"По-английски" Британия явно не уходит. Уйдет ли вообще? (3)

Выставив себя на посмешище всему свету, старейшая парламентарная система третий год не может определиться по вполне "тинейджерскому" вопросу: should I stay, or should I go?

(Спойлер: понимая, что Соединенное Королевство никто взашей из ЕС не гонит, британские политики - каждый в собственных интересах - не сговариваясь решили потянуть время. А там, глядишь, либо ишак сдохнет, либо шах).

В пользу такого предположения - отдельное голосование в среду, предварившее "приговор" "твердому" Brexit. На котором парламентское большинство сказало "да" поправке к Статье 50, настаивая на возможности по собственному почину требовать отсрочки. Потому как в Статье 50 Договора о ЕС сказано, что Евросоюз совместно с покидающей страной, конечно же, могут отложить выход - но при согласии всех остальных его членов.

При этом согласно определению Европейского суда, Британия имеет право отозвать Brexit в одностороннем порядке.

Но вот в такой определенности - как и в любой другой - Лондон, похоже, пока что не заинтересован. Поскольку внутри самого британского парламента отсутствует какая-либо ясность: поделы ведь идут не по партийному признаку, их границы куда затейливее.

Не диво, что никаких других общих идей, кроме оттягивания времени, у большинства лондонских парламентариев сегодня нет.

"Многие высокопоставленные политики ЕС неоднократно заявляли, - пишет сайт ВВС, - что готовы дать Британии отсрочку, но хотели бы знать, зачем она ей нужна. Если исходная позиция Лондона не изменится, то и результат будет ровно тот же, подразумевали эти европейские политики.

Исходная позиция, как ее сформулировала Мэй - это выход Британии из единого рынка Евросоюза (чтобы ограничить миграцию из ЕС), из таможенного союза и из-под юрисдикции Европейского суда.

Тереза Мэй, выступая во вторник в парламенте, сказала, что если Лондон попросит об отсрочке, то ЕС может затребовать новых уступок".

Но не сильно мадам премьера слушали.

С чего бы? Неужели парламент не доверяет премьеру? Разве события конца прошлого года, когда вотум недоверия Терезе Мэй показательно провалился, не свидетельствуют об обратном?

Но в том-то и дело, что история с провалом вотума недоверия свидетельствует лишь о двух вещах, с доверием Терезе Мэй напрямую не связанных.

Во-первых, в ситуации растущего политического хаоса мало кто в британском парламенте заинтересован во внеочередных выборах: слишком много голов может слететь. Что бы там ни произносил не слишком образованный, зато нахрапистый и хорошо чувствующий конъюнктуру предводитель лейбористов Джереми Корбин на тему "вот скинем Мэй - и  тут же объявим внеочередные выборы", - эта риторика повисает в воздухе. Потому что (и, заодно, во-вторых) незавидной участи Премьера-В-Эпоху-Brexit - особенно глядя на изможденную Терезу Мэй, почти три года без устали и без результата снующую между Лондоном и Брюсселем, - никто себе не желает.

Напротив, в качестве "барашка на заклание" Мэй может не устраивать только совсем уж безнадежных идиотов. Другой вопрос, хватит ли ее каденции на порядком всем осточертевшее зрелище, которому, однако, конца не видно.

"Уйти, или остаться, - безусловно, очень трудное решение", - объясняет аудитории в программе ВВС Mock the Week сатирик Джеймс Алкастер. А его коллега Гарри Линекер уже успел предупредить: "Brexit может растянуться хоть на десять лет. Это, конечно, будет несправедливым, так как большинство за него голосовавших в течение этого времени вымрет".

Начавшийся, было, как трагикомедия, Brexit затем с каждым месяцем утрачивал трагическую составляющую. Где же, собственно, трагедия, если объявивший о выходе хоть и звучно топочет ножкой на порге, однако же уходить не уходит, и вообще неясно, уйдет ли. Ну не смешно ли?

