Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Вопрос на засыпку: вы можете назвать имя человека, вылепившего мужика с бочонками на крыше дома красного кирпича, что на углу улиц Матиса и Кр.Барона? А львов в Верманском парке, статую знаменитого Роланда у Ратуши, женские головки над порталом дома на ул. Валдемара, 31? Нет?
Ну, может, знаете, кто украсил парадный подъезд Театра русской драмы, Национальной Оперы и Национального театра? Чьи атланты держат шар земной на своих плечах на крыше дома напротив оперного театра? То-то и оно: каждый день, пробегая мимо этих скульптурных шедевров, большинство из нас и не догадывается, что все они созданы одним творцом — Аугустом Фольцем. Усердный творец Помимо названных работ, придающих неповторимость облику латвийской столицы, рижский скульптор Аугуст Фольц (конец ХIХ — начало ХХ веков) оставил в память о себе еще массу декоративных изображений на фасадах домов. Лет десять назад в Риге устроили выставку памяти Фольца — представленный там перечень только известных нам на сегодняшний день его скульптурных работ составил более 80 названий. Когда мы напротив Художественного музея ждем на остановке троллейбус, взгляд непременно останавливается на роскошной лестнице здания и на скульптурной группе над его входом. Это тоже Фольц. Если бы городам, как людям, давали второе имя, Ригу следовало бы назвать Фольцградом — так много сделано этим художником, чтобы дома в центре выглядели красиво и нарядно. Фольцу в жизни повезло, как везет не всем. Он приехал в Ригу как раз в то время, когда вокруг Старого города были уже снесены крепостные укрепления и начали прокладывать бульвары по другую сторону канала. Немцы, владельцы каменных новостроек на рижских бульварах, выписывали для себя архитекторов, художников и скульпторов тоже из Германии. Фольц в своем дневнике отмечал: "Мне везло на хороших, талантливых людей. Когда его величество случай познакомил меня в Берлине с архитектором Энде, жизнь моя резко изменилась. Я вместе с ним занимался строительством и декором зданий. А в 1875 году по его совету поехал работать в Ригу. Надо было вылепить несколько фигур и орнаментов для дома немецких купцов на ул. Суворовской (ныне Кр.Барона), 12". Этот дом немецкого купца Пфаба знает каждый рижанин именно благодаря его нарядному внешнему виду и львам над парадным входом, с интересом взирающим на город. Еще этот дом напротив Верманского парка знаменит тем, что здесь десятилетиями находились союзы писателей, художников и композиторов. Фольц был необычайно талантлив и работоспособен. Это проявилось еще в раннем детстве, когда ребенком лучшими игрушками он считал карандаши и все, на чем можно было рисовать. Его сын, тоже Аугуст, рассказывает, что отец работал по 13 часов в сутки, разрешая себе лишь небольшую паузу на завтрак и обед. Правда, при всем при том он еще увлекался театром, даже пробовал играть на сцене, и был заядлым членом Рижского яхт-клуба. Вне конкуренции Все скульптурные работы Фольц выполнил за один год. Но 25-летний скульптор в Германию возвращаться не спешил. Он хорошо понимал, что там придется выдержать жестокую конкуренцию, а Рига предоставляла ему полную свободу действий. Тут не то что конкуренции, но и мастеров его уровня с профессиональным художественным образованием не было ни одного. Между тем почти всякий уважающий себя рижский домовладелец считал в то время необходимым украсить здание скульптурным декором — какими-нибудь статуями под античность или вавилонскими львами. Заказы сыпались со всех сторон, как орехи из новогоднего мешка Санта-Клауса. В том же 1876-м, всего через год после приезда, Фольц открыл свою, сегодня сказали бы — фирму, а тогда — мастерскую, и нанял нескольких помощников. В мастерской изготавливались различные элементы для украшения фасадов, парадных и внутренних лестниц и интерьеров. Лепку статуй Фольц взял, конечно, на себя. Выражаясь современным языком, он был истинным трудоголиком, так что найти его не составляло труда — большую часть времени скульптор проводил в мастерской на ул. Николаевской (ныне Кр.Валдемара), 31.
