История Латвии за 80 минут в документальной драме «Путешествие Мэри»

1944 год, Рига в руинах, мосты разрушены и дрейфуют на водах Даугавы. Запустение на улицах, запустение в музеях, по залам, некогда полным сокровищ, гуляет ветер. Достояние латвийских музеев отступающие немецкие войска спешно вывозят в Европу. Коллекцию Музея истории и мореходства добровольно вызвалась сопровождать в Судетию молодая смотрительница музея Мэри Гринберга. Ей удалось сберечь экспонаты и привезти их обратно вместе с советскими войсками в Латвию.

В Латвийской ССР Мэри «отблагодарили», уволив с любимой работы. Она не роптала, удары судьбы воспринимала с интеллигентным достоинством.

Пошла на завод электромонтершей, потом снова устроилась в музей — в Национальный художественный. И через всю жизнь пронесла любовь к родине, к ее культуре. «Без нее латвийские музеи были бы пустыми», - гласит слоган фильма.

В основу фильма положены дневники матери главной героини - Мэри Гросвалде, которые сейчас хранятся в Латвийском музее истории и мореходства. Исторический фон представлен кадрами хроники, о частной судьбе Мэри и ее матери рассказывают постановочные сцены.

Историю несколько десятилетий — от Первой мировой до 70-х годов XX века, когда Латвия отмечала столетие Праздника песни, режиссер Кристине Желве уложила в неполные полтора часа экранного времени. И рассказала ее не в беспрестрастно-хронологическом порядке, а очень по-человечески:

пропустив сквозь личное, эмоциональное восприятие героинь фильма, которые то пускаются в воспоминания о былом, то забегают вперед. В этих рассказах подкупает интонация - сдержанная, деловитая, немного меланхоличная, стоический взгляд на происходящее, никогда не срывающийся в нытье, или истерику.

В кадрах хроники мы видим радостные лица людей, встретивших в Риге День победы, видим, как оживал город после войны, наблюдаем беспечные сценки городской жизни (снятые на улицах, в кафе, в павильонах Рижского центрального рынка), которые сопровождаются невеселыми комментариями матери Мэри. Она — осколок иной прекрасной эпохи — воспринимает возвращение Советской власти со смирением, но не скрывает горечи. Мэри-старшая (Марина Янаус) выросла в артистической семье, которую войны и революции разбросали по свету, ее портреты рисовал Янис Розенталс, а Рудольф Блауманис был другом ее семьи. Ее некогда роскошная квартира в центре Риги в военные годы превратилась в захламленную, кишащую крысами комуналку. Контрастом к мрачным военным эпизодам проходят воспоминания Мэри-старшей о прекрасной юности, предстающие в виде выцветших снимков — герои их замерли, но, кажется, вот-вот оживут.

Если задуматься, так ведь работает и наша память: какие-то фрагменты прошлого оживают непреднамеренно, другие так и остаются заключенными в рамки стоп-кадров.

Застывшей кажется и судьба Мэри-младшей (тонкая актерская работа Дайги Кажоцини), симпатичной, одинокой женщины, которая много курит и читает запоем. Выполнив сложную миссию по возвращению музейного наследия на родину, в Советской Риге она не смогла зажить полнокровной жизнью.

Метафорой тяжелого пути Мэри Гринберги становятся кирзовые сапоги с металлическими набойками, в которых в начале фильма она возвращается домой к старенькой маме.

С этих сапог, увиденных Кристиной Желве в Угловом доме, музее истории КГБ, и началась история создания фильма.

Другой предмет символизирует утраченную радость и поэтическое измерение судьбы Мэри Гринберги. Это пышный венок Курземской невесты, который героиня примеряет в одном из эпизодов. В том же венке настоящая Мэри запечатлена на старинной фотографии. Таутасмейта, чей тихий подвиг остался в памяти сотен и тысяч людей. Имя которой стало тайным паролем среди латвийских музейных работников.