"Во время нападения ОМОН я попрощался с жизнью". Разговор с участником баррикад Ренаром Заляйсом (19)

В 1990 году новость, что Верховный Совет Латвийской ССР принял декларацию "О восстановлении независимости Латвийской Республики", Рена Заляйс услышал по радио, и, несмотря на то, что услышанное его взволновало, стало ясно, что за независимость еще придется побороться. И он оказался прав.

Началась Атмода, и как одно из самых незабываемых событий того времени Заляйс назвал организованную Латвийским народным фронтом Вселатвийскую манифестацию, в которой приняли участие более 500 000 человек. Несмотря на то, что во время манифестации над головами людей кружили вертолеты СССР, тысячи людей создавали ощущение безопасности и уверенности. "Это латвийский феномен - в какой еще стране мира четвертая часть жителей собиралась вместе?", - риторически вопрошает директор Музея баррикад.

После завершения манифестации часть ее участников осталась в центре Риги, чтобы помогать строить баррикады; многие вернулись домой с баррикад только через две недели. Из нескольких городов и сел Латвии люди приехали в столицу на сельскохозяйственной технике, к примеру, на тракторах и тяжелых машинах с пикапами, которые были наполнены бревнами, бетонными блоками, щебнем и другими материалами для строительства баррикад. После манифестации Ренар Заляйс вернулся в Бауску, где в то время был руководителем участка милиции, и вместе с коллегами ждал дальнейших указаний.

Совсем скоро был получен официальный призыв к сотрудникам милиции отправиться в Ригу охранять стратегически важные объекты, и Ренар Заляйс вместе со своими коллегами, среди которых были как литовцы, так и русские с белорусами, отправился в столицу. Сейчас в Музее баррикад есть заявления всех сотрудников милиции Бауски, в которых они сообщают, что добровольно соглашаются ехать на охрану стратегически важных объектов, и просят выдать служебное оружие.

"Ехали вооруженные - с пистолетами и автоматами. Когда приехали в Ригу, пошли на место сбора, где были милиционеры из других городов", - рассказывает Заляйс, - "Нас разделили по объектам, к примеру, нужно было охранять Верховный Совет Латвийской Республики, Совет министров Латвийской Республики, Дом радио на Домской площади, телефонную и телеграфную централь на улице Дзирнаву, телерадиоцентр на Закюсале, МВД и т.д.".

Ренара Заляйса и его коллег направили охранять Министерство внутренних дел, и, как признает директор музея, тогда они объектом не были особо довольны, так как МВД находилось дальше (бульв. Райниса, 6 - Прим. ред.) от эпицентра баррикад в Старой Риге. Однако осмотреть баррикады удалось и им, особенно ярко в памяти Ренара осталось, как он с коллегами ходил осматривать баррикады на Домской площади.

"Когда люди нас увидели, они были смущены и напуганы - видели, что в их направлении идут вооруженные мужчины! Но, когда участники баррикад услышали, что мы говорим по-латышски..." Голос Ренара срывается. "Извините, 28 лет прошло, но эти воспоминания и ощущения неизгладимы..."

Пришло 20 января. В 21:00 в МВД произошла смена охраны - четыре милиционера отправились восстанавливать силы, а вторая четверка следила за происходящим у министерства. Как рассказывает Заляйс, дальнейшие события развивались очень быстро - к зданию министерства подъехали бойцы ОМОН и начался интенсивный обстрел. "Слышали крики остальных милиционеров - "Черные идут!". Так мы на жаргоне называли бойцов ОМОН", - рассказал Заляйс.

Во время обстрела Ренар Заляйс находился в помещениях министерства. Беспрерывно звучали выстрелы, были слышны и крики. Из продырявленных радиаторов лилась вода, помещение было полно пара, на полу образовались лужи воды. Ренар поскользнулся и, падая, услышал, как над его головой свистят пули. Одна из пуль, выпущенных ОМОН, возможно, срикошетила от пола и попала ему в живот. "Это было легкое ранение. Мне, как обычно, повезло, - сказал Ренарс Заляйс, добавив, что тогда даже толком не ощутил, что в него попала пуля. Боль пришла позже.

