Скоро ли покемоны заговорят по-латышски? Секреты языковой политики

- Господин Балтиньш, Центр госязыка существует с начала 90-х годов — менялись времена, обстоятельства, структурные изменения в самом центре были. Как Вы оцениваете, насколько успешной оказалась государственная политика в области госязыка? Что за это время сделано и какая обществу польза от существования этого учреждения?

- Любой закон, чтобы не стать декларацией, нуждается в учреждении, которое будет его проводить и внедрять в условиях реального общества. Соответственно и основание Центра госязыка имело две цели. Одна цель — особенно актуально это было в 90-х годах — это обеспечить проведение аттестации по государственному языку для тех, кто языка не знает. Одновременно требовалось создавать курсы и так далее. Понятно, что в начале 90-х годов ситуация была одна — а сейчас, в новом столетии, во второй половине второго десятилетия его — ситуация иная.

Были в работе Центра госязыка этапы более удачные и менее удачные. Но

сегодня мы можем утверждать, что в целом большая часть латвийского общества языком владеет — в том числе и те, для кого латышский не родной язык. Не буду утверждать, что все владеют идеально, но такой цели никогда и не ставилось.

Есть очень небольшой процент людей, которые совсем по-латышски не говорят — либо это люди достаточно старые, либо те, кто живет и общается только в своем кругу.

На днях прошла презентация исследования, которое проводило Агентство латышского языка.

90 процентов людей, для которых латышский язык не родной, отмечают что на каком-то уровне они латышским языком владеют.

Если мы сраним сегодняшнюю ситуацию с той, какая была у нас в начале 90-х, думаю, это очень существенное достижение.

Всегда горжусь нашими олимпийцами, которые прекрасно могут ответить по-латышски на вопросы журналистов на пресс-конференции. Причем и для тех, кто вырос в совсем не латышской среде, - как, например, Анастасия Григорьева из Даугавпилса, - это тоже не проблема. И про наших пловцов, и теннисистов, и других спортсменов это можно сказать. Так что для молодых людей язык больше не проблема, у них нет барьера. И это достижение. Несмотря на то, что у некоторых было большое желание столкнуть одну часть общества с другой, по-настоящему раскола общества у нас не произошло.

- Но, согласитесь, что к одной и той же цели могут вести разные пути… Ведь выучить язык — это не проблема. Вы слышите по моей речи, что латышский язык — для меня тоже не родной… В свое время — еще в советские годы, прежде, чем возникли разговоры о языковой политике и законе о языке, меня научили латышскому, практически, за два месяца - и это была бытовая услуга, стоимостью 67 рублей советских денег…

- Думаю, Ваш пример ясно свидетельствует, что главное — это мотивация самого человека. И если человек хочет освоить язык, он этого добивается.

Если я считаю, что знание языка существенно, если это важно для меня, то я этот язык осваиваю. И абсолютно все равно — латышский это язык, польский или китайский. Язык осваивается так же, как любой другой навык.

- Но вопрос в другом. Может быть, государственная языковая политика могла бы с самого начала быть направленной на то, чтобы научить людей говорить по-латышски? Может быть в это надо было вкладывать средства, а не направлять их на контроль и репрессивные меры к тем, кто не знает языка - штрафы и так далее?

- Хотел бы сказать, что и в обучение латышскому языку было вложено очень много средств. Мы, возможно, забываем, что существует еще и государственная программа латышского языка, которая была очень щедро профинансирована международными организациями. И еще - государственное Агентство освоения латышского языка под крылом министерства образования и науки, трансформировавшееся теперь в отдел освоения латышского языка Агентства латышского языка. У нас были курсы освоения латышского языка для разных групп населения. Думаю, такие курсы в дальнейшем тоже должны быть.

Наказание никогда не было главным в нашей языковой политике. Да, иногда штрафы применяются и каких-то предпринимателей, например, штрафуют. Но прежде мы разговариваем с ними, и кто-то с пониманием относится к замечанием, вскоре исправляет ошибки.

