"Мы все еще представляем Россию". Кто и зачем вышел на марш оппозиции в Берлине

В Берлине прошла первая большая акция российской оппозиции в изгнании после начала вторжения в Украину. Протестовать против войны и российских властей на нее вышли несколько тысяч человек, которых возглавили Юлия Навальная, Илья Яшин и Владимир Кара-Мурза. Би-би-си рассказывает, как прошел митинг, кто и зачем туда пришел.

Россияне, уехавшие из страны после российского вторжения в Украину в феврале 2022 года, стихийно протестовали в разных городах Европы все три последних года. Но марш в Берлине, по замыслу инициаторов, должен был стать самой крупной такой акцией с начала большой войны.

Вывод российских войск из Украины, суд на президентом Владимиром Путиным и освобождение всех российских политзаключенных: такими были три главных требования, которые заявили организаторы шествия российской оппозиции в Берлине. Ради его проведения свои силы объединили три заметных политика в изгнании: вдова Алексея Навального Юлия Навальная, а также Илья Яшин и Владимир Кара-Мурза, которые прошлым летом в результате обмена заключенными были освобождены из российской тюрьмы. Они призвали выходить на марш не только жителей Берлина, но и россиян, живущих в других зарубежных городах.

На их призыв, в итоге, откликнулись несколько тысяч человек. Они собрались у Потсдамской площади и прошли через правительственный квартал города, мимо остатков Берлинской стены, к российскому посольству, которое находится у Брандебургских ворот. Марш освещали сотни журналистов — их было столько, что колонна, во главе которой с плакатом «No Putin. No War» («Нет Путина, нет войны») шли организаторы, долго не могла выдвинуться из-за давки операторов и фотографов.

Участников митинга охраняли несколько десятков немецких полицейских, но в происходящее они практически не вмешивались — не было поводов. Небольшой конфликт случился только в самом начале марша — из-за российских флагов, с которыми на акцию пришли участники движения «Весна».

Перед началом шествия в соцсетях активно дискутировали о том, стоит ли брать на антивоенное шествий триколоры с учетом того, что именно под этим флагом российская армия ведет войну в Украине. В итоге таких флага было всего два. Один из них держал активист, представившийся Би-би-си именем Кыш.

«Я пришел с триколором, чтобы поддержать людей в России, которые продолжаются бороться. Я понимаю недовольство украинцев и других людей, у которых это вызывает негативные эмоции. Это неизбежно. Любая активность российской оппозиции может некоторую агрессию. Это то, с чем вряд ли можно что-то поделать», — объяснил Кыш.

Все время этого разговора взволнованные организаторы и полицейские под крики «Уберите фашистское знамя» пытались убедить юношу уйти из толпы и не устраивать «провокацию». Тот делать это отказался, сославшись на то, что находится «в свободной стране» и закон выходить с российским флагом не запрещает. Вскоре и правоохранительные органы, и протестующие быстро потеряли к нему интерес.

Еще один российский флаг появился в самом начале колонны, рядом с организаторами, но во время марша он исчез. В целом триколоры на шествии оказались практически не видны на фоне моря бело-голубых флагов. Они после начала войны приобрели популярность у россиян с протестными настроениями. Организаторы раздавали их всем желающим. Многие пришли с самодельными плакатами: «Больше 78000 военных РФ погибло в Украине», «Солнце мое взгляни на меня, моя страна превратилась в ГУЛАГ», «Путина в Гаагу», «Демократия жми».

Некоторые принесли на акцию флаги Украины и желто-голубые шары. Накануне марша посол Украины в Германии Александр Макеев назвал антивоенный марш россиян в Берлине «PR-акцией, целевой аудиторией которой является не российское население, а немецкие медиа и политики». По его мнению, «борьба в данном случае идет „не против российского режима, а за внимание Германии“. Но в итоге напряженности по этому поводу на шествии практически не возникло. В конечной точке шествия, напротив посольства России, участников марша ждала небольшая группа украинских активистов. Они скандировали лозунг „Не только Путин“ (очевидно, имея в виду, что в преступлениях в Украине виноваты россияне в целом). При этом никакой агрессии россияне-участники митинга и украинцы к друг другу проявлять не стали.

