Готовы учиться. Но не удаленно

Прошлый учебный год начался для Юриса (17) обнадеживающее. Парень мечтает о своем бизнесе. Он не был отличником, поэтому пришлось постараться, чтобы из основной школы соседнего края поступить в престижную Елгавскую государственную гимназию Спидолы осваивать предпринимательскую деятельность.

Юрис едва успел познакомиться с одноклассниками, как школа в конце октября очную учебу прекратила. Началась вторая волна пандемии. Латвия была одной из стран ОЭСР, которая закрыла школы уже при минимальных показателях заболеваемости и дольше всего продержала их закрытыми - почти до окончания учебного года.

Оказавшись отделенным от друзей, Юрис погряз в апатии. Сначала было трудно встать и подключаться к урокам. Мама ловила его лежащим на математике онлайн. К Рождеству подросток, уже ставший интровертом, больше не отвечал на вопросы родителей и практически не выходил из своей комнаты.

"Чувствовал себя усталым. Надоело делать одно и то же", - рассказал Re:Baltica Юрис. В Валмиере подобным образом ощущал себя Карлис (17), когда бросил любимый бокс еще до официального запрета на тренировки. Отличница Элизабете (17) из Лиепаи по утрам плакала не в силах справиться с тревогой. Сильвия (17) снова думает о самоубийстве.

Социальная изоляция в пандемию была тяжела для многих, однако особенно сильно пострадали подростки и молодежь. Проведенное в школах Латвии исследование свидетельствует, что каждый второй в возрасте 12-25 лет ощущает уныние и депрессию. Соавтор исследования, подростковый психотерапевт Нил Константинов, связывает это с особенностями развития мозга на этом этапе жизни. Чтобы справиться со стрессом, молодежи важно встречаться с друзьями, заниматься спортом. Учеба с одноклассниками мотивирует двигаться вперед и осознавать свои ценности. Расписание уроков диктует определенный ритм дня.

Пандемия отрезала все как ножом.

Отчаяние обострилось в ноябре прошлого года - и оно уже было иным. Во время первой волны пандемии больше всех страдали молодые люди, у которых были психические проблемы со здоровьем, а во вторую яму апатии попали ранее успешные и активные.

Это момент, когда в уже переполненной Клинике детской психиатрии резко начало расти число острых пациентов (с 34% в 2019 году до 57% - в первой половине 2021 года). Очереди ожидания у психологов растянулись на несколько месяцев.

"Подростки были частью общества, которой заболевание Covid-19 угрожало менее всего, но на жизнь которой связанные с пандемией ограничения повлияли больше всего", - отмечает Константинов.

В прошлом учебном году у Юриса на стене был листик с обязательными делами. Например, необходимо выполнять школьные задания и убирать за собой посуду. Когда в э-классе все чаще стали появляться плохие оценки, на листике появилось и обещание, что за хорошую оценку мама будет платить 10 евро, за выдающуюся - 20. Если оценка плохая, то Юрис платит маме. Она не помнит, действительно ли сын заплатил, но невыполненных домашних работ было много. "Я в долгу определенно не останусь", - смеется мама.

Подкуп был одной из ее отчаянных попыток мотивировать сына учиться. Это не сработало. Она винила себя. Пока не услышала в СМИ объяснения Нила Константинова по поводу подростковой психики и не поняла, что похожие проблемы - у многих.

"Когда с ребенком что-то происходит, родителям кажется, что они что-то сделали не так", - поясняет Re:Baltica Константинов. Однако в этом случае виновны были созданные пандемией условия. Психотерапевт говорит, что все стороны ожидали, что во время удаленной учебы подростки продолжат быть мотивированными, однако этого не произошло.

"Как с младенцем - если не обеспечим теплую среду, прикосновения мамы и регулярное питание, он не будет развиваться. Так же и с детьми школьного возраста. Если у них не будет структурированной окружающей среды, не будет взрослых, которые их каждый день чем-то мотивируют, у них пропадет контакт с подростками, спорт - все эти вещи в какой-то мере тормозят их развитие", - рассказывает Константинов.

В случае с Юрисом неудачно совпали несколько обстоятельств. В первом полугодии было очень мало онлайн-уроков, больше самостоятельных работ в группе. Это отчуждало. И содержание учебы было неожиданным. В 10-м классе предпринимательской деятельностью и не пахло. Вместо этого учили Excel, который он уже освоил годом ранее. Во втором полугодии онлайна было больше, но это особо ничего не изменило. Совсем наоборот. Юрис начал говорить, что в учебе нет смысла, и цитировал миллионера Илона Маска: все необходимое можно выучить на YouTube и с помощью самообразования из книг.

