Есть ли жизнь без лайков? Уникальная выставка в Художественном музее

Когда количество непрочитанных e-mail сообщений приближается к указанному в названии выставки числу, а смартфон каждый час бомбардирует уведомлениями, поневоле задумываешься о необходимости цифрового детокса. Хочется хотя бы на неделю забыть о многочасовых бдениях перед светящимся экраном и отключиться от фейсбучных новостей, примерив на себя образ жизни людей, которые Интернетом не пользуются. А их и сейчас немало. Подростки зависают в компьютерных играх, их родители – в соцсетях, а бабушки и дедушки, которые с техникой на «вы», по старинке смотрят телевизор — ситуация, характерная для многих семей.

Мы склонны абсолютизировать современные технологии, придавать им слишком большое значение. Но оказывается, многое из того, чем мы пользуемся сейчас и считаем неотъемлемой частью своей идентичности было изобретено 40-50 лет назад. Благодаря выставке мы имеем возможность взглянуть на наше время сквозь призму 60-х и 70-х.

За каждым экспонатом таится своя история: как жили и общались люди между собой, чего боялись, с какими вызовами сталкивались. Поэтому приходится внимательно вчитываться в таблички с пояснениями, они сделают путешествие в «машине времени» более увлекательным.

Девичьи памятные альбомы разных эпох с рисунками и виньетками, куда подружки записывали стихи и пожелания, навевают сентиментальные воспоминания: напоминают о «пожеланниках», популярных у школьниц в 80-е. Сейчас роль подобных посланий играют лайки и лестные комментарии в фейсбуке и инстаграме.

У стендов с самиздатом мне вспоминается, как подростком за пару ночей одолела отпечатанный на машинке многостраничный «кирпич» «Архипелага Гулага». Были ведь книги, которыми во времена Перестройки зачитывалась вся страна.

С диапозитивов семейной фотохроники, представленной латвийским фотографом Андреем Строкиным, на нас смотрят счастливые, беззаботные лица. В каждом кадре – старенький голубой «Москвич», или какая-то его деталь. «Это история любви к автомобилю», — поясняет Каспар Ванагс. И обращает внимание на номер «Москвича», который заканчивается словом «лав».

В основе мультимедиального проекта художницы Виктории Экста — тоже архивные материалы: парадные, щедро отретушированные портреты сельских жителей из латвийской глубинки, созданные местным фотографом-иконописцем.

Когда вникаешь в маленькие истории из жизни обычных людей, понимаешь, что трогают они едва ли не больше, чем представленные по соседству произведения маститых художников - Вии Цельминьш, Йоко Оно, Она Кавара, Уильяма Кентриджа.

Многие сюжеты — курьезные, криминальные, трагические — столь оригинальны, что прямо просятся войти в фильм, или сериал.

Например, латвийский писатель Константин Равдиве изобрел способ записи голосов мертвых (сохранилось около 100 тысяч таких записей). Казалось бы, обыкновенное безумие, но в нем отразился дух послевоенной эпохи: страстное желание войти в контакт с теми, кого унесла война.

Неожиданную трактовку военной темы предлагает антиутопия Эдгара Озолиньша. Известный латвийский иллюстратор и карикатурист придумал мир, навевающий ассоциации с современными стратегическими играми. На его рисунках мы видим военизированное сообщество балтийских нацистов из Исландии, которые заключают пакт с Китаем, чтобы напасть на СССР и освободить Прибалтику.

Хотите эротики с фетишистским душком? Она тоже присутствует. Один немецкий фабрикант в 70-е подробно запечатлел в дневниках и эротических фотографиях свой адюльтер с секретаршей: вплоть до того, сколько раз за день и в каких позах с ней спал, какие платья дарил, в какие рестораны водил (счета прилагаются).

Отличился и чешский фотолюбитель по фамилии Тихий, создававший фотокамеры из подручных материалов. Он любил снимать прохожих, но кадры получались жутко некачественными. Тихого это не смущало: дефекты съемки он возвел в ранг эффектов, полагая, что в них заключена скрытая поэзия.

С коллажем лондонского драматурга Джо Ортона и его любовника, актера Кеннета Халливела связана криминальная история. Эксцентричные британцы делали коллажи, используя страницы, вырванные из библиотечных книг. А в библиотеку возвращали экземпляры с вклеенными непристойными изображениями. За что в итоге поплатились тюремным сроком.

Некоторые экспонаты пугают по-настоящему. Рижский еврей Борис Лурье, выживший в концлагере и в 50-е перебравшийся в Нью-Йорк, создал коллаж на тему холокоста. Поверх жуткой фотографии из концлагеря, вырванной из западного журнала, он наклеил кроваво-красные буквы LOAD. «Load – это и отсылка к нашей любимой операции download: мы постоянно загружаем информацию, не категоризируя ее и не задумываясь о том, как она функционирует. Просто вводим ключевые слова», - комментирует Каспар Ванагс.

На фоотопортретах конструктивиста Александра Родченко мы видим людей, лица которых замалеваны черной краской. Фотографии позаимствованы из книги Родченко, приуроченной к 10-летию советского Узбекистана и опубликованной в середине 30-х. Через несколько лет изображенные на них люди (в том числе – латыш Петерис Рудзутакс) пали жертвой сталинских репрессий. Родченко попрощался с ними, закрасив в авторских экземплярах книги их лица.

«Мы не стремились к тому, чтобы выставка получилась ностальгичной. Важнее было показать, какие формы общения и какие явления предвосхитили появление Интернета и социальных сетей», – поясняет сокуратор экспозиции Зане Заянчкауска, рассказывая нам о популярных в 70-е феноменах дистанционной коммуникации.

Например, в Советской Латвии была популярна шахматная игра по почте. После получения письма с ходом шахматист отправлял свой ответ. Всесоюзные и международные турниры длились по году-полтора, а обычные игры и того дольше – до 4 лет.

И мейл-арт 70-х теперь воспринимается как прообраз сетевого общения. Художники обменивались посланиями по почте, добавляя в список адресатов все новых людей, в итоге сети разрастались до 500-700 человек. В манифесте мейл-арта, написанном одним польским художником в 1972 году, уже был обрисован будущий Интернет: все могут контактировать со всеми, авторские права отменены.

Интересную форму общения практиковали радиолюбители. «Они связывались в радиоэфире с помощью азбуки Морзе, обменивались информацией, со временем эти контакты перерастали в личное общение – люди посылали друг другу фотокарточки, рассказывали о себе, своих хобби и путешествиях. Подобные послания удостоверяли, что радиолюбители действительно встретились. А по содержанию они напоминали профиль в фейсбуке. Вот эту карточку из Кандавы получил польский радиолюбитель», – рассказывает Зане.

«Мы искали нехарактерные истории, особенные, интимные, демонстрирующие как люди шли против течения, как преодолевали стереотипы. В советское время жизнь казалась более однозначной: одни слушали «Голос Америки» и передачи Севы Новгородцева, другие занимались пропагандой. Сейчас многим из нас не хватает этой определенности. Но оказывается, что ее и не может быть, ведь жизнь многообразна и лишена однозначности»,

– резюмирует Каспар Ванагс.

Выставка продлится до 4 февраля.

Официальный сайт музея