Шуплинска: нехватка учителей - это миф

В интервью газете Diena вы недавно высказали мысль, что в самоуправлениях, где школы выполняют лишь социальную функцию, возможным решением могут стать так называемые смешанные школы. Как это будет выглядеть?

Говоря с муниципалитетами, многие высказались, что очень сожалеют, что такая концепция появилась только сейчас. Если бы такие школы появились в 2012-2014 гг., они действительно в большой степени смогли бы помочь сохранить небольшие школы в отдаленных местах регионов. Сейчас возникло множество проблем именно потому, что таких школ больше нет. Например, сейчас обсуждается, что подобные учреждения могли бы появиться в стороне Алуксне. Будут ли они развиваться? Я пока не могу этого сказать. Мы, вероятно, увидим результат в 2021 году.

Например, в Лубанском крае есть такая начальная школа Мейрани. Там на 26 школьников работает 12 учителей. Как бы мы ни считали, и что бы ни думали, ясно, что эта школа рассчитана как минимум на 120 детей. Количество учителей неадекватно большое. У нас даже в детских садах нет такой пропорции. И на вопрос, почему школу не присоединят хотя бы к средней школе в Лубане, районная администрация отвечает, что школа выполняет социальную функцию и должна предоставлять работу техническому персоналу. В принципе, эта школа находится близко к начальной школе другого края. Поэтому, если ее закроют, вполне вероятно, что она просто переедет. Это означает, что этот край [Лубанский] не заинтересован в перераспределении средств для этой школы. Одним словом,

модель "деньги следуют за школьником" привела к определенным побочным эффектам. И эти побочные эффекты создали конкуренцию между муниципалитетами, как в отношении учеников, так и в отношении учителей.

Насколько велика эта часть муниципалитетов, которые не готовы пересмотреть школьную сеть и для которых эта социальная функция является первоначальной? 

Я бы сказала, что 40% муниципалитетов, с которыми мы общались. Частично у них есть своя ответственность. Я полагаю, что с 2009 года руководители местных самоуправлений должны были начать думать о том, что демографического взрыва не произойдет и что никакое чудодейственное лекарство для улучшения их положения не появится. Но есть такие края, как Иецава. Они не только привели в порядок сеть школ, но и позаботились о том, чтобы инфраструктура, используемая школой, в случае нехватки учеников, включала не только дошкольные учреждения, но также, например, дневной центр. 

В задачу Министерства образования и науки не входит думать, как использовать эту инфраструктуру. Это определенно задача муниципалитета.

Если они просто сидят и ждут, пока государство все время будет выделять дотации на обслуживание инфраструктуры, тогда возникает вопрос: для каких целей вообще нужно местное правительство?

В августе прошлого года в интервью с Latvijas Avīze вы сказали, что проблема нехватки учителей станет особенно острой через пять лет, когда большая часть учителей приблизится к пенсионному возрасту. Как следует изменить политику для решения этой проблемы?

Есть несколько решений, но мы находимся в определенной ситуации и ограничены в финансовом отношении. Если бы можно было увеличить заработную плату, как в Литве или Эстонии, то, вероятно, проблема была бы решена довольно быстро.

Кроме того, я думаю

увеличение финансирования сразу изменит гендерную пропорцию женщины - мужчины [среди учителей].

В определенное время, особенно в конце 1990-х годов, престиж профессии учителя начал падать. Это могли наблюдать студенты педагогических факультетов. 

Изменить пропорцию, чтобы было больше учителей-мужчин?

Да. Это очень важно для школы.

Ребенок, попадая в школу, большую часть своей жизни проводит среди женщин.

И это определенное восприятие мира. Это соотношение полов очень важно для более разнообразного, гармоничного восприятия человеческого мира, отношения к миру и системы ценностей. Поэтому страна должна думать о дополнительном финансировании в этой области. 

Но это известный миф о том, что не хватает учителей. Учителя сосредоточены в местах, где в настоящее время не хватает детей.

Знаю, что из национального бюджета этого года и европейских фондов было выделено 3 миллиона евро на подготовку 100 учителей в сотрудничестве с программой "Миссия возможна". Есть ли планы по расширению этой программы?