Мама искала помощь у школьного психолога, которая прислала в э-класс анкету, расспросив о самочувствии школьника. Такую регулярную связь как хорошую практику родителям рекомендовало и Министерство образования и науки, однако реально это делала примерно половина школ, свидетельствуют наблюдения Государственной службы качества образования (IKVD).

Психолог гимназии Спидолы Анете Олава рассказала Re:Baltica, что отзывчивость родителей на анкеты не была особо большой. В основном отвечали, что у детей есть сложности с мотивацией, стресс, слишком большая нагрузка. Руководство школы говорило с учителями о снижении нагрузки, но чтобы приспособиться, требовалось время.

Директор гимназии Илзе Вилкарсе признает, что часть учителей в начале учебы избегала онлайн-уроков, так как не понимала, как работать с техникой. Учителя учились вместе с компьютерными специалистами. Было оговорено, что до 21 часа школьники должны знать, будет ли на следующий день онлайн. Расписание уроков старались составлять на неделю вперед. Однако стресс был так и так.

Руководитель IKVD Инита Юхневича пришла к выводу, что так сильно старались только 20% школ.

"Сама спрашивала у школьников: покажи, какое у тебя расписание уроков на следующую неделю. Школьник отвечает, что расписание на следующий день он получает вечером предыдущего дня. Это нельзя считать хорошей практикой", - отмечает Юхневича. Дополнительный стресс создают и условия дома - многим нужно было присматривать за братьями и сестрами, готовить себе еду. Взрослых также удивило, что часть подростков отказывается включать Zoom, так как они не могут смотреть на себя и слышать свой голос.

IKVD пришла к выводу, что удачную деятельность школ в пандемию устанавливают три фактора: директор и его способность менять содержание образования, доступность технологий и персонал поддержки.

Гимназия Спидолы активно действует по всем трем фронтам. В качестве доказательства директор гимназии Вилкарсе показала Re:Baltica письма, которые на своих уроках культуры и искусства она посылала школьникам. В них она призывала их не стесняться задавать дополнительные вопросы. Юрису напомнила о неприсланной презентации и призвала "собраться" и "быть ответственным".

Юрис на тот момент уже практически не разговаривал с членами семьи.

Психотерапевт Константинов поясняет, что к моменту, когда подросток уже погряз в депрессии и у него есть сложности с учебой, он уже не может себя мотивировать. "Таким образом, призывы встряхнуться на этой стадии или будут неэффективными, или же в отдельных случаях даже могут приумножить чувство вины подростка и ощущение бессилия", - рассказывает Константинов.

Со школьным психологом Юрис наконец встретился в начале второго семестра. Первой на консультацию пришла и расплакалась мама. После этого - Юрис, но он "не открылся", призналась мама.

Следующего запланированного разговора не произошло, так как вся семья заболела Covid-19. Его домой принес Юрис. Видя, что не может помочь сыну, мама разрешила ему встретиться с другом-соседом. Юрис переболел относительно легко, но долго жаловался на головные боли. В мае, вернувшись в школу, он выполнял только минимум требований и был переведен в следующий класс. Обошлось без учебы летом, "хотя я бы не возражала, так как во время болезни он ничего не учил", - говорит мама.

Опрошенные Re:Baltica специалисты рассказывают, что в этом году с возобновлением очной учебы школам стоило бы принять во внимание психоэмоциональное состояние молодежи. "Если у детей перегрузка, учителя устали, то ни о каком качестве образования речи не идет", - говорит руководитель IKVD Инита Юхневича. Несмотря на то, что инспекция констатировала, что во время удаленной учебы школьники не освоили 30-50% образовательной программы, Юхневича призвала школы "не гнать вперед содержание образования".

Инспекция подсчитала, что минимум треть опрошенных школ во время пандемии концентрировались на "поиске виновного" и ожидании решения проблем со стороны, например, правительства. Остальные пытались приспособить программу к удаленной учебе и вовлекали персонал поддержки - психологов, социальных педагогов, помощников учителей. Результаты были разными, так как примерно в трети школ не хватает персонала поддержки.

У Министерства образования и науки нет данных о том, насколько велик и каков персонал поддержки в школах. Re:Baltica провела подсчеты, используя публично доступные данные о числе педагогов в школах в начале этого года. Они свидетельствуют о том, что в учреждениях профессионального образования ситуация катастрофическая - почти в половине из них нет ни одного специалиста поддержки.

