Певец Донс: «Я слишком открытый, но не могу по-другому»

О контракте с Пригожиным и музыкальном фаст-фуде

- Почему, в отличие от других латвийских звезд, у вас нет песен на русском?

- Их пока нет. Но я не исключаю возможности, что они появятся. Ведь русский мне не чужой, ему обучал меня мой отец, хотя дома мы говорили по-латышски.

- Вы начинали на латвийской «Фабрике звезд». Это шоу сильно повлияло на вашу карьеру?

- Да, ведь 15 лет назад это было первое музыкальное реалити-шоу в Латвии, интерес людей к нему был очень велик. А сейчас люди уже присытились, могут сравнить латвийские шоу с западными, потрясти их очень сложно. Но это было одно из лучших моих решений - поучаствовать в шоу, пожить перед камерами. К камерам, кстати, быстро привыкаешь, перестаешь их замечать.

- 10 лет назад вы участвовали в конкурсе «Новая волна». Вам прочили блестящую карьеру на российском рынке...Почему она не состоялась?

- У меня были переговоры с Иосифом Пригожиным и Валерией, мы приятно провели время в Женеве за ужином. Но финансовый кризис сильно отразился на музыкальном бизнесе, в том числе и российском. Договор был готов, но не сложилось.

- Вы сами сочиняете песни?

- Обычно пишу мелодии. А тексты, как правило, пишет Ингус Берзиньш.

- Как сегодня меняется восприятие музыки? Вам не кажется, что теперь ее воспринимают скорее как фон?

- Да, есть песни быстрого употребления. И есть те, которые не стареют со временем. Композиция Адель Someone Like You будут слушать и через 10 лет, а вот насчет музыки рэпера Ли Джона, или Джастина Бибера – сомневаюсь. Их творчество - отражение определенного времени.

- К какому разряду исполнителей вы приписываете себя?

- Я двигаюсь в обе стороны. Мне нравятся эксперименты со звуком, но я даю возможность и самовыразиться продюсерам.

- Насколько вы свободны в выборе репертуара?

- Мы вместе с продюсерами решаем, что включить в альбом. Из сорока песен отбираешь для диска 10-12, многое отпадает. В последний альбом вошли песни разных лет, которые писал и в 2010, и в 2013 году.

О творчестве, сексе, красоте, космосе и женщинах

- Как вы настраиваетесь на сочинение музыки?

- Многие песни приходят ко мне ночью, обычно, около полуночи. Иногда просыпаюсь и записываю песню на телефон. Хорошо, что сейчас к пианино подключаются наушники, музыку не слышно соседям.

- У вас есть музыкальное образование?

- Да, я пять лет отучился в музыкальной школе, но не закончил. Потом вернулся к фортепиано в 16-17 лет, начал играть дома по много часов музыку группы Queen, Элтона Джона. Играл и забывал о времени.

- Кто из композиторов вас сейчас вдохновляет?

- Мне нравится классика: Бах, Моцарт. Могу госпелы слушать часами. Я большой фанат Эминема, хотя рэп – вне сферы моих интересов как исполнителя. Слушаю Фрэнка Синатру, мелодии Ричарда Роджерса, композитора написавшего «Звуки музыки», саундтреки Джона Уильямса.

- В середине 2000-х вы пытались построить музыкальную карьеру в Лондоне, выступали под псевдонимом. Помог ли вам этот опыт?

- Сотрудничество с иностранцами дало понимание, что наши продюсеры могут конкурировать с западными. В Англии, США, Германии работают по-другому, но лучше ли, это еще вопрос. Наши молодые продюсеры следуют актуальным тенденциям индустрии, записывать музыку можно и здесь.

- В вашей музыке есть редкое для латвийских музыкантов качество - витальность. Как вам кажется, что в вашем творчестве привлекает поклонников?

- Мне всегда было важно, чтобы мои песни были правдивы, чтобы они основывались на том, что я сам пережил. Если это глупость, то пусть будет глупость до конца. Если это любовная история, то основанная на моих переживаниях и опыте. Мне нравится вспоминать, как что-то происходило и рассказывать об этом снова и снова. Возможно, это резонирует с аудиторией.

- Многие девушки от вас без ума. Чувствуете ли вы себя секс-символом?

- Не знаю, не думал об этом. Но перед большими концертами стараюсь воздерживаться от секса, чтобы накопить энергию. Если в песне обыгрывается тема секса, то да, я могу включить сексуальность. Секс — одно из приятнейших занятий в мире.

- В клипе на песню «Pa Ceļam»вы окружены стайкой девушек, которые не дают вам покоя. Эта история тоже основана на личном опыте?

- Это была идея режиссера Каспара Роги — снять автомобильную поездку из Риги в Энгуре с девушками, мне она понравилась. Получилось удачно и позитивно.

- Вы оптимист или пессимист? Что вам дает поводы для оптимизма?

- Вообще я оптимист. А в бизнесе - максимально пессимист, потому что готов к разным сценариям, в том числе, к худшему. Но обычно происходит то, к чему я не готов.

- Можно ли выжить в Латвии, занимаясь только музыкой?

- Да. Но вопрос, сколько вам нужно денег. Мне в день нужно 2000 калорий. И можно рассчитать, сколько это стоит.

- Это зависит от того, какой образ жизни вы ведете. Вы же не аскет?

- Нет, мне нравится вкусно поесть. И самому готовить нравится.

- Вы выглядите очень молодо. Как поддерживаете себя в форме?

