История побега из африканской Северной Кореи: помог чемпионат мира по футболу в России (2)

Каждый год более ста человек просят у Эстонии международную защиту, но, например, в прошлом году из 127 подавших соответствующее ходатайство положительный ответ получили меньше половины – 50 человек. Их истории и причины различаются, а соответствие требованиям предоставления международной защиты оценивают служащие Департамента полиции и погранохраны, которые могут пользоваться возможностями как Европола, так и Интерпола.

Бахабелом Волдегебриэль Берхе был одним из тех, кому в 2018 году позволили остаться жить в Эстонии, и теперь он перевез сюда жену и двоих детей.

Чтобы купить им билеты на самолет, он устроился на работу в таллиннскую гостиницу Telegraaf. Бахабелом детально рассказал Postimees, как он сбежал из Эритреи, как планировал добраться до Европы на лодке, почему в итоге передумал, ждал новой возможности, попал в Эстонию, переплыв реку, и начал здесь новую жизнь со своей семьей.

Свой путь он начал в 2014 году из маленького эритрейского городка Адди-Кэйих, даже не представляя, что в последующие шесть лет своей он семьи не увидит.

Африканская Северная Корея

Это крошечный рыночный городок с населением в примерно 30 000 человек, расположенный в 2500 метрах над поверхностью моря, уклад жизни в котором, с точки зрения эстонца, характерен для прошлого столетия. "Я – христианин. Это была моя домовая церковь, в которую я ходил по воскресеньям", - говорит он и показывает в Google Maps свой город, улыбаясь во весь рот.

Фотографий и видео этого города в интернете очень мало, поскольку интернет в Эритрее есть лишь у двух процентов жителей.

Кроме того, визуальные материалы не привозят из Эритреи и туристы, поскольку получить визу туда очень сложно и, например, эстонское Министерство иностранных дел рекомендует избегать поездок на юг страны.

Большей частью населения родного города Бахабелома являются тиграи, – народ, который в большей степени проживает на юге Эритреи и на севере Эфиопии – и говорят они на языке тигринья. Как и сам Бахабелом и его семья.

У богатых жителей городка чаще всего имеются лошади или мулы, а также нормальная одежда, но большого экономического расслоения там не наблюдается – все одинаково бедные.

Основной сферой деятельности является сельское хозяйство, а рабочие обязанности распределены по старинке. Вклад женщин, конечно, важен, но некоторые задачи, например, пахать и сеять, выполняют только мужчины.

Поскольку жизнь в Эритрее построена на вековых патриархальных традициях, позиции женщин в обществе ниже, чем у мужчин. Дети в основном занимаются животными.

"Там нет никакой возможности для обучения и работы. Люди постоянно боятся", - говорит Бахабелом.

У себя дома он был учителем. Конкретной специализации у него не было, учил всему, прежде всего, в начальных классах. Это был не его выбор, так приказало государство: ты должен быть учителем, иначе тебя отправят в тюрьму. Он был, скажем так, на государственной службе. Его жена Жерау Тигисти Темескен держала маленький магазинчик.

"У меня там было достаточно… мне не нужно много вещей. У нас там были магазин, работа, друзья. В этом смысле, никаких проблем с жизнью у меня не было. Но большой проблемой было то, что правительство – это не правительство. Я не мог жить спокойно", - описывает жизнь на родине Бахабелом.

В октябре прошлого года премьер-министр Эфиопии Абий Ахмед получил Нобелевскую премию мира за прекращение длившегося десятилетиями противостояния между Эфиопией и Эритреей.

По словам Бахабелома, несмотря на это в стране ничего не изменилось: люди по-прежнему живут в страхе и неизвестности. Эритрею до сих пор считают африканской Северной Кореей.

В страхе людей держит первый и единственный президент, теперь уже 74-летний Исайяс Афеверки, который в 1993 году довел до успешного конца длившуюся в Эритрее 30 лет войну за независимость. И как бывает в таких случаях, конфликт лил воду на мельницу диктатора: Афеверки объявил чрезвычайное положение, остановил действие Конституции и объявил большую часть жителей находящимися на военной службе.

"Наше правительство - это в действительности не правительство, только одна партия - диктаторская. Нет журналистики, свободы слова. Там много насилия", - говорит он. Для него это было главной причиной, почему он решил бежать с родины.

На международном уровне руководство Эритреи очень критикуют, но ситуация не меняется. В июне 2016 года на панели ООН президента Эритреи обвинил в руководстве тоталитарным правительством, систематическом нарушении прав человека и преступлениях против человечности.

Amnesty International считает, что президент Афеверки посадил в тюрьму по политическим причинам как минимум 10 000 человек. Насколько им известно, издевательства - с целью наказать, допросить и убедить - широко распространены по всей стране.