Вход в это здание украшает светлый портик с двумя женскими головами по краям. Они тут появились неспроста. Как все скульпторы, Фольц тоже старался увековечить в своих работах близких ему людей. Женские головки — это портреты сестры Фольца и его матери. Кстати, не обошлась без этого и аллегорическая группа над входом в Художественный музей, вылепленная Фольцем как апофеоз духа, искусства и культуры. Рядом с богиней Афиной здесь расположены музы, а справа от них сидит бородатый Гефест с молотом. Это орудие кузнеца символизирует мастерство и творческую энергию. Не исключено, между прочим, что Фольц был масоном. Ведь у масонов молот был атрибутом магистра ложи и символизировал творческий ум. Дело в том, что в виде кузнеца Фольц изобразил самого себя. Так что толковать эту скульптурную группу можно сегодня очень широко. Цена каждой минуты И еще одна знаменитая статуя Фольца связана с его семьей — это фонтан в парке перед зданием Национальной оперы.Фольц был женат дважды. Первая жена рано умерла. История второй женитьбы была весьма романтичной. Задумав фонтан в центре города напротив самого большого и роскошного тогда здания — Немецкого театра, Фольц долго искал красивую молодую натурщицу. А потом нарочно затягивал работу, не желая с ней расставаться. В итоге он убил двух зайцев сразу. В городе появился новый скульптурный шедевр — фонтан "Нимфа", а сам Фольц вторично женился, конечно же, на прелестной натурщице. Нимфа, держащая над головой раковину, не случайно окружена четырьмя малышами, которые играют с дельфинами. Первая жена родила Фольцу семерых детей, трое умерли. Отсюда дети в его групповых скульптурах. Фонтан таким образом — тоже из числа семейных портретов скульптора. Смерть троих детей и первой жены долго мучила Фольца. Не раз он вкладывал в свои работы терзавшую его мысль о несправедливости и противоестественности ранней смерти. В начале ХХ века было модно украшать скульптурами кладбищенские склепы и одиночные могилы. Тут эту тему Фольц использовал постоянно, поэтому заказчики на кладбищенские надгробья к нему записывались в очередь. Один из таких памятников белого мрамора на могиле рано умершей девушки скульптору особенно удался. В дневнике он оставил запись: "Пусть люди увидят это надгробие и поймут, как дорога нам должна быть каждая прожитая минута..." Памятник получился настолько удачным, что Фольц был награжден за него золотой медалью. Завещание мастера Это событие оказалось решающей вехой в творческой жизни Фольца. После золотой медали спрос на его работы возрос невероятно. Пришлось даже увеличить число учеников и помощников в мастерской. Апофеозом популярности Фольца стал известный случай, когда будто бы сами горожане, как в седую старину, собрали большую сумму денег, и на них Фольцу была заказана новая статуя Роланда для украшения артезианского колодца на Ратушной площади. Прежняя уже пришла в такое состояние, что ее пора было заменить. Сюда, к Дому Черноголовых, судьба привела Фольца не в первый раз. Он уже изготавливал декоративные работы для братства Черноголовых: четыре герба ганзейских городов — Риги, Бремена, Любека, Гамбурга, а также четыре аллегорические статуи. Единственное, что в эти годы интенсивной работы иногда омрачало счастливую планиду скульптора, это что ему в своих творениях редко удавалось быть самим собой. Сюжеты, стиль, материал обычно определяли заказчики, а спорить с ними бесполезно. Заказчик, высказывая свои пожелания, как правило, не представляет себе, как это будет выглядеть в материале. Приходилось спорить, убеждать, а иногда, когда работа уже была готова, и доказывать, что получилось именно то, чего заказчик требовал. В связи с этим некоторые считали Фольца ремесленником, выполнявшим чужие прихоти, и в какой-то мере сам мастер понимал, что отчасти они правы. Поэтому высшим блаженством для него было, когда ему давали самому решить тему во всех ее деталях. Так, как это было, например, с фигурой ремесленника на ул. Матиса. Ремесленник, правда, он только для нас с вами, не знающими, что в этом доме красного кирпича находилось раньше. А был тут винный погреб торгового дома Louis Ludman & Co, хозяева которого заказали скульптору изобразить винодела за своей работой. Так что возвышается там над крышей вовсе не ремесленник, а виночерпий в фартуке с тремя цинковыми кувшинами для вина. Статуя так и называется — "Мужчина с кувшинами". Фольц, т.е. его работы, на каждом шагу буквально окружают нас в Риге. Кроме украшений для большого количества жилых домов он придумывал и делал внешний декор для Христорождественского собора, для бывшего завода ВЭФ, для первых в Риге школ, стоящих друг против друга в начале нынешней ул. Кр.Валдемара у Национального театра. И для Академии художеств, и для школы напротив, и для здания банка на ул. Смилшу, 3... А еще Фольц завещал рижским скульпторам свою вторую мастерскую, основанную под конец жизни, и там же — свой дом, в котором провел последние годы, на ул. Гауяс, 9. В этом качестве мастерская пребывает и сегодня.