Мы обязательно оценим эффективность этой программы через год. Посмотрим, как будет выглядеть выборка. Я высоко ценю опыт возможной миссии. Главным образом по трем причинам. Во-первых, у них очень серьезный отбор. Они ищут людей с сознанием миссии. Во-вторых, их основной подход заключается в том, что учитель должен раскрыть потенциал ребенка. И третье - это их особая методология.

Педагогов не хватает и в школах нацменьшинств. Особенно учителей, которые могут качественно преподавать на государственном языке. Что делается в этой области?

Как раз на следующей неделе состоится второй консультативный совет, на котором директора школ (более 20 участников) подготовят отчет о том, насколько успешна или неуспешна, мотивирующая учебная литература в современных школах. Одно дело подготовить новых учителей. Другое - если у тебя есть действительно успешный [учебный] материал. Мне кажется, что это помогает учителям работать. Поэтому мы будем анализировать этот материал.

В этом году мы определенно будем работать над целенаправленной коммуникационной стратегией для работы с родителями и вовлечения родителей в обеспечение качественного образовательного процесса. И, конечно же, будем создавать систему поддержки учителей.

В каком виде будет проходить работа с родителями?

Прежде всего, речь идет о языковой школе для родителей и детей. Агентство латышского языка уже несколько лет проводит эксперимент в Саласпилсском крае. Они организовали школы сотрудничества между родителями и учениками, где они обсуждают актуальные для общества темы, вдохновляя их не бояться языковых барьеров или проблем.

Не секрет, что основным препятствием часто являются родители или плохо подготовленные учителя.

Во-вторых, я интенсивно предлагаю делать лагеря [для школьников].

И в-третьих, это современные цифровые инструменты, которые просто необходимы не только учителям, но и всем, кто интересуется языком. Нам не хватает таких инструментов.

Финансирование для повышения заработной платы учителей. Есть ли какая-то ясность относительно источников финансирования в следующем году?

Если бы я могла назвать очень конкретные источники, то ситуация с проведением общих реформ была бы намного проще. Прежде всего, у нас возникает проблема в сентябре 2020 года, так как следующее повышение заработной платы учителей происходит непосредственно с сентября. И в настоящее время в правительстве существует соглашение о том, что следует отслеживать экономическое развитие и то, как пополняются бюджетные доходы.

Но зарплата педагогов в приоритете. 

Но остается ли такой подход прежним, то есть будет ли повышение заработной платы удовлетворяться определенным критериям?

Да, тут нет никаких отступлений. 

Об университетах. Недавно вы выдвинули предложение о зачислении на бюджетные места только тех учеников, которые имеют средний балл 7 или выше. Это все еще актуально?

Да, я не отказалась от идеи, что высшее образование должны получать более мотивированные студенты. И бюджет должен расходоваться ответственно.

Но является ли средний балл объективным критерием?

Что такое объективный критерий вообще? Качественные критерии мы вообще не можем оценить.

Однако результаты централизованного экзамена или аттестата показывает, насколько серьезным или незначительным, ответственным или безответственным было отношение молодого человека к обучению.

Что можно сделать, чтобы обеспечить финансирование науки до 1% валового внутреннего продукта?

Если мы посмотрим на последние три года, то он составит 0,6% в 2018 году, 0,5% в 2017 году и еще 0,4% от ВВП, отведенного науке. В настоящее время в декларации правительства говорится, что это финансирование должно увеличиваться на 0,15 каждый год. Поэтому, в настоящее время, мы медленно, но делаем это.

В настоящее время происходит оценка научных учреждений. Результаты будут осенью. Предыдущая оценка была 5 лет назад. Это позволило перейти от очень большого числа (в настоящее время только 22 учреждения получают базовое финансирование) к гораздо более оптимальному числу научных учреждений. Это означает, что оценка позволит вам увидеть, где этот потенциал действительно развивается. Возможно, появились новые институты или может есть те, кто нуждается в реорганизации.

Наука - это сектор, который не может развиваться исключительно за счет государственного финансирования. Она также должна быть в состоянии самостоятельно обеспечить это финансирование.

Я абсолютно согласна с тем, что научная база недофинансирована, но я также вижу, что потенциал ученых часто сильно отличается.