Дорогая полиция, привет от (еще живой) стервы

Недавно в рамках лекции в Латвийском университете (ЛУ) я упомянула, что одними из существенных изменений в коммуникации СМИ и политиков с момента выбора нового Сейма являются агрессия и конфронтация. Частично это заслуга KPV LV, частично - Новой консервативной партии (НКП). Части этих партий уже с начала кампании вели себя социально неадекватно и подстрекали своих сторонников.  Еще больше масла в огонь подливает поляризация общества и предлагаемая соцсетями анонимность, которая побуждает "диванных героев" использовать такие обозначения о соотечественниках, которые они бы никогда не сказали им в глаза. 

С годами журналисты разработали стратегии самозащиты, как с этим справиться и работать без самоцензуры, когда тебя регулярно обзывают шлюхой, стервой и предательницей. Но они не помогают, когда агрессивная риторика влияет на не совсем стабильные умы. 

Как показывает недавний опыт Re:Baltica, стражи порядка к этому не готовы - и не знают, что делать.

Расскажу о произошедшем без мелких деталей, поскольку до сих пор идет следствие и я не хочу побудить других нестабильных индивидов. Если кратко - один очевидно не очень адекватный человек разозлился на Re:Baltica. Нашел номера мобильных телефонов, звонил журналистам, сотрудникам (даже матери одного из них). Маниакально в различное время суток слал неадекватные и двусмысленные сообщения, что найдет, письма, в которых обзывал проститутками и т.д.. Пытался попасть в редакцию с похоронным букетом и какой-то жидкостью, очевидно, чтобы избавить мир от присутствия Re:Baltica. 

Это положило конец нашей терпимости, поскольку это преследование в понимании Уголовного закона. 

Международные документы, к которым присоединилась Латвия, требуют усиленной защиты журналистов: ясные процедуры, как действовать в таких случаях, круглосуточное контактное лицо, в особо тяжелых случаях нужно предоставлять и защиту, безопасное убежище и т.д.. 

В Эстонии есть, а у нас - ничего. Именно об этом мы, как отрасль, хотели договориться с полицией - как они будут действовать в такой ситуации, как мы можем помочь обучить перегруженных работой инспекторов, кто будет контактным лицом?

Сначала полицейские не хотели ехать на вызов, мол, идите в участок писать заявление (отказались, поскольку вещественные доказательства нужно было собирать в офисе).

Когда явились, отношение было примерно следующим: "Ну ничего же плохого в конце концов не произошло" (должно было произойти?!). 

Когда через неделю преследование продолжилось, от полиции не было ни слуху, ни духу. Латвийская ассоциация журналистов просила встречи с руководством полиции, чтобы договориться, как в таких случаях поступать - и в случае физических угроз, и в случае онлайн-угроз, а также тогда, когда мешают работе журналистов, что является запрещенным законом действием. Ответ ждем до сих пор. Свидетельниц Re:Baltica полиция допросила через 27 дней после произошедшего. Преследователя до сих пор не допросили, потому что... он живет не в Риге, а в другом городе! Следователь полиции просила Re:Baltica предоставить распечатки из соцсетей и видео, поскольку со служебных компьютеров у них нет доступа к Facebook. 

Когда поинтересовались у стражей порядка, как, по их мнению, защищаться, если какой-то нестабильный индивид решил прийти с ножом вместо цветов, услышали следующий совет - надейтесь на лучшее. 

Ничего из этого не выдумка и не шутка. Может ли кто-нибудь объяснить, как в таких обстоятельствах можно расследовать онлайн-преступления, которые в течение наших интернет-жизней становятся все более распространенными?

Вербальные нападения не представляют из себя ничего нового - три года назад издание The Guardian проанализировало 70 тысяч комментариев на своем сайте и сделало вывод, что в восьми из 10 случаев оскорбления и угрозы направлены на женщин. То, что в комментариях женщин оскорбляют больше и поэтому нужно привлечь усиленное внимание к их защите, уже давно изучают международные НГО. Особенно активными в этом смысле являются крайне правые.

Предвижу, что интернет-тролли и "фанаты" Re:Baltic тут же бросятся комментировать, "чем же журналисты особеннее других". Вообще-то особеннее - в связи с междунрадной защитой, общественной значимости их работы ведется учет угроз и их широко отображают в СМИ. 

Однако от такого же преследования страдают и другие представительницы публичных профессий, например, политики, или любая женщина, которую преследовали по какой-то причине. 

Время от времени задумываюсь об участнике последнего X faktors, который посвятил несметные произведения девушке, с которой он учился в школе, а она на его чувства никогда не отвечала. Не знаю, уехала ли девушка из Латвии из-за этой одержимости и неудобств, которые она создает. Однако могу совершенно точно сказать - если это так и было, от полиции она не могла ждать помощи. Ну пока жива, я думаю.