И в голос хохочут уже по обе стороны Ла-Манша. Наряду с устоявшимися терминами "мягкого" и "жесткого" Brexit немецкий юморист Оливер Вельке предложил альтернативную - и уже сбывающуюся - версию Brexit "вялотекущего". А лондонский корреспондент newsweek.pl Магдалена Кунц сообщает, что "русские даже создали новый глагол - "брекзитовать" (хотя в русскоязычнных источниках он несколько короче - "брекзить" - Авт.)

И тут же разъясняет читателям, как это выглядит в действии:

"Василий Петрович выпил поллитра, перебил посуду, послал всех на***, назвал хозяйку жирной кур*ой, но не ушел, а сидит и брекзит(ует)...

Поляки тоже ехидно подкинули свой иммигрантский "кирпичик", - продолжает корреспондент, - и на вопрос, сколько нужно британцев, чтобы сменить лампочку, отвечают: ни единого! Британцы просто звонят электрику-поляку."

Не слишком стесняются в метафорах и вполне коренные британцы. Вот версия  популярного на Островах кабаретиста Мэтта Эбботта:

"С Brexit как с гостем на вечеринке, который отливает посереди комнаты из-за того, что никто с ним не разговаривает, а потом жалуется на дурной запах".

Шутки шутками, но, желая выйти из ЕС на собственных условиях, и даже уговорив Брюссель их принять в залог нержавеющей дружбы в будущем, - британцы в известный момент банально попали в капкан собственного имперского наследия.

Речь о сухопутной границе входящей в Соединенное Королевство Северной Ирландии и Ирландской республики.

Поскольку даже не Гибралтар, а именно эта граница - либо ее отсутствие - предмет главного раздора на сей день.

Еще столетие назад в Европе/Евразии было пять империй. Четыре - Германская, Османская, Российская и Австро-Венгерская - рухули в ходе Первой мировой войны. Судьбу их территорий и границ решали державы-победительницы - в том числе и еще вполне живая-здоровая Британская империя.

Впрочем, через пару десятков лет с помощью известного пакта Российская империя кое-как восстановилась - уже в "советском издании". А еще позже, когда империи окончательно перестали себя оправдывать - две последних, Британская и Советская, каждая в свой момент и по своим причинам, - заявили о добровольном самороспуске.

Но мы же знаем, как бывает с такими добровольными самороспусками. Через полтора десятка лет после самороспуска СССР его наследница вдруг "вспомнила" о "забытых" в 1991-м Крыме и Донбассе. Мотивируя тем, что живут там сплошь русские: какая ж к дьяволу Украина?

А самороспуск британской империи, в отличие от СССР, тянулся десятилетиями (разве не отличный пример для Brexit?)

В его ходе Ирландия превратилась сначала в британский доминьон (1921), а спустя год "доросла" до так называемого "союзного государства" - хоть и на бумаге суверенного. Фактически же полную независимость от бывшего "патрона" Ирландская республика обрела только в 1949 году.

За исключением ее северо-восточного "угла", где вооруженный конфликт начался еще в 1920е годы. Причина: католики и протестанты; ирландцы с ирландским самосознанием и ирландцы с самосознанием имперско-британским. Конфликт длился ни много, ни мало три четверти века, и точка была поставлена только соглашением, подписанным в Белфасте 10 апреля 1998 года.

Известный как Соглашение Страстной пятницы, британско-ирландский договор ясно прописывает статус границы между государствами: она существует лишь как межа национальных юрисдикций. То есть физически ее нет, и быть не должно - в том числе, в целях обоюдной безопасности.

Осуществить это оказалось несложным: ведь и Соединенное Королевство, и Ирландская республика к тому времени давно были равноправными членами ЕС, куда вступили одновременно, 1 января 1973 года. Так ЕС одержал вполне почетную победу в затяжной гражданской войне, погасить которую международной дипломатии не удавалось более полувека.

А теперь Британия вознамерилась покинуть ЕС - притом, что границы между двумя Ирландиями в Соединенном Королевстве не хочет никто.

Brexit ведь порождение лишь коллективной безмозглости; памяти же британцам, как выясняется, вовсе не отшибло!

А установление таможенного барьера Соглашению Страстной пятницы прямо противоречит.