Штрафы чаще всего налагаются, когда идет о рекламе, о публичной информации — и, кстати, не только на русском языке, но очень частно и на английском. Иногда некоторым кажется, что они написали все правильно... А некоторые думают, что если они напишут название только по-английски, то их магазин сразу будет процветать… Но этого не происходит.

- В СМИ появлялись цифры — суммарный объем штрафов, наложенных в прошлом году, оказался на удивление небольшим. И даже - ничтожно малым: за год чуть больше 20 тысяч евро...

- Да, невелика как сумма, так и число штрафов. Особенно если учесть, что большая часть нарушений связана с неиспользованием латышского языка при исполнении профессиональных обязанностей. Причем этим людям прекрасно известно, какой уровень знания языка с них требуют. Я всегда подчеркиываю как в разговоре с международными партнерами, так и с представителями СМИ, выходящими на русском языке, что требования четко определены.

Понятно, что требования знания языка к адвокату будут значительно выше, чем работнику торгового зала в «Максиме», которому достаточно уметь ответить на самые элементарные вопросы.

Именно точность этих требований фактически защищает работника, который может быть не слишком образован и сведущ в правовых и языковых вопросах. Поэтому штрафы, которые мы все-таки применяем, они чаще всего минимальные или же близки к минимальным. И очень мало тех, кто бывает оштрафован повторно — например, людям дается срок для того, чтобы они могли улчшить уровень своего владения языком, как правило, это полгода. Большинство справляется.

Мы в значительной мере ориентированы на сотрудничество в устранение недостатков. Но и полностью обойтись без штрафов не можем.

Хочу особо подчеркнуть, что многое зависит от работодателя. Но, например, у меня никогда не было никаких проблем с молодыми людьми, работающими в фирме «Elkor». Какой бы техники не касался вопрос, все они разъясняют подробно и точно. Видимо, продавцам четко объясняют: если хочешь работать у нас, то язык надо знать на хорошем уровне.

- Вы говорите, что репрессии — не главное направление в работе Центра государственного языка... Но многие читатели русского TVNET думают иначе и считают языковые репрессии чуть ли не единственной вашей функцией. И в русскоязычной среде у центра госязыка тоже сложился имидж карающей инстанции - пишут о вас СМИ, главным образом, в связи с наказанием известных персон. Чего мы не знаем о работе центра госязыка?… Есть такое, что знать важно?

- Есть. С 2012 года, например, мы проводим такую акцию «Дружественная латышскому языку среда». Номинируются предприятия, работающие в разных областях, которые обеспечивают благоприятную для языка такую среду.

Был, например, в свое время номинирован ресторан «Макдональдс» в Даугавпилсе. Понятно, что в городе там такой национальный состав населения, что очень непросто поддерживать дружественную латышскому языку среду.

Каждый сотрудник «Макдональдса» там может обслужить и человека, говорящего по-латышски. При это нормально, что с говорящим по-русски клиентом он будет говорить по-русски.

Есть молодые люди, которые могут, хотят и делают это. Я уже упоминал магазины «Elkor»», могу привести и дургие примеры.

Например, много жалоб бывает на ту же «Максиму» и другие крупные торговые сети. Но регулярно встречаясь с людьми, которые занимаются кадрами в торговых сетях, мы понимаем и их трудности в подборе персонала и в связи с текучестью кадров. И мы договариваемся, думаем, что делать, чтобы снизить вероятность конфликтов.

Хочу подчеркнуть, что Центр государственного языка специально не ищет жалоб. Но если уж эти жалобы появляются, значит, были и какие-то конфликтные ситуации. Очень часто, разбирая жалобы, мы выясняем, что языковых нарушения, по сути дела, нет.

Если инспектор проводит проверку — это не значит, что он непременно должен найти нарушение. Результат вполне может и таким: все, что связано с языком, обстоит наилучшим образом.

В ближайшие дни в продолжении беседы русского TVNET с господином Балтиньшем - о том, легко ли выучить язык, считать ли добровольцев Центра госязыка «языковыми стукачами» и некоторых других особенностях практического языкознания.