Алисе ищет донора. Осталось полгода

Врачи дали Алисе два года. Девушка не снимает маски. Ей нужна пересадка легких. Полтора года уже прошло. Она по-прежнему ждет, когда появится донорский орган. Алисе не понимает, почему потеряв близкого, родственники так часто отказывают в изъятии его органов:

«Я понимаю, что встретившись с бедой трудно,трудно мыслить рационально. Но ты можешь спасти другие жизни».

Девушка надеется, что ей пересадку все же успеют сделать. И тогда она сможет снова жить полной жизнью. «Снова начать путешествовать, заниматься спортом, участвовать в социальной жизни. Потому что сейчас я постоянно либо дома, либо в больнице. Еще хочется продолжить учебу», - говорит Алисе.

С этого года государство впервые оплачивает одну пересадку легких. Так что с деньгами проблемы нет. А вот с донорским органом есть. Один умерший человек может спасти как минимум 5 жизней. Но свое согласие в управлении гражданства миграции оформили лишь чуть более 2-х тысяч человек. И это меньше, чем тех, кто там же оформил отказ.

Если человек при жизни не зарегистрировал согласие или отказ на донорство своих органов, право выразить его волю есть у родных.

Однако, закон «О защите тела умершего человека» не предусматривает обязанность больницы сообщать родственникам о планах по изъятию органов. Причем, если родственники в письменной форме не сообщили о высказанном еще при жизни нежелании человека на использование его органов для пересадки, трансплантация может быть проведена. То есть в законе одна статья противоречит другой.

Устранить противоречие взялось министерство юстиции. Но поправки ещё в разработке и их никто не видел. Сроков тоже не называют. Но даже если будет предусмотрен новый — более доступный порядок оформления разрешения на донорство, это еще не значит, что случаев согласия станет больше. Медики, которым приходится говорить с родными об изъятии органов уверены — необходима большая разъяснительная кампания. Поскольку страхов и стереотипов в обществе на тему донорства по-прежнему хватает.