История Иевы: Я не говорила маме, что отчим трогает меня, потому что он обещал мне, что даст поесть

Иеве чуть за 30. Она ярко помнит самые болезненные моменты своей жизни - юность и подростковые годы - будто это случилось вчера. "Когда мама меня познакомила со своим другом, мне было 13 лет. Это было лето. Я вернулась из школы-интерната, и они оба встретили меня на автовокзале. Поначалу в семью мы его вообще не хотели принимать, так как мы большая семья - нас четверо детей у мамы. Тогда уже казалось, что он нам не нравится. Одно только - он нашел общий язык с нашим единственным братом. Уже тогда мы - девочки - пытались убедить маму прогнать его прочь", - рассказывает Иева. 

Мама послушала своих отпрысков, и он согласился убраться, но лишь временно. "После этого мама пришла к нам и умоляла, чтобы мы приняли его. Еще тогда у нас, всех детей, был правильный ход мыслей, что от этого человека нужно избавиться. Но так вышло, что мама сильно переживала, а мы хотели, чтобы она была счастлива, поэтому и разрешили, чтобы он остался". 

Детям этот человек не нравился, потому что "он всегда был в центре и настаивал на том, что он их отчим".

"Сам придумал себе это название, в связи с чем мама стала меньше участвовать в воспитании, а он стал играть ведущую роль во всем, даже в школьных делах", - рассказывает Иева, отмечая, что в то время у ее мамы также были проблемы со здоровьем, поэтому она мало передвигалась, и ее друг стал главой семьи. 

"Самая младшая сестра переехала жить к бабушке, и так вышло, что мы с братом остались с ним. С братом он сдружился, как мужчины между собой, и я у мамы осталась единственной девочкой". Семья уже находилась под надзором соцслужб, однако это никак не помогло. 

"Он все безумнее начинал приставать ко мне..." 

"Самый сумасшедший период жизни у меня начался, когда мне исполнилось 14 лет и я пошла в восьмой класс. Я поменяла школу, у меня еще была работа летом, начала плохо учиться... Все время он водил меня в школу", - рассказывает женщина. 

"Мама с ним постоянно фотографировалась, наслаждалась жизнью. Мне как подростку никакого дела до них не было, но моя жизнь дома становилась все хуже, - рассказывает женщина, и ее голос ощутимо меняется. - Он все безумнее начинал приставать ко мне, уделять мне внимание, мне это совсем не нравилось. Все чаще в доме не было денег, иногда даже электричество отключали, а поскольку он был единственным добытчиком в семье... Мама у нас всегда была такой, она никого из нас не воспитывала".

Женщина рассказала, что лишь в последние годы у мамы была диагностирована шизофрения. "Казалась такой чудной всю жизнь, мы не думали, что это что-то серьезное. В действительности мама доминировала всю жизнь только как человек со званием "мама", все время мы сами справлялись". 

Иева очень ярко помнит свой 14-й день рождения. С подругами они пошли на карусели, и там был и ее отчим. "Карусели были в центре города, и я там была со своими двумя подругами, и этот человек громко начал кричать перед ними: "У Иевы сегодня день рождения, поздравим ее все вместе!" - и дал мне рулон туалетной бумаги, который стоил четыре сантима. (Ломается голос.) Он это так громко сказал, чтобы все видели, чтобы мог еще больше меня унизить. Так сильно меня унизил". 

На вопрос, рассказывала ли Иева своей маме о выходках отчима, она отвечает: 

"Тогда я сама многого не понимала. Он в то время получал зарплату и покупал еду домой, он иногда и блины нам делал, и омлет, которые я до сих пор терпеть не могу. 

Получалось так, что он каждый вечер как бы с добрыми намерениями приходил пожелать спокойной ночи, иной раз мог присесть рядом на кровати и спросить, как у меня дела в школе, как у меня с друзьями... И тогда как-то постепенно-постепенно он начал становиться очень агрессивным и недовольным тем, что не мог контролировать многое в моей жизни.

Ему не нравилось, как я одеваюсь, он был очень недоволен, что я после школы куда-то ходила с друзьями, начались различные домашние аресты. Мама лишь говорила его слушаться. Был один такой тяжелый эпизод, который я отчетливо помню. Когда он зашел в мою комнату и начал кричать на меня, что ему противно от того, как я выгляжу и как одеваюсь, что я сплю как скотина, потому что я все время в пижаме", - делится своими переживаниями Иева. 

"Был также один вечер, кода он на меня напал и начал срывать всю одежду и кричать на меня. Я звала маму, она не приходила. Я ужасно орала. На горле остался шрам. И мама пришла, когда все уже закончилось. Она остановилась у открытой двери моей комнаты, посмотрела и сказала: "Дочка, слушайся!". Это было единственное, что она сказала... 

