Чернуха или "новая драма"?

У латышей есть свой мат Спектакль "Галка Моталка" совсем неплох. Просто в некотором смысле неожидан. На моей памяти это, например, первая на латышской сцене постановка с матерщиной. Матерятся здесь запросто, как суп едят. У латышей, оказывается, своя ненормативная лексика имеется. И, должен сказать, по этой части она не уступит русской. Уж как припечатают, так ведь без всякого ерничанья, всерьез и весомо, словно на голову кирпич упал. Но, конечно, только поэтому называть "Галку Моталку" "новой драмой" вряд ли стоило бы. Хотя, разумеется, искреннее изъявление своей эмоциональной доминанты на театральной сцене входит в число особенностей "новой драмы". Искренность, открытость, прямота без фиги в кармане и необходимости читать между строк, буквализм как основной художественный прием — все это черты "новой драмы". Правда, прежде в театре это называлось иначе. И сегодня тоже речь, скорей, могла бы идти о крутом натурализме. Это понятней и конкретней. Не случайно наши же адепты "новой драмы" не скрывают, что, по сути, спектакль Регнара Вайварса — это та же советская чернуха "новой волны" 80-х годов, только используемая в условиях демократического театра нового столетия. Очень откровенная и вызывающая чернуха, которая проявляется во всем, вплоть до писательской манеры выражения. Обычные ухватки уличной шпаны, которые мы видим на сцене, тинейджерские выходки, жесты, манеры, граничащие с обычным блатняком, — вот колорит спектакля Регнара Вайварса. Посредственный герой наших дней в посредственных условиях нашей жизни — так я определил бы, о чем эта "новая драма". Хотя опять же не все тут так просто. На сцене, например, цепляет глаз цифра 89. Это своеобразный код, шифр. Спорт, секс и кайф Что же в ней зашифровано и закодировано? А то, что свою пьесу Ворожбита написала в самом конце 80-х годов. Это не значит, что спектакль ретроспективен. Наоборот, речь в нем о современных тинейджерах, об их потерянности и интеллектуальном несоответствии тем вызовам и рискам сегодняшнего дня, о которых все кричат на каждом углу, но молодежь к ним глуха. Для персонажей спектакля важны только спорт, секс и кайф. Кайф от успехов или наркотиков — это принципиального значения не имеет. Смысл спектакля, возможно, в том, что молодежь нашу мы, старшее поколение, отпустили на волю, чтобы набиралась самостоятельности, и таким образом ее потеряли. Спектакль "Галка Моталка" в общем-то об этом, но так как сегодня такие "смыслы" не в чести, то это и не важно. Для спектакля и для самого Регнара Вайварса, очевидно, гораздо важнее, что пьеса писалась как раз в те годы, когда в самиздате только-только был опубликован знаменитый манифест митьков. И что Ворожбита этот факт не оставила без внимания. В этой связи совсем не случаен пролог к спектаклю, в котором нам рассказывают историю из митьковского фольклора о том, как один Митек проснулся с похмелья, покрутил башкой и, громко рыгнув, спросил: "А где я?" Вот это "Где я?" — лейтмотив спектакля, а все остальное, что нам видится в нем или мерещится, вообще не имеет никакого значения. Так что тут, как это делали митьки, можно было бы произнести универсальное шагинское "Дык елы-палы" и закончить наши рассуждения по поводу того, новая это драма или не такая уж и новая. Но... Этого было бы достаточно, будь спектакль плох. Однако он классно сделан. Регнар Вайварс — это вам не лох какой-нибудь. Лет десять назад он изумительно поставил "Служанок" Жана Жене и за один этот спектакль достоин упоминания в истории латышского театра. А в прошлом году получил приз как лучший режиссер года за "Кто боится Вирджинии Вульф" Эдварда Олби. И в "Галке Моталке" тоже все сделано мастерски. Другое дело, что очень уж натуралистично, но так ведь сейчас все так ставят. Зато сколько энергетики на сцене! Спектакль о воспитанниках спортивной школы сделан так, словно играют в нем профессиональные спортсмены. Бег, футбол, прыжки, фехтование, гимнастика — все как если бы вы смотрели это в спортзале или на стадионе. В "Галке Моталке" занята вся молодежь театра, но выкладываются начинающие актеры по полной программе. Любо-дорого смотреть. Правда, — и в этом беда постановщика, — выйдя из зрительного зала, все моментально забываешь. Спектакль выветривается из головы, словно его не смотрел. Но это, по-видимому, тоже неотъемлемое свойство "новой драмы". Мнение Генриетта ВЕРХОУСТИНСКАЯ, латышский критик: — Этого режиссера никогда не интересовала ни социальная, ни нравственно-дидактическая тематика, поэтому спектакль Регнара Вайварса меня заставляет размышлять не столько о природе человека, сколько о природе театра.