Георг Стражнов: называя себя патриотом Латвии, вы ведь автоматически попадаете… во враги России (7)

В 90-е прогремел как продюсер культурных проектов. Гастроли театра Виктюка и присутствие звезд первой величины из La Skala, Metropoliten Opera и Большого театра на открытии нашей Оперы в 1995 году в Риге, рижские спектакли Майи Плисецкой и Аллы Демидовой и много что еще… С помощью этих проектов он создавал имидж меценатов крупным латвийским фирмам.

Для старшего поколения рижан Георг Стражнов — это еще и «Киногалерея», любимый клуб интеллектуалов, объединенных не только любовью к кино. Для младшего он— преподаватель Рижского колледжа дизайна. А также автор книг и просто гуру PR и рекламы, эксперт в реальном маркетинге.

- Георг, я перечислила далеко не все, что Вы сделали в Латвии впервые… Знаю, что и сейчас продюсируете культурные проекты. Пару лет назад слышала Домском соборе блистательный концерт флейтиста Максима Новикова, выступавшего вместе с Евгенией Лисициной - это был Ваш проект. Знаю, что сейчас занимаетесь раскруткой еще одного талантливого латышского музыканта. Имя его назвать можно?..

- Нет, пока преждевременно… Проект этот - по местным меркам — большой, парень очень талантливый. Но не будем торопить события. посмотрим, как лягут карты.

- Скажите, а важно для Вас, что всем этим Вы занимались и занимаетесь в Латвии? Что для вас вообще значит Латвия?

- В Латвии я прожил большую часть жизни, мне было всего 22 года, когда я из Нижнего Новогорода переехал в Ригу. Жена у меня латышка, друзья — разных национальностей, и с латышами, и с евреями, и с русскими я всегда дружил. Моим ближайшим другом был кинорежиссер Ансис Эпнерс, я хорошо знал и Юриса Подниекса, и Андриса Слапиньша - всю эту знаменитую компанию рижских документалистов. И с Женей Пашкевичем мы в приятелях.

Представьте, что

сценарии для рекламных роликов мне писали и Герц Франк, и Андрис Слапиньш, и Айвар Фрейманис. Ведь в рекламном кино самое ценное — это идея. А режиссеров документалистов всегда отличала пародоксальность мышления. Поэтому наши фильмы и выделялись.

- А латышский язык выучить было трудно?..

- Мне легко, я же филолог. Вообще, я считаю, что язык - ни для кого не проблема, вернее, это проблема несколько надуманная. Тысячелетиями народы торговали, путешествовали, женились, соседствовали без всяких языковых курсов.

Латышский учить я начал прежде, чем сюда приехал. Выучил слова нескольких песен Паулса… Позже, когда мы с Янисом Петерсом познакомились, он очень смеялся узнав, что латышский я учил... по его текстам.

Сейчас дети тоже учат английский исключительно по песням.

Первым местом работы моим стал комбинат «Максла», все русские там говорили по-латышски. На заседании у начальства я сначала ничего не понимал и чуть не уснул, вот и подумал, что надо срочно решать эту проблему. Выяснил все про фонетику латышского языка, начал записывать на слух, целые фразы, а хозяйка квартиры, Викторияс кундзе, мне вечером их переводила. Одна из первых фраз была: «Шиc криевс не велна не сапрот». Знание языка делает человека свободным.

Потом я стал читать газету «Литература ун максла», в 70-е годы это было такое супер-издание, совершенно левое, ничего подобного в России не было. Так я и вошел в здешнюю культурную жизнь

. Моими самыми верными друзьями стали график Семен Шегельман, скульптор Каруш Акопян и Ансис Эпнерс. Прямо как в анекдоте, да... собрались еврей, армянин и латыш… Из них остался только Семен, он теперь живет в Канаде и часто приезжает в любимую Ригу.

В жизни всегда так: ты любишь то, что знаешь. А чего не знаешь… Как это можно полюбить?.. Если вы всю жизнь едите китайскую еду, смотрите китайское телевидение и, живя в Нью-Йорке, не выходите при этом за пределы Чайнатауна, то вы и никакого представления об Америке вы не получите.

- Но в Риге ведь многие так и живут — работают в русскоязычном коллективе, смотрят российское телевидение, общаются в своем кругу...