Мэй, было, договорилась с Юнкером о подстраховочном варианте - он же backstop, - суть которого в том, что если до конца переходного периода (чье начало планировалось на 29 марта, а окончание - аж на 31 декабря 2020 года) Британия и ЕС не придут к обоюдному решению, то Северная Ирландия останется частью таможенного союза ЕС. А между нею и Британскими островами - пролив, благодаря которому и с этой стороны таможенный контроль в портах будет таким же, как и со всех остальных.

В конце концов, в таможенный союз ЕС входят также страны, к политической Европе не относящиеся - например, Турция. Другое дело, что включение фрагмента государства в таможенный союз ЕС - ничего себе прецедент. Но разве выход из ЕС  сам по себе не прецедент? Если он, конечно, вообще состоится...

Не успела Тереза Мэй привезти эту новость из Брюсселя, как на нее набросились со всех сторон - и прежде всего сторонники Brexit. Генпрокурор Джеффри Кокс даже заявил, что соглашение с ЕС не содержит гарантий выхода из него в одностороннем порядке. Читай: Европа сделает все, чтобы держать нас мертвой хваткой!

Тут круг и замыкается: хотим границ с ЕС, но не хотим - с Ирландией. То есть, конечно, хотим, но чтобы она как бы имелась, а на самом деле ее бы не было. Тупик, в общем.

Хотя и с позитивной составляющей: столь важный нерешенный вопрос - почти гарантия отодвигания срока. Да и что скрывать: мы и сами за это отодвигание проголосуем - хоть сегодня! Так что если Евросоюз желает взять нас измором, то ничего из этого не выйдет: скорее мы его возьмем.

И 14 марта, вслед за голосованиями против "мягкого" и "жесткого" Brexit, лондонский парламент со счетом 412 : 202 проголосовал за "вялотекущий". А кто-то  сомневался?

Хотя Мэй пока и отрицает возможность нового референдума, говорят о нем все чаще. У кампании People's Vote, ставящей целью проведение повторного референдума, сторонников все больше.

"Похоже, время для нового голосования (т.е. референдума - Авт.) уже пришло, - отметил 14 марта колумнист The New York Times Дэвид Леонхардт, - и голосование должно бы состоять из двух частей. Первая - "да" или "нет" Brexit как факту. Вторая, которая имеет смысл только если Brexit снова пройдет, будет выбором между так называемым "жестким" и компромиссным вроде предложенного Терезой Мэй".

К повторному референдуму призвала (на страницах лондонского The Guardian) и недавно покинувшая Консервативную партию депутат парламента Анна Соубри. А многолетний комментатор The Washington Post, историк Восточной Европы Энн Эпплбаум уже пару дней назад была убеждена в том, что ЕС согласится с тем, что Brexit не вступит в силу автоматически 29 марта.

Живя в Европе, Энн Эпплбаум хорошо знает, что говорит. Давно ли друг ее семьи Дональд Туск заявил, что рассчитывает убедить 27 стран-членов Евросоюза подождать еще немного, если понадобится. Что очень хорошо иллюстрирует смешанные чувства Брюсселя по данному поводу.

С одной стороны, есть желание показать глупцам на континенте, сколь абсурдным, изнурительным и невыгодным со всех точек зрения может стать "развод" для желающего его получить.

Но с другой - старую добрую Британию, эту паву, хоть давно и бесхвостую, зато с неизжитым имперским апломбом и убежденностью, что для нее на все случаи должен быть заготовлен специальный стандарт, -  никто ведь "очистить помещение" не просил.

Сама учинила склоку, сама устремилась к дверям, чтобы потом застрять на пороге, как распоследняя идиотка. Ясно, что далеко не трагедия, бывают вещи пострашнее,   - и все же печально. Как печальна любая глупость. Поэтому пока официального выхода не случилось, пусть там постоит и подумает снова. Вдруг одумается. А мы подождем, ладно уж.

Этим "ладно уж подождем" с известным успехом и пользуется Лондон. В конце концов, если стратегия отсутствует, то пусть хоть какая тактика будет.