У мамы, наверно, не было никаких предчувствий, что он пристает ко мне. Он обещал, что я тогда получу поесть, так как продукты все время находились под замком в шкафу. Отчим вечерами нам также отключал воду, чтобы я не могла попить, потому что все время надо было сидеть в комнате. (Ломается голос.)

Когда мне было 15 лет, он мне не разрешал даже ходить в школу, до нее мне нужно было убраться в доме. И если он находил хоть один нечистый угол, то на меня снова накладывался домашний арест. 

Мне нельзя было никуда идти. В школе никто не знал, конечно, учителя начали интересоваться, почему я так часто прогуливаю, я никому не могла сказать правду. Мне дома не давали есть и никто не мог помочь, потому что, когда приезжали представители социальной службы, шкаф уже был открыт, чтобы было видно, что он полон еды. Социальная служба верила ему, а не мне", - делится Иева, и в ее голосе слышны всхлипы. 

"Я и маме не говорила, что он трогает меня, потому что он обещал мне, что даст поесть. Сначала я пыталась сопротивляться, но тогда я очень хотела есть... Когда я говорила что-то в ответ, он меня душил и говорил, чтобы я больше не звала маму". (Плачет.)

Скитание, неправильные компании - лучше везде, где не дом

Переживания дома были настолько велики, что Иева в 15 лет начала постоянно убегать из дома, ночевать у друзей и иногда оставалась на улице. "Тогда я начала страшно пить всякую водку с точки и курить, чтобы меня приняли в сомнительные компании, лишь бы не пришлось возвращаться домой.

Таким образом губила всю свою жизнь и здоровье".

Иева рассказывает, что ее не пустили даже на выпускной, потому что у нее был очередной домашний арест. "Все время я сбегала из дома, потому что дома мне постоянно надо было сидеть в комнате. Когда у мамы был ключ, она меня выпускала. Иногда я неделями не приходила домой". 

Иева никогда никому не говорила, что она на самом деле переживает дома, подростку было слишком стыдно. Первый человек, которому она уклончиво рассказала о своих переживаниях, был психолог из кризисного центра, в котором Иева оказалась, когда ей было 16 лет. 

"Я нашла место, где жить, у одной женщины с мужем и ребенком. Мама объявила меня в розыск. Получилось, что я три недели не показывалась дома. 

Я объясняла представительнице полиции, как мне плохо дома, и в конце концов кто-то заступился за меня и сказал, что мне уже 16 лет и я могу жить там, где хочу. Тогда я попала в кризисный центр, там я тоже как-то пыталась рассказать, что со мной делали, но я не могла сказать, что меня все время трогают, лапают и рвут одежду... (Ломается голос.)

Я старалась объяснить этому психологу, почему сбегаю, я действительно старалась. И когда мне подали теплый суп, это был самый счастливый момент в моей жизни в то время!" (Плачет.)

Когда Иеве исполнилось 16 лет и она официально наконец смогла начать принимать решения за себя, тогда порочный круг насилия удалось прервать. "После встречи с представительницей полиции и социальным службам стало ясно, что дома что-то точно не в порядке. Ответственные инстанции приговорили отчима убраться, и мама тоже согласилась расстаться с ним, чтобы я могла вернуться домой, так как ненормально, что 16-летний ребенок не ходит в школу и живет у чужих людей. 

В противном случае он бы остался, хотя он был жестоким и к маме, не давал ей есть, все время орал на нее. Помню один эпизод, когда он кинул в маму кружку с кофе. Ему был нужен секс все время, и мама не противилась ему. 

Насколько я знаю, этот мужчина все еще на свободе, у него сейчас есть жена и два ребенка. И спустя несколько лет я также узнала, что до того, как он встретил маму, он сидел за изнасилование 13-летней девочки", - рассказывает женщина. 

На вопрос, думала ли Иева обратиться в полицию против своего насильника, она сказала, что думала, но не сделала этого, так как прошло много времени. "Он так агрессивен, мстителен, путь он лучше живет свою жизнь и оставит нашу семью в покое, чтобы он не доминировал нигде", - отмечает женщина. 

Прошло почти 20 лет

Иева не замужем, но у нее есть 13-летняя дочь. Женщина говорит, что ее болезненные детские воспоминания определенно повлияли на то, как она воспитывает свою дочь. "Это все разрушило мою жизнь. Отец моей дочери намного старше меня, не знаю почему, но я не могу со своими одногодками создавать отношения, и так вышло, что я оказалась в положении. Ни о чем, конечно, не жалею, моя старшая сестра меня очень поддерживала, чтобы я сохранила ребенка. Пробовала и с отцом дочери жить вместе, но, когда дочке был год и девять месяцев, разошлись каждый в свою сторону. 