- Да, у меня есть такие друзья, которые живут в спальных районах, у них сложившийся круг общения, своя компания, своя зона комфорта, которой они не покидают. Они вполне себе счастливы и никуда не будут интегрироваться. И - да, они смотрят российское телевидение… Но и моя латышская жена, например, тоже любит смотреть российское телевидение — ей нравятся российские фильмы, в том числе детективы, она очень ценит российских актеров. Я же, если смотрю детективы, то исключительно английские.

- Вы человек интегрированный в латышску среду. И при этом связывающий латышскую культуру - с русской, с российской. Как Вы считаете, голос русских Латвии — насколько слышен он в латвийской культуре сегодня?

- Национальному меньшинству вообще очень сложно развиваться в отрыве от метрополии — можно ведь не совпасть с иной культурой, средой по темпераменту, такое бывает. Масштаб страны очень важен.

Например, Александру Гарросу, чтобы стать популярным писателем, надо было уехать из Риги в Москву. И если бы тот же Яан Кросс в свое время перехал из Таллинна в Москву, он бы тоже стал более популярен.

Оставаясь в Латвии или в Эстонии, ты уже выбираешь локальный масштаб. Возьмите художников - Борис Берзиньш, он ведь совершенно всемирного масштаба художник. И вся славная плеяда того времени - Янис Паулюк, которого, кстати, русские очень любят… А Рудольф Пиннис, это же был гений!.. А Имант Вецозолс... И таких в Латвии немало. Жаль, но мир не узнает о них.

- Какой Вы видете Латвию лет через 20 — 25? Какой хотели бы ее видеть?..

- Ну… Сингапур!.. Как Сингапур - в смысле технологий, в смысле перемен в мышлении. Посмотрите на какой-нибудь Чунцин, на другие новые китайские города тоже: китайцы без понтов и рекламы вкладывают рессурсы в мозги. И уже фантастические вещи делают. Наш сосед, Таллинн - сегодня это город XXI века, а Рига, в каком-то смысле, остается в прошлом. Таллинн тоже древний город, но все устройство жизни в нем пронизано электроникой. Эстонцы более прагматичны, как любые северяне. Плюс, они всегда равнялись на Финляндию, не самую последнюю страну Европы.

В Латвии в свое время была очень сильная Академия Наук. Но в 90-е годы произошла дискредитация высшего образования, особенно точных наук. Молодежь ориентировалась на сервис, транзит, на ту же Юрмалу. Выпускники толпами шли в менеджеры и пиарщики. Это было ошибкой. Я думаю, новые поколения школьников уже готовы к смене парадигмы.

Да, география такова, что мы естественным образом хороши для транзита, а Рига удобное место для встреч и контактов. Но будущее за точными науками - IT, химия, биология.

- Георг, у меня к Вам вопрос о патриотизме. Вам не кажется, что у русских и у латышей очень разное отношение к этому чувству и к самому понятию патриотизма. Мы ведь тоже любим Латвию, но вслух говорить об этом у местных русских все-таки считается … как бы дурным тоном? Почему?

- Почему?.. Называя себя патриотом Латвии, вы ведь автоматически попадаете… во враги России. И даже не предполагается, что можно любить обе страны в равной степени…

При этом так называемые «патриоты» и в России, и Латвии слишком часто имеют в виду не конкретные народы и страны, а набор расхожих мифов о них. И о чем тогда говорить?..

- Но можно ведь оставаться русским и быть при том интегрированным в культуру Латвии?

- Разумеется!.. Возьмем, например, скульпторов Глеба Пантелеева и Ольгу Шилову — это настоящие русские люди, что не мешает им быть яркими представителями латышской культуры, так их воспринимают в России, но они гораздо шире, их творчество соответствует мировому мейнстриму. Не зря Ольге много работ заказывает Вентспилс. Любая замкнутость - смерть для искусства. Поверьте, я же вижу по студентам, следующие поколения - это уже люди открытого мира. Моя внучка со своей подружкой из Осло планируют вместе поступать в колледж в Лондоне. Сами все продумали, без помощи родителей...

Скажу про себя: я в Латвии живу, люблю эту страну, здесь мой дом. Но это не мешает мне в равной степени любить Россию. И не значит, что я все происходящее здесь считаю правильным. Вам известны идеальные государства? Смешно...

- Но разницу масштабов Вы ведь здесь ощущаете?

- Конечно, многие мои проекты по местным меркам — слишком большие, и в Москве их было бы проще осуществить. Мне как-то даже сказали, что здесь, в Латвии, я … как баобаб в цветочном горшке. Поэтому многое, увы, так и остается в проектах.

- Спасибо.