалялась от берега, уводя с собой подозреваемого контрабандиста и нескольких мигрантов, которым не удалось подняться на борт.
Позже Ахмед подтвердил, что он и был тем отчаянно кричавшим человеком, отчаянно умолявшим окружающих спасти жизнь Сары. Жена Ахмеда, Нур Аль-Саид, и двое других детей, 13-летний Рахаф и восьмилетний Хуссам, также оказались зажаты в лодке, но все еще могли дышать.
«Я строитель. Я сильный. Но я не смог вытащить свою ногу. Неудивительно, что и моя маленькая девочка не смогла. Она была у нас под ногами», — сказал Ахмед.
/nginx/o/2024/05/01/16042726t1h6c82.jpg)
Ахмед с семьей уже в четвертый раз пытался пересечь Ла-Манш после прибытия в окрестности Кале двумя месяцами ранее. Дважды полиция ловила их на пляже, когда они, пытаясь не отстать от других мигрантов, бежали к лодке контрабандистов.
Ахмед рассказал, что в этот раз контрабандисты, бравшие за переправу по 1500 евро за взрослого и вдвое меньше за ребенка, пообещали, что в лодке будет только 40 человек, в основном из Ирака. Они немало удивились, когда на берегу появилась группа суданских мигрантов и настояла на том, чтобы их взяли на борт.
Когда накануне вечером они шли с вокзала в Вимеру, Сара, державшая отца за руку, сначала вела себя спокойно. На ночь они приютились в дюнах к северу от города. Незадолго до 6 утра группа надула лодку, а затем контрабандисты приказали им отнести ее к пляжу и бегом тащить к морю, пока их не перехватила полиция.
Внезапно, по словам Ахмеда, рядом с ними взорвался полицейский баллончик со слезоточивым газом. Сара закричала. Когда они забрались в лодку, Ахмед около минуты держал Сару на плечах, но затем снял ее, чтобы помочь другой своей дочери, Рахаф, подняться на борт. В этот момент он потерял Сару из виду.
Только позже, когда французские спасатели уже в море добрались до их лодки и сняли с нее часть из более чем 100 пассажиров, Ахмед смог наконец добраться до тела своей дочери.
«Я увидел ее голову в углу лодки. Она была вся синяя. Когда мы ее вытащили, она была мертва. Она не дышала», — объяснил он сквозь рыдания.
/nginx/o/2024/05/01/16042727t1h4ac2.jpg)
Несколько дней после происшествия, которые семья Ахмеда провела в ожидании похорон, за ними присматривали французские власти. По словам Ахмеда, ему известно о том, что в социальных сетях его критикуют и обвиняют в том, что он подвергает свою семью ненужному риску. Похоже, он и сам не знает, правильно ли поступил.
«Я никогда не прощу себя. Но путь по морю был моим единственным выбором. Все, что случилось, произошло против моей воли. У меня не было выбора. Люди обвиняют меня и говорят: „Как я мог рисковать своими дочерьми?“. Но я 14 лет провел в Европе, и мне отказали», — говорит Ахмед, рассказывая о многолетних неудачных попытках получить вид на жительство в ЕС после побега из Ирака, где Ахмеду, по его словам, угрожали группировки боевиков.
Бельгия, как сообщается, отказала ему в убежище, сославшись на то, что Басра, его родной город в Ираке, считается безопасным. По его словам, последние семь лет его дети жили у родственника в Швеции, но недавно ему сообщили, что их вместе с ним депортируют в Ирак.
«Если бы я знал, что есть хоть 1% шанса, что дети смогут остаться в Бельгии, Франции, Швеции или Финляндии, я бы оставил их там. Все, чего я хотел, — это чтобы мои дети ходили в школу. Мне не нужна была никакая помощь. Мы с женой можем работать. Я просто хотел защитить их, их детство и их достоинство», — продолжает он.
«Если бы эти люди были на моем месте, что бы они сделали? Те, кто критикует меня, не пережили того, что пережил я. Это был мой последний выход», — сказал он, обращаясь к британскому правительству за сочувствием и поддержкой.
/nginx/o/2024/05/01/16042728t1h84a5.jpg)
В видеосообщении, отправленном Би-би-си, Ева Йонссон, учительница Сары в шведском городе Уддевалла, охарактеризовала девочку как «добрую и милую».
«У нее было много друзей в школе. Они постоянно играли вместе… В феврале мы узнали, что ее депортируют и что это произойдет быстро. Нас уведомили всего за два дня», — сказала она.
Узнав о ее смерти, она провела в классе минуту молчания.
«Очень жаль, что это случилось с такой хорошей семьей. Я учила других детей из этой семьи, и меня очень потрясла депортация, — сказала учительница. — Фотография Сары до сих пор стоит у нас в классе, и мы будем держать ее там столько, сколько захотят дети».