После этого я пыталась построить еще отношения, и никак у меня это не вышло - я не могу представить, что у меня дома дочка и какой-то чужой мужчина. В моем понимании это несовместимо. 

Последние шесть лет у меня вообще целибат, не хожу на свидания, не встречаюсь ни с кем. Я даже не могу допустить мысли о том, чтобы строить отношения с каким-то мужчиной, если у меня есть ребенок-подросток. Не могу представить, что какой-то мужчина может сидеть рядом с моим ребенком. Чтобы ее защитить, я не строю отношений и полностью изолируюсь от всех". 

Иева пыталась искать помощи у психолога, но терапия прекратилась после двух сеансов: "Я не могу говорить с людьми, я не хочу! Я в обычной жизни очень мало говорю, я очень закрытый человек. Чудо, что у меня такие хорошие отношения с моей доченькой, что мы можем каждый день часами болтать. Но о других... Я хочу, чтобы они оставили меня в покое". 

К сожалению, отношения Иевы с матерью очень напряженные. "Я не ненавижу ее за то, что она допустила то, что случилось со мной, но мне очень жаль, что у нас нет никаких отношений".

Несмотря на обиду Иевы на маму, они живут вместе. "Мы - четыре поколения - под одной крышей. Я, мама, доченька и бабушка. Так в жизни вышло, что я переехала назад - о маме нужно заботиться, и бабушка уже в годах, она одна не может позаботиться о ней, поэтому нужно заботиться мне (глубокий вздох). Хотя и не хочешь, но заботиться мне", - рассказывает женщина, добавляя, что в детстве она дала маме обещание, что позаботится о ней в старости, а "обещания нужно держать".

Обе уже взрослые женщины никогда открыто не говорили о детских травмах Иевы. Она помнит, что около 10 лет назад пыталась поговорить с мамой: 

"Я спросила ее, как она так могла, видя все это, сказать мне: "Дочка, слушайся!".

Она очень переживает, все время просила у меня прощения, но это уже не изменит того, что случилось, прошлое нельзя изменить. Она все время только плачет и просит прощения, и мне это из года в год психологически тяжело слушать, потому я лучше вообще не буду с ней говорить, чтобы не приходилось выслушивать ее нытье. Я не могу поговорить с ней об этом, потому что плач и переживания причиняют боль ей самой. Я лучше оставлю ее в покое, я избегаю этого всего".

Иева признает, что последние три года чувствует себя очень хорошо. "Все, что случилось в жизни - случилось, и последние три года своей жизни я живу счастливо. Я ценю то, что у меня есть. 

Моя дочь всегда спрашивает меня: "Мама, как ты можешь быть такой позитивной? Даже в самые плохие дни ты находишь что-то хорошее и причину улыбнуться!". Так вроде и есть, что боль и такие переживания человека только закаляют". 

На вопрос, какую помощь Иева хотела бы получить, она рассказывает, что "все, что она хотела, было то, чтобы кто-то знал, что с ней происходит". 

"Я никому не могла рассказать все, что со мной происходит. Определенно нужна поддержка близких, чтобы выйти из этого кошмара, так как сам человек не может сбежать от всего этого и начать исцеляться, в то время как поддержка очень необходима, но я не получила никакой поддержки". 

Сейчас весь мир развивается, и теперь об этом говорят все чаще, а в то время все умалчивалось - это было табу, таких насильников не существовало. В последние годы люди по крайней мере стали более открыто говорить о том, что это действительно большая проблема, что происходит и с детьми.

Тогда мне бы помог кто-нибудь, кто был бы рядом и рассказал, что я не одна в этом, что в этом нет безумного стыда... (Плачет.)

Возможно, это стало бы поворотным моментом в моей жизни - моя жизнь не была бы разрушена, возможно, я не была бы настолько антисоциальной, что мне противны люди. Возможно, у меня была бы полноценная семья. (...) Я бы очень хотела получить любую психологическую помощь, которая позволила бы мне понять, что происходит то, что я поняла так поздно. Можно было бы пережить это с кем-нибудь, а не в одиночку.

Если бы кто-то мне помог пережить эту эмоциональную боль и физические мучения, возможно, моя жизнь была бы лучше, чем сейчас. Возможно, я бы всех не оттолкнула бы. Я, наверно, так себя психологически защищаю, чтобы больше никто меня не ранил..." (Всхлипывает.)

ГДЕ ИСКАТЬ ПОМОЩЬ?

Помощь можно искать в социальной службе самоуправления или в кризисном центре:

Статья написана в рамках общественной инициативы "Откройте глаза на насилие".