На протяжении всего шествия толпа беспрестанно скандировала лозунги, знакомые завсегдатаям протестных акций в России: «Нет войне!», «Долой власть чекистов!», «Один за всех и все за одного!», «Россия будет свободной!». Многие кричалки были посвящены поддержке Украины и несогласных с режимом в Беларуси, другие скандировали лозунги в память о покойных политиках Алексее Навальном и Борисе Немцове. Особой популярностью пользовался лозунг «Путин — ***** [нехороший человек]». Кто-то даже придумал такую кричалку с заимствованием из Владимира Маяковского: «Я русский бы выучил только за то, чтоб громко скандировать: Путин — ****».

Оценить точное число участников марша, который растянулся на несколько сотен метров, сложно. Немецкая полиция в разговоре c местным изданием RBB оценила его в 1500 человек. Deutsche Welle со слов полиции сообщило о 2000 участниках. Это примерно соответствует оценке сервиса Map Checking, которой воспользовалась Би-би-си: оно позволяет рассчитывать размер толпы.

«Один митинг ничего не изменит. Но мы должны выходить»

Главный вопрос, который еще до марша стоял перед организаторами марша и его участниками, звучит так: имеет ли смысл россиянам требовать прекращения войны в Германии и зачем вообще нужна эта акция? Протестующие по-разному отвечали на этот вопрос.

«Я была тогда с моим народом там, где мой народ, к несчастью, был», — цитировал Анну Ахматову протоиерей Андрей Кордочкин, сооснователь проекта помощи антивоенным священникам «Мир всем». В разговоре Би-би-си он сказал, что для него участники марша — это не просто люди, говорящие с ним на одном языке, а «особое племя людей, которые хотят быть

свободными и которым больно видеть других людей, которые находятся за решеткой».

«Ни одно место, где находится человек, не может становиться для него кляпом. Неважно, Берлин, Москва или Нью-Йорк. Люди, у которых [такие мероприятия] вызывают раздражения, так проявляют собственное бессилие. Любые усилия, которые мы можем сделать хотя бы ради того, чтобы увидеть друг друга, не является бессмысленным — даже если нет сразу результата, который мы хотели бы увидеть. Если мы можем хотя бы взяться за руки, это уже умеет смысл Критиковать можно все что угодно — гораздо сложнее что-то сделать самому».

Политолог Екатерина Шульман в ответ на вопрос Би-би-си, почему она пришла на митинг, сначала со смехом ответила: «Меня Яшин позвал, какие еще нужны причины?». Но потом рассказала о своем решении более подробно: «Это акция солидарности. Хочется на ней быть. Я считаю, что это правильное дело. Лучше организовывать такие вещи, чем не организовывать».

По словам Шульман, «никто никогда не предполагает, что по итогам любой демонстрации произойдут немедленные политические результаты. „Результат состоит в том, что люди должны видеть друг друга, увидеть что их много, что они едины в своих чувствах, в своих мнениях, в своих желаниях. И с этим ощущением они дальше будут продолжать делать то, что они делают, скажем так, с большим вдохновением“.

«А где сегодня еще можно вообще быть?» — так на вопрос Би-би-си о причинах участия в марше ответил оппозиционер Андрей Пивоваров, который летом был освобожден из тюрьмы вместе с Яшиным и Кара-Мурзой. «Любая инициатива собирает огромное количество критики. Но сейчас это место, где можно легально собраться. Нельзя легально собраться в москве и Петербурге — можно собраться в Берлине. Сюда приехало огромное количество людей, которое получило гуманитарные визы, поддержку, потому что они заняли антивоенную позицию. И возникает вопрос — где вы? Почему видно украинскую диаспору, а российскую нет Так что это один из месседжей: показать, что антивоенная Россия — это не миф».

Математик и политик левых взглядов Михаил Лобанов (он покинул Россию в прошлом году на фоне преследования властей из-за оппозиционной позиции) призвал относиться к тем, кто критиковал шествие за бессмысленность, снисходительно. По его словам, даже массовый митинг в России сам по себе не мог бы изменить действия российских властей. «Все можно поменять только в результате длинной общественной кампании, когда мы, поддерживая друг друга, будем вовлекать в движение новых людей», — сказал он. Многим участие в таких мероприятиях позволяет «пережить травму, которую переживает российское общество в целом», добавил ученый.