В скольких школах нет НИКОГО из персонала поддержки

Данные Минобразования, подсчет Re:Baltica

В очередной раз обозначилось и региональное неравноправие. Ни одного специалиста поддержки нет в половине школ (95 школ), в которых учатся менее 100 учеников. В основном это сельские школы. В то же время следует отметить, что эти данные нужно воспринимать индикативно, так как Re:Baltica, осуществив несколько контрольных звонков, обнаружила, что школы привлекают специалистов со стороны и они в публичных данных не показываются.

Еще одна проблема, которая вырисовалась во время интервью Re:Baltica со школами - они не были готовы к тому, что сложности во время учебы возникнут у подростков с хорошими оценками и инициативных.

Не все школы могут себе позволить или же найти психолога, так как в частной практике соответствующие специалисты зарабатывают больше. Школы довольно нехотя просят поддержки у городских социальных служб, так как считают, что у них слишком формальный подход, или же "хотят скрыть эту информацию", говорит руководитель IKVD Юхневича. Об этом свидетельствует тот факт, что большие школы в общей государственной системе учета опаздывающих на уроки не отметили ни одного ученика. Особенно выделились профессиональные школы, и именно в них наблюдается наибольшая нехватка персонала поддержки.

По подсчетам Re:Baltica, в профессиональных школах на одного психолога приходится 5000 учеников.

Благодаря программам поддержки в пандемию школы превзошли то, чему их учили и что они могли себе позволить.

Карлиса в Валмиере спас личный помощник учителя, который помог выполнять домашние работы и нашел контакт с подростком. В Валмиере работа группы поддержки продолжится и в этом году. У отличницы Элизабете из Лиепаи невидимую для других тревогу помогла диагностировать особая программа EMU, измеряющая эмоциональное состояние подростков. В нее в этом году планируют вступить 150 школ. Параллельно Минобразования в этом году выделило 370 тысяч евро на единоразовую программу, в ходе которой будет обучать молодежь из школьных самоуправлений осознавать свои ощущения, а они после этого далее будут обучать ровесников.

По-прежнему в силе возможность посещать оплаченного государством психолога с направлением семейного врача. Семьям помощь оказывают и центры подростковых ресурсов, которые на данный момент действуют уже в пяти городах. Выпущено и специальное руководство для подростков, как распознать психические проблемы со здоровьем и что делать.

Кроме того, государство с мая до конца этого года предлагает каждому педагогу хотя бы один раз принять участие в супервизии, которую упрощенно можно охарактеризовать как групповую терапию учителей и коучинг одновременно. "Ясно, что одной супервизией в год невозможно много помочь", - признает Юхневича, однако больше ничего предложить не может, так как в целом в стране 55 тысяч педагогов.

Вряд ли это обнадеживает маму Юриса Лелде. Юрис весной сообщил, что не планирует продолжать учебу. Не видит смысла.

Психотерапевт Константинов вырисовывает две важные вещи, на которые родителям в дальнейшем стоило бы обратить внимание - отношения в семье и занятия ребенка. Во время удаленной учебы у многих отношения в семье сильно испортились, поэтому важно вернуть обоюдное доверие. Второе - добиться выхода ребенка из дома. "Иногда родители говорят, что они ему все предлагают, но он отказывается. Так, скорее всего, и будет. Но это последствия того, что он никуда не выходит. Нам надо начать что-то делать", - поясняет Константинов.

Больше всего опрошенные Re:Baltica боятся одного - что снова может возобновиться удаленное обучение. Константинов говорит, что в таком случае нужно менять всю систему. Необходимо снижать требования и ожидания. "В противном случае, ожидая от школьников тех же самых результатов, мы вовлекаем их в обстоятельства, в которых эти результаты недостижимы чисто по биологическим причинам. Это абсурд", - приходит к выводу Константинов.

Полны решимости учиться очно и опрошенные школьники. Элизабете привилась еще в начале лета, несмотря на опасения мамы по поводу безопасности вакцины. Карлис в конце августа перебрался в общежитие, чтобы учиться в Риге. Сильвия также отправится в свою школу из дома и готова остаться в общежитии, даже если начнется удаленная учеба.

На момент создания этой статьи не определился со своим будущим Юрис. Он с друзьями создал свой бренд одежды для скейтеров Krabikcrew и продает в интернете первую футболку собственного дизайна. Парень по-прежнему считает, что формальное образование не имеет значения, и планирует, что в будущем станет работодателем, а не работником.

Когда я связалась с Юрисом 1 сентября, выяснилось, что он возобновил обучение в гимназии Спидолы.