"Те, кто верит, что в Эритрее может быть демократия, могут об этом думать в каком-то другом мире", - сказал президент Афеверки в 2014 году.

Эритрея - страна с особенно сильной цензурой. Визы туда особо не выдают, и каждый видеокадр, который пытаются вывезти из страны, оказывается на вес золота. Происходящее в стране является во многом тайной для остального мира.

По оценке "Репортеров без границ", это одна из самых подвергнутой цензуре стран мира, где всех, кто пытается заниматься свободной журналистикой, сажают в тюрьму. В рейтинге свободной журналистики Эритрея из 180 стран занимает 178 строчку, ниже только Северная Корея и Туркмения.

По словам Бахабелома, такая обычная и само собой разумеющаяся вещь, как интернет, в Эритрее под замком, поскольку обычным людям запрещено иметь дома интернет:

"Я знал, что такое Facebook, но пользоваться им не мог".

Единственной возможностью общаться с внешним миром были интернет-кафе, в которых государство усиленно следило за происходящим. Пользоваться компьютерами можно только на основании удостоверяющего личность документа.

Тюрьма за опоздание

Происходящее в стране хорошо иллюстрирует случай, произошедший в 2019 году, когда семь членов футбольной команды Эритреи сбежали во время соревнований в Уганде. То же произошло и в 2013 году, когда девять членов команды сбежали в Кении и попросили политического убежища.

По словам Бахабелома, побег футболистов понятен, поскольку в стране царит правительственное насилие. Это он ощутил и на себе:

"Меня на 17 месяцев посадили в тюрьму, потому что я не пришел вовремя на работу".

"Я попросил отпуск, чтобы съездить домой. Они дали две недели. Но я остался дома еще на две недели, и когда в итоге вернулся назад, директор был очень зол. Он думал, что я остался дома потому, что хотел сбежать. Он не поверил, что у меня дома были проблемы. Я говорил и говорил, но мы не договорились. Он отправил меня на разговор к чиновнику, а оттуда меня отвезли прямо в тюрьму. Я провел в тюрьме больше 17 месяцев", - рассказал Бахабелом. Знакомое нам делопроизводство, основанное на законах, там не работает.

Описывая тюремную жизнь, Базабелом становится немногословным: "Тюрьма в нашей стране совсем другая. Это самая ужасная тюрьма, которую можно себе представить… Они делают так, чтобы днем было очень жарко, а ночью очень холодно. Внутри там только страдания".

Когда Бахабелома в итоге отпустили домой, он понял, что больше не может. На работу в школу он уже не пошел и начал готовиться к побегу:

"Если они сажают в тюрьму за такую мелочь, то… я решил пуститься в бега".

План: на лодке в Италию

У Бахабелома был план сбежать через Средиземное море в какую-нибудь страну Европейского союза. Тогда ситуация в Средиземном море была критической, а количество беженцев очень большим: только в 2015 году на лодках в Европу перебрались более миллиона беженцев. Бахабелом решил идти один. На вопрос, почему он не взял с собой семью, он только улыбнулся: "Это невозможно. Я же не легально путешествовал, а очень нелегально. Как я могу рисковать своей семьей?" Когда он ушел из дома, его дочери было четыре, а сыну - семь лет. Это было шесть лет назад.

Бахабелом знал, что если он получит в ЕС международную защиту, то к нему сможет приехать и семья: "В Эритрее я не мог жить спокойно. В ЕС это возможно, и есть больше возможностей для обучения и жизни".

Из шестимиллионной Эритреи тайно сбежали более полумиллиона человек. Главным образом бегут через границу между Эритреей и Суданом. И хотя границу охраняют вооруженные солдаты, по словам Бахабелома, это все же возможно: "Если знаешь, куда идти, то можно. Это опасно, но возможно". По его словам, он бежал один ночью: "Оставлять семью было очень тяжело. Даже сейчас еще чувствую себя плохо".

Большая часть беглецов пользуются возможностями бедуинов, которые помогают пройти ночью мимо вооруженных солдат и отправляют в длинный тяжелый путь. Им нужно заплатить, по словам Бахабелома, 1000-1500 долларов.

Это длинный путь, который не все проходят живыми: "Идут к Средиземному морю, чтобы оттуда отправиться на лодках, например, в Италию".

Отказ от планов

Попав в Судан, Бахабелом передумал: "Я посмотрел видео, как бойцы ИГИЛ резали головы. Я не хотел так рисковать, у меня дети". Приглашать свою семью в Судан он не стал, поскольку прошение о предоставлении убежища в этой стране может плохо кончиться. По словам Бахабелома, были случаи, когда Судан выдавал беженцев Эритрее, и их сажали в тюрьму: "Это нехорошая страна".

