Океаны как географический бонус

Беспокойства, а тем более стресса в Калифорнии стараются избегать. Пока что удается. Самый фешенебельный штат Америки от атлантического побережья отделяют три часовых пояса. Продолжительность перелета из Нью-Йорка до Сан Франциско приблизительно та же, что до Парижа. Диво ли, что в калифорнийской перспективе мир не всегда предстает таким, как видят его не то что из Европы - даже из Вашингтона? Сами же калифорнийцы иногда склонны выдавать собственную точку зрения за едва ли не общеамериканскую.

Все о последних терактах читайте здесь

16 ноября, открыв за утренним кофе влиятельную San Francisco Chronicle, в редакционной статье с подзаголовком «в свете парижских атак» я прочел: «У наблюдающих из Америки есть поводы ко внимательному прочтению (иммиграционного) кризиса. Крупнейшая мировая экономика и страна с сильнейшими вооруженными силами должна оказать поддержку в столь серьезной проблеме.

Следует подвергнуть прессингу европейских лидеров, чтобы они позаботились о беженцах и создали общеевропейские миграционные правила».

Какая замечательная идея! Как свежо думается под тихоокеанским бризом! Какой смелый, не очень типичный для постмодернистского интеллигентского SF Chronicle, «ковбойский» подход! А как видят ситуацию в редакциях других крупных медий страны? Им тоже кажется, что таким нехитрым способом удастся убедить европейцев?

«Наиболее резкая риторика слышна от восточноевропейских лидеров, никогда не испытывавших теплоты к прибывающим тысячами бедным иммигрантам-мусульманам. После парижских атак этот критицизм лишь усилился», - передает из Варшавы корреспондент New York Times.

Далее следуют цитаты давно нам знакомых высказываний лидеров стран Вышеградской группы. А также недавно присоединившейся к «клубу» Словении. Завершают корреспонденцию прозвучавшие на саммите G 20 в Анталье слова Ж.-К.Юнкера: «Именно от тех, кто организовал эти атаки, и спасаются беженцы... Стало быть, у нас нет необходимости пеесматривать европейскую иммиграционную политику».

В общем, все как обычно у нас в Европе: поп - свое, черт - свое.

То, что Старый континент - не самое солидарное место на свете, американцам давно известно. Однако некоторые надежды, что парижские теракты сплотят ЕС, у граждан страны, где события 11 сентября 2001 года привели к народному единению, невиданному чуть ли не со времен 2 Мировой войны, все же были.

Наиболее же занимательное состоит в том, что, указывая европейцам на их недостатки и ошибки, сами американцы после Парижа не вполне убеждены, стоит ли им вообще связываться с ближневосточными беженцами. Даже с теми 10.000 сирийцев, что обещали они принять в будущем году.

Злосчастный сирийский паспорт, найденный у одного из погибших террористов, стал лишь прелюдией к новому обсуждению целесообразности их приема: всем ведь понятно, что наличие паспорта безусловным доказательством сирийского гражданства не является.

Расследование корреспондента Daily Mail, в течение октября успевшего и заказать, и получить неподдельный сирийский паспорт на свое имя, показло, что после разграбления госучреждений Сирии паспорт этой страны превратился в обычный товар. Доступный всем, кто согласен заплатить 2000 $, и знает, куда обратиться.

С одной стороны, оправдались давние предостережения многих настоящих беженцев, что документам, выданным в их стране, не следует безоговорочно доверять; с другой - подозрительными стали все обладатели сирийских документов.

Все о проблеме беженцев читайте здесь

По словам директора Службы Гражданства и Иммиграции США Леона Родригеса, «беженцы подвергаются наиболее скрупулезной проверке из всех иммигрантов, а беженцев сирийских мы проверяем внимательнее всех остальных».

Другое дело, что

до парижских атак против приема сирийских беженцев в США мало кто возражал.

Более того, в некоторых городах и штатах с их приездом связывали определенные надежды.

Еще в октябре мэр-губернатор Балтимора, демократ Шейла Диксон многократно заявляла не только о своей готовности, но и о желании принять как можно больше иммигрантов. Имеющий, подобно Нью-Йорку, независимый статус, один из старейших городов США, Балтимор агонизирует уже несколько десятков лет. Расположенный всего в 64 км от Вашингтона, еще в 60-е годы он был шестой метрополией страны. Вслед за переносом крупных производств в период с1993 до 2010 город покинуло более 100.000 его жителей.

В последние годы Балтимору удалось «привить» у себя несколько тысяч иммигрантов из ближневосточных стран. Они открыли магазинчики и фастфуды, несколько сократив уровень безработицы (до 8,1%). Но циркуляция денег в городе до сих очень низкая, и пока что четверть его населения существует за чертой бедности.

Неизвестно в точности, сколько сегодня в Балтиморе бездомных, но в 2011 году их было 4000. Как водится, все перечисленное неплохо стимулирует рост преступности, - в общем, миссис Диксон ясно видит, что ее городу грозит «детройтская перспектива». Печально знаменитая по обе стороны Атлантики.

В пассионарном желании разместить у себя как можно больше новоприбывающих у демократа Шейлы Диксон был серьезный конкурент - республиканец Рик Снайдер, губернатор штата Мичиган, где находится огромный опустевший Детройт. Но уже спустя два дня после парижских терактов он заявил, что разработанная его администрацией программа приема беженцев будет приостановлена до тех пор, пока федеральное правительство полностью не пересмотрит критерии проверки безопасности всех иммигрантов, - передает Associated Press.

