Роженцов и Стетюха об Украине: Мы запомнили дорогу, мы приедем ещё раз! (15)

Как после родов (наверное), как после долгого салюта, приходит осознание того, что все. Отпускает. Еще какое-то время напряжение держит. Кажется, что нужно куда-то лететь, кого-то искать, а потом Бац – и все. И отпустило. Самый веселый отрезок пути. Ржали со всего, практически не останавливаясь. Как идиоты.

Валя:

- Я понял, почему в Украине любят Макаревича.

- На Украине.

- Ой, угомонись.

- Нуу?

- Что?

- Ну, он проукраинский, вот и любят.

- Ни фига.

- Порази меня.

- Песни Макаревича написаны по мотивам жизни украинцев.

Валя гордо поднимает голову и замолкает.

Я выдерживаю вежливую паузу:

- Ты будешь рожать или на 12 месяц пошел?

- Леша! – Валя патетически взмахивает рукой. – Ты помнишь тетушку с коляской на въезде в Покровск?

Тетушка была феерична. Мы шли свои девяносто, проходили большой перекресток, на свой зеленый. Именно в этот момент, в десяти метрах от нашего капота образовалась женщина, остервенело толкающая впереди себя детскую коляску с потенциальным смертником. Как мы успели затормозить – ума не приложу. На нас даже не посмотрели – дела.

- Ну, помню. – говорю. – И что?

- А то. – Валя гордо смотрит на меня. – Это припев.

- Какой, нахрен, припев?

- «Перекресток семи дорог…» - Роженцов выдерживает паузу и гордо заканчивает, на выдохе – «ВОТ И Я!!!»

- …

- Нет, ну а вот сейчас?! – Валя резко выворачивает руль, чуть не сбивая бабулю.

ВСЕ МАТЕРИАЛЫ РУБРИКИ "TVNET НА/В УКРАИНЕ: РЕПОРТАЖ С КОЛЕС" ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ

Бабуля, с сумкой на колесиках, гордо пересекает четырехполосную трассу по диагонали, равнодушно игнорируя со свистом пролетающие автомобили.

- Твою мать!

- Леша! Это же тоже он!

- Кто «Он»?

- Это Макаревич, Леша!

- Это Зинаида Павловна, Валя. Тебе уже и тут белоленточники мерещатся.

- Так и я об этом!

- Удиви меня еще раз.

- Это Зинаида Павловна, - глаза Роженцова блестят. – Ей сто сорок лет.

- Меньше.

- Да не суть. Семьдесят.

- И?

- Она почему так идет - у нее есть мысль: «Я тут семьдесят лет живу, а дороге этой – двадцать пять. Почему это именно я должна под нее подстраиваться?»

- «Не стоит прогибаться под изменчивый мир…»?

- Именно! Пусть лучше он прогнется под Зинаиду Павловну!

В определенный момент звонит представитель посольства Латвии, у нас пропадает зона. Мы просим потерпеть на линии, заезжаем на горку. Я, с телефоном наперевес, бегу в поле подсолнухов, наблюдая, как издевательски прыгают палочки зоны на индикаторе телефона.

Из глубины подсолнухов, наконец, получаю последнюю информацию.

После разговора, бреду назад к машине. Роженцов пытается сфотографировать меня с подсолнухами – флора стыдливо отворачивается.

Звонят, пишут друзья.

У меня фейсбука нет, Валя за рулем. Иногда приходится отвечать на телефонные звонки. Счет страшно представить.

- Леш, если вдруг что, то мы вас вытащим.

- Боженьки, да мы в норме. Нас никто не ест.

- Как не ест? Про вас уже везде.

- Невкусные мы.

- А СБУ, а эти бешеные из комментариев?!

- Да не нужны мы никому, мам.

Никому мы не нужны.

Основная цель поездки была – стать своими для всех.

Получилось с точностью до наоборот. Украина приняла нас, как пророссийских, ДНР\ЛНР – как проукраинских.

Мы не поехали в ДНР. Нам просто сказали, что «После ваших слащавых постов про ВСУ, вы сразу окажетесь в подвале. Мы устанем вас оттуда доставать. У нас война, понимаете? Можем и не достать. Люди ожесточены.»

В тот же день Украина аннулировала наши аккредитации в зоне АТО. Если бы мы плюнули, рискнули и поехали, то нас бы задержали уже на украинском блокпосте. Обоснованно: Как лиц, которые незаконно находятся в зоне АТО.

Такая вот, двухсторонняя любовь.

А в Крым уже просто расхотелось. Не из-за политики: просто не захотелось после всего этого на море.

Вбили в навигатор Винницу, поехали в сторону Родины.

Звонят друзья из Одессы:

- Леш, читаем. Тупо как-то…

- Тупо.

- Может, хоть к нам заедете? Пива попьете, на море сходите?

- Ребят, нас выпускают и спасибо. Поймут, что мы не на выход – придумают еще что-нибудь.

- Леш, я думаю, что не будет ничего, честно. Ну, не так у нас плохо все, как кажется.

- Знаю.

Знаю я. Правда, знаю. Видел.

Видел, как менялось отношение тех, кто издали казался «упоротым». Видел, как нас слушали и слушали. Видел, что при личной беседе, нас слышат. Все – от волонтеров, до военных. От патриотов, до блогеров.

Видели.

И ДНР\ЛНР услышали бы, наверняка услышали бы. Так, как услышали украинцы. Везде люди.

Но достаточно одного не расслышавшего для того, чтобы во мне появилось еще одно, ненужное мне отверстие, несовместимое с жизнью.

Так сложилось, что мы стали чужими для всех. За неполные две недели. Хотя, старались достигнуть абсолютно обратного эффекта.

13 часов за рулем. Забиваем в навигатор какой-то отель, но тормозим на полпути, заметив другой. Захожу узнать цены. Узнаю, выхожу, подхожу к Вале.

- Валь, у меня так себе новости.

- ?

- Номер есть.

- Ну, так и все, заселяемся. – Валентин сосредоточенно целится в парковку.

- Но есть одно «Но».

- Что еще за но?

- Это – семейный полулюкс.

- Леша, твою мать!

- Там отдельный диванчик!

- Леша!

- Нет, ну поехали другой искать.

- Семейный?

- Угу.

- Полулюкс?... – На лице Роженцова почти детская обида. С бородой она смотрится ужасно. – Ну почему так, а?

- Я могу спать на диване.

- …

- Я тоже тебя люблю)

- Ой, да пошел ты…

Мы еще вернемся, Украина. Твои отдельные люди пытались сделать все, чтобы мы забыли дорогу сюда, но мы ее очень хорошо запомнили.

Эти люди изменятся, сменятся. Часть уйдет, часть успокоится, и мы обязательно приедем еще.

Куда менее наивными, к куда менее мнительным.

И приезжайте к нам тоже, да.

Все те, чьи интервью пока не опубликованы, все те, чьи интервью еще не записаны.

Мы будем рады вас видеть.