Он пытался найти работу в Судане, но безрезультатно. После трех месяцев сидения в маленькой квартире он решил поискать какую-то другую страну в Африке, где можно было бы начать жизнь заново: "Поехал в столицу Руанды. Нашел работу у богатого человека в супермаркете Simba".

Дни начали превращаться в недели, месяцы, годы. Уход из семьи осложнил отношения, но, по словам Бахабелома, мысли о возвращении на родину не было, поскольку его сразу посадили бы в тюрьму. Он прожил там три года, отправлял семье деньги и уже начал терять надежду, когда услышал о новой возможности, как попасть в Европейский союз: в России проходил Чемпионат мира по футболу и, купив билет, можно было попасть в Россию без визы, в страну, граничащую с Евросоюзом.

Большая возможность

"Это была возможность, и я рискнул", - говорит Бахабелом. Он прилетел на самолете в Москву, на автобусе добрался до Петербурга и дальше в Псков.

"На футбол я не ходил", - объяснил он.

В июле 2018 года, в 14.30 он пешком отправился с псковского автовокзала в сторону ЕС: "Открыл Google Maps и пошел. Боялся, что если они меня поймают, может что-то случиться. Выбросил свою сумку и вещи и побежал в лес. Бежал, бежал, бежал изо всех сил полчаса. Очень устал, но в итоге добрался до пограничных знаков".

Это были обозначения эстонской границы, но это Бахабелом понял позже:

"Передо мной была река. Посмотрел направо - река, посмотрел налево - река. Но она была узкой, рискнул и решил плыть".

После он шел по лесам Сетумаа, пока не дошел до деревни Улитина. Наступило уже утро следующего дня: "Я прошел через деревню и сел на автобусной остановке. Там увидел знак Евросоюза. Я понял, что добрался до места. Это было огромное счастье".

Он сел на скамейку автобусной остановки, снял куртку и разложил, чтобы она просушилась. Попросил проезжавшего мимо водителя подвезти, но тот отказался. Через несколько минут к остановке подъехали пограничники: "Они спросили, откуда я пришел, и позвонили в скорую помощь. Меня проверили. Мне было очень холодно, я дрожал. Они дали поесть, налили чай, дали теплую одежду". То, что в поисках границы ЕС он попал в Эстонию, стало, по его словам, чистой случайностью:

"Пограничники сказали, что я в Эстонии. Я никогда не слышал об этой стране".

Бахабелома нашли сидящим на остановке отработавшие десятки лет пограничниками жители Южной Эстонии, пограничники кордона Саатсе Меэлис Ээлмаа и Велло Вайнола. "Позвонили местные жители и сказали, что видели его. Кордон расположен тут же, мы прибыли быстро", - сказал Ээлмаа. По словам Вайнола, Бахабелом был вежливым, но отвечал вразнобой.

"Было видно, что он всю ночь бродил. Переохладился, дрожал, забыл свою национальность. Он не был агрессивным. Но, несмотря на языковой барьер, было ясно, что он пытается отвечать нам по-разному", - сказал Вайнола. Бахабелома отвезли на кордон, Ээлмаа и Вайнола пошли искать место пересечения границы.

"Где-то тут он перешел", - говорит Ээлмаа, стоя у разделяющей Эстонию и Россию реки, и добавляет, что точного места они называть не хотят.

Бахабелом попросил у Эстонии международной защиты. Его отвезли в суд: "У меня спросили, как я сюда попал. У меня не было паспорта или какого-то другого удостоверяющего личность документа". На время рассмотрения ходатайства его поместили в Центр для беженцев в Вао.

Воссоединение

Когда он в итоге получил вид на жительство, сразу начал активно искать работу. Ее он нашел в одной из гостиниц Старого города в Таллинне. Купил себе компьютер и новый мобильный телефон, чтобы общаться с семьей. Когда ему дали вид на жительство, он попросил жену и детей нелегально перейти границу с Эфиопией в лагерь для беженцев: "Это было опасно, но не так опасно, как на границе с Суданом. Каждый месяц я отправляю им деньги".

У него возникла новая надежда на то, что он сможет как-то собрать две тысячи евро на билеты на самолет, приведет в порядок документы, чтобы привезти семью в Эстонию. Такая возможность есть у всех, кто получил международную защиты, чьи семьи остались на родине. Полиция это ходатайство удовлетворила.