Как из-за боли, так и из-за шума и нервного напряжения в один момент Ренар Заляйс потерял сознание и пришел в себя через долго время. На следующей утро брат доставил его в больницу, где медики рану зашили. За это время пресс-центр получил недостоверную информацию, что Ренар Заляйс при обстреле погиб, эту новость сообщили по радио.

"Самым ужасным было то, что эту новость услышали моя семья и дочь, которой тогда было всего восемь лет", - рассказывает Ренар. Позднее по радио многократно сообщали, что Заляйс пропал без вести, одну из этих новостей он услышал и сам. "Помню, брат позвонил на радио и сказал, что я никуда не пропал, что я жив и здоров", - вспоминает Ренар.

25 января 1991 прошли похороны жертв нападения ОМОН, на которые собрались тысячи людей, в том числе и Ренар Заляйс. "Вспоминаю, что коллеги создали вокруг меня этакую живую стену, чтобы в потоке никто случайно не прикоснулся к ране," - рассказывает он.

Вспоминая события 20 января, Ренар Заляйс говорит, что неясностей по поводу произошедшего по-прежнему остается много. И среди исследователей нет ясности в том, кто именно отдал приказ начать обстрел. Кроме того, нет единогласия, участвовала ли в нападении некая "третья сила", однако, как признает Ренар, подозрения, что ожидается что-то опасное, были. "Уже раньше было ощущение, что гряде что-то плохое. Рядом с МВД находился Военный комиссариат; там подозрительно часто в окнах горел свет. Кроме того, ОМОН создал штаб в находящемся рядом Министерстве строительства. Казалось, что что-то не так", - говорит Заляйс, "в ночь нападения я уже прощался с жизнью".

Как оказалось, те же самые чувства испытывали и другие милиционеры, которых направили охранять МВД. Семь из восьми дождались 28-летия со дня баррикад. Каждый год они пытаются встретиться, чтобы отметить свой второй день рождения и помянуть жертв времен баррикад.

В январе 1991 года во время баррикад погибли восемь человек - Андрис Слапиньш, Гвидо Звайгзне, Илгвар Гриезиньш, Сергей Кононенко, Владимир Гомонович, Роберт Мурниекс, Эдийс Риекстиньш и Раймонд Салминьш.

Время баррикад было и временем песен, и с этим периодом у Ренара Заляйса особенно ассоциируются песни Иевы Акуратере. На вопрос, испытывал ли он еще когда-нибудь такой чувство общности, как тогда на баррикадах, Ренар Заляйс ответил, что подобные, но точно не такие же эмоции возникают во время Праздника песни.

"Вспоминаю, как во время баррикад приехала машина с хлебом, из нее вышел человек и попросил людей брать свежий хлеб. Когда у него спросили, сколько нужно заплатить, он ответил - нисколько!", - говорит Заляйс, добавляя, что таких рассказов и примеров щедрости людей во время баррикад было очень много.

Заляйс считает, что во время баррикад делить людей по национальности, языку или религиозной принадлежности было невозможно - ты был или за или против демократии, иных вариантов не было. "Я верю, что при конкретных обстоятельствах мы снова пошли бы на баррикады, но хочется верить, что больше нам никогда не придется это делать", - говорит он.

На вопрос, когда уверенность в завоеванной победе укрепилась, Ренар Заляйс ответил, что это произошло после провала августовского путча. Кроме того, он добавляет, что 21 августа 1991 года, дата, когда Латвия вернула свою фактическую независимость, есть и остается второй важнейшей датой в истории Латвии. "В истории нашей страны есть пять важных точек - 18 ноября, когда мы защитили свою страны, декларация 4 мая, баррикады, на которых защитили провозглашенную независимость, и 21 августа, когда стали свободной страной".

На просьбу поделиться размышлениями о сегодняшней Латвии, Ренар Заляйс говорит: "Латвия такая, какой мы ее создали. Каждому стоит подумать, что он (-а) может сделать во благо нашей страны. И каждый из нас может сделать что-то хорошее".