Об этом же Би-би-си сказали и участники рэп-группы «Каста» Хамиль и Шым (Андрей Пасечный и Михаил Епифанов), снимавшие на митинге клип на песню «Эмигрант эмигранту». «Ждем того, чтобы собравшимся стало лучше и надежнее, спокойнее, увереннее и, конечно, дружнее», — сказал Хамиль об ожиданиях от марша. Шым, который шел на митинге с плакатом с требованием освободить пленных украинцев, говорил Би-би-си о том, что россияне, живущие в России, сейчас «не могут позволить себе роскошь протестовать».

«В России протестовать очень опасно. Есть смельчаки, которые выходят, получают административные штрафы, выходят еще раз, получают новые штрафы, потом еще раз и получают уголовку. Это такой самоубийственный цикл. А тут таких последствий не будет. И люди поддерживают друг друга, поддерживают в себе дух несогласия. Это очень нужно, даже если напрямую не повлияет на события, которые сейчас происходят. Делать лучше, чем не делать».

Об этом же говорили и организаторы митинга, которые по очереди обращались к толпе. «Помните, Алексей говорил, что на митинги надо ходить как на работу? — говорила Юлия Навальная под одобрительный гул. — Один митинг ничего не изменит. Но мы должны выходить за тех, кто в России и не может сейчас выйти. Мы должны выходить за тех, кто сейчас в тюрьмах. Мы должны выходить за людей, которых убили. Вставать на их место и бороться дальше».

Владимир Кара-Мурза вспомнил ввод в советских войск в Прагу в 1968 году и акцию «За нашу и вашу свободу» на Красной площади (известная как «акция семерых» по числу ее участников». Тогда, говорил оппозиционер, пражские сми писали: «Теперь у нас есть семь причин, по которым мы никогда не сможет ненавидеть русских». «Сегодня у свободного мира тысячи причин», — говорил Кара-Мурза, имея в виду участников марша.

«Это лучше, чем ничего»

Идея участия в марше в качестве символической поддержки россиян, которые не имеют возможности протестовать в самой России, была близка и обычным протестующим, с которыми пообщалась с Би-би-си.

“В России люди сейчас не имеют возможности выходить на улицы, поэтому я считаю важным за них показать, что мы против войны и хотим чтобы она прекратилась. Раз российские граждане, остающиеся в России, не могут заявить свои требования, то мы должны подавать голос. Иначе весь мир будет думать, что мы согласны с происходящим”, — сказала Би-би-си Мария, которая пришла на марш с мужем и дочкой. Она переехала в Германию еще 15 лет назад, но, по ее словам, сохранила российский паспорт.

В преддверии марша «Феминистское антивоенное сопротивление» вместе с движением «Весна» придумали акцию «Передано из России»: они призвали участников выходить с плакатами с лозунгами и требованиями, которые им передали россияне, не имеющие возможности протестовать. Би-би-си нашла на марше девушку, которая к акции присоединилась. Студентка Дарья участвовала в шествии с плакатом «Россия будет свободной! Свободу политзаключенной», который активистов попросила нарисовать 28-летняя жительница небольшого города Балашова в Саратовской области по имени Алина.

«Я здесь, потому что хочу противостоять Путину, войне и режиму. Но можно сказать, что я представляю на этом митинге не только себя, но и ее [Алину], — сказала Дарья Би-би-си. — Раз в России нет возможности выйти, значит пусть выходят те, у кого есть такая возможность. Здесь нас достаточно много: те кто переехали, те кто учатся. Мы все еще часть России, мы все еще ее представляем».

Некоторые из участников признавались, что не питают иллюзий по поводу эффективности подобных уличных акций за рубежом, но в этот день не смогли остаться дома. 27-летний Алексей рассказал Би-би-си, что вышел на акцию в свой день рождения. В прошлом он постоянно участвовал в протестах в Москве, но через несколько дней после начала российского вторжения в Украину он эмигрировал в Германию.

Алексея признался, что эмоций от участия в марше в Берлине у него сильно меньше по сравнению со впечатлениями от участия в акциях в России: «Здесь это, конечно, вызывает скепсис, потому что выхлопа никакого. А в России вроде идешь по грустной зимней Москве и тут вдруг толпа. Ты видишь своих единомышленников, едут машины, которые сигналят. Возникает чувство, что город и страна наши снова. Здесь этого, конечно, нет».

Несмотря на это, Алексей все равно решил выйти на марш: «Все равно надо это делать. Это лучше, чем ничего. Я не думаю, что это что-то решит. Но в таком положении, в котором мы находимся, выбирать не приходится».