По словам ведущего следователя группы производств по международной защите и э-резидентам Департамента полиции и погранохраны Кай Хейнлайд, полиция до конца не может проверить, насколько рассказ Бахабелома о том, как он попал в тюрьму, отвечает действительности, но с точки зрения предоставления международной защиты это и не является первостепенным. Если есть подозрение, что человека на родине притесняли, это является основанием для предоставления защиты.

Бахабелом постоянно поддерживал общение с семьей и руководил ею, чтобы они пришли в Посольство Эстонии в Египте за визами. Время перелета постоянно откладывалось, он не мог собрать деньги. В итоге пришла информация о том, что документы в порядке, и ему дадут в долг 1000 евро, чтобы привезти семью в Эстонию.

Международная миграционная организация помогла Бахабелому с логистикой, при помощи жертвователей Эстонской помощи беженцам собрали деньги на билеты. "Они приедут завтра", - радостно сказал Бахабелом по телефону в начале февраля этого года. Он был согласен на то, что Postimees проследил за его воссоединением с семьей и запишет это, но попросил, чтобы мы купили цветы для его жены до прибытия в аэропорт.

"Как ты думаешь, этого хватит?" - спросил он в ныммеском цветочном магазине, держа в руках шесть разноцветных роз. Несмотря на ответ, он просит добавить еще несколько. По дороге в аэропорт, Бахабелом заветно нервничает.

Новая жизнь

Мы приехали слишком рано. День солнечный, и Бахабелом сидит за стеклянной стенкой, смотрит на садящиеся самолеты. Вдруг кричит: "Это их самолет". Есть ли внутри сын, дочь и жена, пока не видно. Мы идем к окну багажной зоны, откуда видно выходящих из самолета пассажиров.

Лицо Бахаберома расплывается в улыбке, он машет рукой. Посылает несколько воздушных поцелуев, дочь машет ему в ответ.

Открывается дверь, Бахабелом обнимает жену, совсем уже большого сына и дочь. Когда он видел их в последний раз, дети были маленькими. Видевшие все напряжение Бахабелома в последний год представители помощи беженцам не могут сдержать слез.

И хотя одной важной цели Бахабелом достиг, по словам координатора помощи беженцам Хельи Эомойз, перед семьей стоит новое испытание: "Шесть лет - это большой срок, семье нужно будет снова привыкать друг к другу. Особенно в маленькой квартире. Я надеюсь, что все будет хорошо".

Когда семья Бахабелома впервые попала в его ныммескую квартиру, их накрыла суровая реальность. И хотя теперь есть желаемая свобода и мир, условия для проживания плохие. Вместо трехкомнатной, теперь они живут в однокомнатной квартире, а погода холоднее той, что была на родине, нет друзей и все чужое. Восторга новый дом у детей не вызывает.

Эомойз советует Бахабелому сразу начинать искать школу для детей, но он не хочет об этом даже слышать: "Позвольте мне побыть со своей семьей. Школа подождет".

Сам Бахабелом хочет в срочном порядке найти квартиру побольше, поскольку часто работает по ночам и днем ему нужно поспать. А поспать в однокомнатной квартире с двумя детьми и женой сложно: "В Ласнамяэ была одна квартира, но туда я поехать не могу. Там на нас злятся".

Он надеется найти квартиру в Нымме, но это непросто: по его словам, было несколько арендодателей, но когда они слышали, откуда он, отказывали в аренде: "Но я все же ищу".

Бахабелом начал искать школу для 13-летнего сына Эсселя и 10-летней дочери Эльяналь. Подошла расположенная рядом Пяэскюлаская гимназия. Если Бахабелом сносно говорит на английском, то его дети и жена знают лишь некоторые слова. Родным для них является тигринья, а в полиции есть лишь один человек в Эстонии, который кроме них знает этот язык.

Через месяц после прибытия в Эстонию у детей был первый школьный день. Учитель Элина Саар сказала, что ей показалось, что дети очень волновались: "Я очень хорошо подготовила класс, но все прошло даже лучше, чем мы ждали. Мы были на улице, учили с Эльяналь слово "иди". Все получилось. Это здорово". По словам учителя, основное внимание сейчас уделяется тому, чтобы выучить эстонский язык: "Дети учатся и общаются, ну и что из того, что друг друга не понимают? Я очень надеюсь на свой класс". Она добавила, что пока она заметила, что дети Бахабелома хорошо разбираются в математике.

Но в середине марта из-за коронавируса школу пришлось оставить, а работавший портье Бахабелом был сокращен: "Сейчас я справляюсь. Мы очень долго были разлучены с семьей. То, что мы опять вместе - это подарок бога. Спасибо тебе, господи, что подарил мне такую возможность".

Пользуешься Telegram? RUS.TVNET.LV тоже там есть! Подписывайся!