А несколько дней спустя CNN процитировало успокоительное заявление Госдепартамента: «Огромное большинство принятых (в США) беженцев это женщины, дети, больные и пожилые люди... Только 2% составили мужчины призывного возраста от 18 до 30 лет».

Еще более оптимистичны политики из ближайшего окружения Хиллари Клинтон. И она сама, и бывший губернатор штата Мэриленд Мартин О'Мэйлли на следующий день после парижских терактов подчеркнули, что Соединенным Штатам следовало бы не то, что сократить, - увеличить предполагаемую на 2016 год 10-тысячную квоту до 65-тысячной.

«Беженцы спасаются от терроризма, и США должны быть моральным лидером в этом мире», - заявил О'Мэйлли, добавив, что 65-тысячная квота для страны с 320-миллионным населением «сродни впущению дпополнительных шести с половиной человек на бейсбольный стадион, где уже имеются 32 тысячи»(Washington Post).

Но мыслящих американцев все это не слишком успокаивает. И дело даже не в регулярных антииммигрантских проповедях кандидата на пост президента от партии республиканцев Дональда Трампа, этакой комбинации Марин Ле Пэн и Ярослава Качиньского в американском исполнении. Безо всякого Трампа нетрудно представить, что для учинения масштабного теракта на «стадионе, где уже имеются 32 тысячи» большой толпы не потребуется.

Вполне хватит помянутых «шестерых с половиной».

К тому же совершенно абстрактных «шести с половиной человек» не бывает. Как не могут быть абстрактными любые «много» или «мало». Все зависит от места, времени и контекста. Как в фольклорном толковании эйнштейновой Теории относительности: одно дело два волоса на голове, другое - в супе.

Тут и всплывает вторая причина, заставляющая американцев сомневаться.

Немедленно после кровавой пятницы в фокус мировых медий попал Моленбэйк, исторический брюссельский район к западу от центра столицы. Порядком опустевший в 1950-70 годы, он затем стал домом для многочисленных выходцев из Магриба - арабской северной Африки. Их первое поколение в массе своей превратилось в лояльных граждан Бельгии. Проблемы начались со вторым и третьим, гражданство унаследовавшим от родителей,

но, в отличие от них, никакой благодарности к государству не питающим.

Несмотря на то, что регулярно получают от него денежки - либо как безработные, либо как родители многодетных семей, либо как нуждающиеся в социальной помощи.

Нет нужды пересказывать далее: все интересующиеся успели об этом прочесть. Могу лишь добавить: за исключением этой самой не вполне привычной американцам повышенной опеки государства в очень социал-демократическом стиле, - сюжет для Америки знакомый. Когда-то цветущий, а затем деградировавший район большого города, заселенный иммигрантами, - очень американская история.

Американцев беспокоит очень конкретный вопрос: появятся ли в США, где пока что мусульман сравнительно немного, такие же культурно замкнутые, моноконфессиональные и почти не интегрированные в окружающую жизнь анклавы, какие видят они в Великобритании и почти во всех странах европейского северо-запада?

Спору нет, в каждом крупном американском городе имеется чайна-таун. Тоже в своем роде анклавы с давней историей. Но огромная китайская диаспора, при известной культурной замкнутости, играет огромную роль в экономике страны. Неинтегрированной и нелояльной ее никак не назвать. А прочие диаспоры и подавно.

Иначе Америка не была бы Америкой.

Так стоит ли, учитывая негативный опыт западной Европы, пускаться на рискованные эксперименты? Половина недавно опрошенных белых американцев считает, что не стоит. Еще меньше желания у чернокожих граждан: в пользу приема беженцев с Ближнего востока высказался лишь каждый третий.

Так или иначе, Штаты могут себе позволить все это обсуждать. Поскольку у них есть время. Поскольку перед фактом их никто и ничто не ставит. Поскольку в США нелегальный иммигрант это тот, кто отказался покинуть страну в срок, означенный либо визой, либо при въезде. Попасть же в Штаты нелегально сегодня практически невозможно. Из двух ее сухопутных границ только южная - с Мексикой - долгое время не была достаточно безопасной. В связи с чем и подверглась в последние десятилетия серьезному усилению - вплоть до появления физических заграждений на некоторых ее отрезках.

Если нелегальная иммиграция из Канады, с которой граничат северные штаты, в принципе маловероятна, то со всех остальных сторон она технически невозможна.

США надежно защищены окружающими их океанами. Которые на резиновой лодочке не переплывешь.

Многие ли в Европе задумывались прежде о том, сколь небезопасным может оказаться расположение нашего континента? О том, что само представление о Старом континенте - в большей степени историко-культурное, чем географическое. Географически же континент - евразийский! То есть общий для европейцев и азиатов. И этот континент - едва ли не единственное, что есть у них общего.

У североамериканцев с их мексиканскими соседями общего значительно больше. Оттого даже обильные наплывы нелегальных мигрантов из Мексики и иных латиноамериканских стран, временами случавшиеся в прошлом веке, не воспринимались в США как цивилизационный вызов.

К тому же граница принадлежащих одной цивилизации США и Мексики остается все там же, где была некогда проведена. А кто может точно ответить, была ли когда-либо проведена четкая граница между Европой и Азией? И где они сегодня граничат?

Перед лицом глобального иммиграционного «потопа» США отнюдь не беспомощны. Не последнюю роль играют в этом океаны. Они помогают им не торопиться с принятием скоропалительных решений. Удручающие последствия которых всплывают, обыкновенно, десятилетия спустя.