А накануне, поскольку все были не по видеосвязи, а только по аудио, было немного скучновато. То есть я, конечно, задала все вопросы, которые меня интересовали, узнала все, что мне было нужно. Мы даже дали советы преподавателю — давать нам больше заданий, например, выкладывать правильные ответы, чтобы мы могли себя проверить. То есть обратная связь должна быть какая-то, ведь мы же понимаем, что им тоже тяжело. Им надо было за неделю резко перейти на совсем другой вид обучения, и мы это все понимаем.
А-а, еще были какие-то непонятки.
В первый день нужен был какой-то пароль, а на следующий я автоматически подключилась к видеоконференции, когда еще доедала свой завтрак, и все это увидели.
Так что я пока немножко в этом не разобралась. Еще там сначала меня не слышали, но потом нажала одну кнопку, и все — услышали.
Почти все работают в медицинских учреждениях, и пока они все открыты. Например, кто-то — в детской больнице, в отделении интенсивной терапии — понятно, что его не закроют, потому что туда поступают недоношенные детки, это не плановая запись, так скажем. Одна девочка работает санитаркой в травмпункте — травмы тоже люди продолжают получать, и операции продолжают делать, а она санитарка в операционном блоке. Многие продолжают работать медсестрами, потому что больные же лежат в отделениях — им надо давать лекарства, ставить системы… Вообще все медработники сейчас работают, ну кроме тех, кто планово принимает. Медицина — не та сфера, которую можно закрыть или перевести на работу из дома, тем более сейчас.