Денис Ханов: "Режим Лукашенко – это кукольная диктатура под присмотром России" (21)

— Большинство кризисов, связанных с новой волной беженцев, рукотворные. Тут нам нужно обратиться к истокам подобных кризисов. Это прежде всего нестабильная политическая ситуация в тех регионах, откуда люди бегут, и это всегда конкретная, индивидуальная история преследований, тюремных заключений, пыток, насилия и так далее. Я считаю, что, конечно, Лукашенко здесь играет определенную роль, но это довольно ничтожный фактор.

Основная проблема, которую Европе придется решать, - это гуманитарный вопрос, вопрос солидарности и гуманизма.

Это вопросы идентичности самих европейцев, нашей внутренней европейской этики, а все остальное - это всего лишь кратковременные решения для того, чтобы успокоить истерику в преддверии предвыборной кампании. Вспомним Германию, Италию, Грецию, Францию, которые до сих пор перенимают на себя огромный объем беженцев. И вспомним балтийские страны, а также такие страны, как Венгрия и Польша, которые всеми силами стараются избежать темы беженцев, потому что знают, что их праворадикальные правительства просто рухнут, если появятся другие идеи, например, идеи гуманизма и солидарности.

Кукольная диктатура

— Несколько недель назад, 9 августа, была годовщина с того момента, как Александр Лукашенко снова стал президентом Беларуси. Мы все помним, какие события тогда происходили. Какие у вас ощущения спустя год? Насколько, по вашему мнению, своевременна и адекватна реакция балтийских стран на происходящее там?

— Прежде всего балтийские страны должны все-таки быть частью общеевропейской политики. Мы здесь, увы, видим суровую правду жизни. Европейские ценности довольно слабы, бессильны перед лицом диктатур. В Беларуси есть оппозиция, она в основном связана с поколением. Это молодые, талантливые, свободные в своем сознании люди, которые хотят жить по-другому. На другой стороне - довольно большое количество людей, которые поддерживают и диктатуру в Беларуси, и диктатуру в России. В принципе, мы здесь видим такую трещину, возрастную и ценностную.

Я считаю, что мы должны признать: режим в Беларуси является этаким кукольным диктатором при большом брате по имени Россия.

Поэтому здесь я не вижу шансов на какие-то тектонические сдвиги. Нет возможности грузинского сценария, так называемых восточных революций. К сожалению, здесь все будет довольно мертво, статично и без каких-либо изменений, потому что Беларусь, по сути дела, - это маленькое колониальное государство.

— Но все-таки социологи говорят, что значительная часть белорусского общества не хочет жить под режимом Лукашенко, у него нет большинства голосов. Как долго можно удерживать власть на штыках?

— Фактор страха в современном мире становится довольно сильным. Это страх не только физической расправы, но еще и страх тихий, без надрыва. Страх потерять работу, маргинализироваться, страх, когда на тебя заведено дело неизвестно где, неизвестно кем, неизвестно по каким причинам. Это те самые страхи, о которых писали русские и зарубежные футуристы, когда описывали тоталитарные режимы в будущем. Я думаю, что большинство людей в современном мире, к сожалению, не пойдут на революционные действия. Революция, как писали немецкие философы уже в конце 1960-х годов, — это прошлое, это осталось в XIX столетии, начале XX века.

Нынешний человек, человек ипотеки и кратковременных удовольствий, по сути дела, равнодушен к собственной свободе и более не способен противостоять диктаторами.

К тому же, диктаторы ведь не всегда действуют так примитивно и жестоко, как Лукашенко. Они могут действовать, например, так, как Путин: слащаво, используя ностальгию, воспоминания детства, используя формат великой империи, золотой эпохи и так далее. Так что, к сожалению, у меня довольно пессимистический прогноз. Европа становится все-таки двухуровневой. Есть старая демократия, пережившая свои катастрофы, - Франция, Германия, в меньшей степени Италия, Греция, Испания, Португалия… И есть Восточная Европа, довольно быстро забывшая свои революции 1989-90-х годов.

— А пандемия Covid-19 повлияла на политическое устройство, на все эти модели? Кому она помогает сейчас - демократии или диктаторам?

— Она, скорее всего, сгустила краски, создала такой густой сироп из страхов и конспирологии. Мы видим, насколько слабы позиции просвещения.

Еще в XVIII столетии Екатерина Вторая повелела сделать прививку от оспы и себе, и своим внукам. В те времена у нее точно были опасения по поводу этой прививки, но это была вера в силу науки, медицины.

И эта вера пошатнулась в XX столетии, а в XXI веке она начинает вообще сходить на нет. Интернет бурлит всевозможными фантазиями, он позволяет нам эти фантазии создавать и распространять. Я очень надеюсь, что мы, каждый из нас, озаботимся тем, чтобы постепенно возвращать веру в науку, в анализ, в критику. Здесь очень важен вопрос радикальных изменений в системе образования и обработки информации.