- На диетах не сижу. Занимаюсь спортом, хожу в тренажерный зал, езжу на велосипеде. Чередую тренировки, чтобы было не скучно. Без спорта становлюсь вялым. 10 месяцев в год занимаюсь спортом по шесть раз в неделю и два месяца отдыхаю.

- Вы воспринимаете творчество как вид психотерапии? Решаете с помощью песен свои проблемы?

- Да, когда вспоминаешь свой опыт в песне, проживаешь его вновь – это похоже на психотерапию.

- Ваш лирический герой от вас сильно отличается?

- У меня разные герои. Есть мачо, есть более уязвимый (а в присутствии любви, мы все такие), есть сердитый, есть радостный. Автору текстов Ингусу Берзиньшу удается успешно переключаться между образами.

- А вам самому на сцене легко переключаться?

- Не совсем. Но я пытаюсь вложить часть себя в историю, чтобы не было похоже на театр. Хотя сцена требует немного театральности. Возможно, я слишком открыт, но не могу по-другому.

- Вы могли бы заниматься чем-то еще кроме музыки?

- Да организацией концертов, а еще мне нравится сценографию сочинять.

- Вы никогда не совмещали музыку с офисной работой?

- В офисе не могу усидеть, мне нужно движение. Поэтому у меня нет своего офиса. Хотя в студии могу и по десять часов работать.

- Что вас вдохновляет?

- Менее всего - политика и экономика. Меня интересует космос, астрофизика, мне нравится смотреть документальные фильмы о природе, о животных. Это вдохновляет. Космос я тоже воспринимаю как природу.

- Вы согласились бы полететь в космос?

- Да, с удовольствием. Думаю, что в ближайшие 30 лет полеты на орбиту Земли станут дешевле, не будут стоить сотни тысяч, как сейчас, а хотя бы десять тысяч. Тогда можно будет накопить и полететь. Я, как каждый мальчишка, в детстве мечтал стать космонавтом. И сейчас эта мечта манит.

- Поделитесь вашим пониманием красоты. В чем вы ее находите?

- Красота — это умение человека посмеяться над собой, это самоирония. По-моему, хорошее чувство юмора, самоирония— самое сексуальное, что есть в человеке. Мне нравится в людях легкая застенчивость, хорошие манеры, вежливость. У нас с этим становится лучше. Но есть различия между мегаполисами и маленькими городами.

- Какие качества вы цените в женщинах?

- Те же: застенчивость, самоиронию. И женственность. Я больше не пытаюсь понять, почему женщины ведут себя так, а не иначе, хотя раньше пытался. У женщин интуиция лучше развита, чем у мужчин. Мы, мужчины, обычно, идем напролом. Поэтому нам стоит прислушиваться к голосу женщин — и в быту, и в бизнесе. Мне нравится игра между мужчиной и женщиной во всех аспектах жизни, это филигранная игра. Если говорить об отношениях, важна честность, важно обсуждать вещи между собой. Длятся ли отношения месяц, год, десять лет — важно не количество времени, а то, как вы провели его вместе. У меня были отношения и по 10 лет, и по 10 дней. Но из каждых я вынес свой опыт. И с бывшими девушками поддерживаю дружеские отношения. Если люди расходятся, это не значит, что надо становиться врагами.

О путешествии через всю Россию и культурном шоке в Индии

- Вы дважды бывали в Индии, по мотивам путешествий сочинили свой хит Pēdējā vēstule о поездке в Варанаси, к знаменитому месту на Ганге, где проходят кремации. Чем поразила вас Индия?

- Впервые я поехал в Индию 2009 году, а песню о Варанаси написал годом позже. Сначала она звучала на английском, потом Ингус Берзиньш сочинил латышский текст. А второй раз я специально поехал из Дели в Варанаси, чтобы самому увидеть то, о чем пел. Я катался по Гангу на лодке, но искупаться в реке, куда сбрасывают пепел после кремации, не решился. А до Индии я проехал всю Россию на поезде - из Москвы до Владивостока. Один из моих альбомов назывался «Сибирь», моя мама родилась в Сибири, она была из семьи ссыльных латышей. В поезде я встретил множество иностранцев – французов, датчан, немцев, бразильцев. Познакомился с чудесными людьми. С пенсионером Геной, который рассказывал мне о своей жизни. Все эти негативные моменты о России – там в поезде я их вообще не чувствовал, люди были очень дружелюбные, делились впечатлениями о своих поездках в Ригу, Юрмалу, Лиепаю. И это было сердечно, прекрасно. А пейзаж за окном порождал сюрреалистичное ощущение: едешь весь день, видишь только лес, а на другой день - только поле. Или наблюдаешь, как 500 лошадей скачут. Все это заряжало эмоционально, помогало выйти из зоны кофморта. У меня была с собой гитара, писал в дороге песни.

- Индийцы не менее сердечные, чем русские?

- Да, но менталитет другой, хотя они тоже гостеприимные. Для меня посещение Индии стало культурным шоком: огромные города, миллионы человек, разрыв между нищими и богатыми огромен. В Индию стоит съездить, равнодушными точно не останетесь.

- Что вы поняли о себе в Индии?

- Не столь важна цель путешествия, я допускаю, что в другой стране получил бы те же ответы. Благодаря Индии я научился максимально быть здесь и сейчас. Это каждому стоит практиковать – тут ничего не надо изобретать. И тогда происходят красивые вещи.

- Вы занимаетесь медитацией, практикуете йогу?

- Был момент, когда регулярно занимался йогой и медитировал. Теперь только медитирую. 3-5 минут в день — достаточно, чтобы привести мысли в порядок, успокоиться. Мне это подходит, но не стоит делать это принудительно.