(Не)детские проблемы ⟩ Когда с мамой пересекаешься лишь случайно на улицах Риги

Когда Жене было девять лет, ее жизнь полностью перевернулась.

"Тогда случилось происшествие с моими родными мамой и отцом. Они сильно напились, и соседи позвонили нашим ближайшим родственникам - моей родной тете и дяде. Они за мной приехали, посмотрели, как я живу, и сказали, что так не годится. Меня решили забрать", - вспоминает она. 

Такие ситуации были не редкостью в ее жизни, но этот случай стал последним. 

"Меня сразу же забрали в новый дом, и обратно я уже не возвращалась. Потом был суд, были разговоры с моей мамой. Ей предложили испытательный срок, чтобы вылечиться от алкоголизма и найти работу. Спустя три месяца у нас была встреча с ней.

Она ничего не сделала для того, чтобы я вернулась к ней. Меня спрашивали представители власти, хочу ли я вернуться к ней. Я сказала, что не хочу", - рассказывает Евгения. 

Родственники девочки не удочерили ее, а стали опекунами.

Есть официальная разница между усыновлением/удочерением и опекунством. 

"Меня не просто так не удочерили, на это была причина. Это было связано с пособиями и возможностью контактировать с моими настоящими родителями. Мои родственники стали моими опекунами, но меня уже никто не мог у них забрать. Моих родных родителей лишили прав через суд", - поясняет Евгения.

Маме-опекуну Жени было сложно принять такое решение - взять к себе ребенка. Тетя и дядя девочки были уже в возрасте, у них была взрослая родная дочь. Также были финансовые вопросы.

"Им было тяжело, я была маленькой, они были в возрасте. Я также не была простым ребенком, так как выросла в неблагополучной семье. У меня были свои привычки, которые не устраивали моих новых родителей. Они меня полностью перевоспитали. Это была интеллигентная семья с определенным уровнем образования и воспитания", - объясняет Евгения.

Женя практически ничего не помнит о своей жизни до переезда к новым родителям: "Когда смотрю на свою ситуацию со стороны взрослого человека, в тот момент у меня должен был быть жуткий стресс. Моя жизнь полностью поменялась. Но я этого не помню, я была слишком маленькой".

"Никогда не считала себя сиротой"

По словам Жени, она росла в обычной семье:

"Я никогда не ощущала разницу между обычной семьей и моей. И никогда не считала себя сиротой. Я не чувствовала в этом дискомфорта, потому что семья была полноценной, здоровой, со здоровыми отношениями".

Но, несмотря на это, были и нюансы в отношениях с родителями.

"Мы с тетей не были так близки, как, наверное, я была бы с мамой. Но это, возможно, не связано с опекунством. Просто она такой человек. И пойти броситься на шею, когда этого очень хотелось в маленьком возрасте, я не могла. С моим папой-опекуном у меня сложились очень хорошие отношения. Он всегда был добрым полицейским в нашей семье. Если тетя была строже, то он всегда был мягче", - рассказывает она.

В детстве девочка хотела называть родителей "мамой" и "папой", но так как у нее были родные мама с папой - опекуны решили не использовать эти обращения в семье.

"Для других, конечно, я говорю, что они мои мама и папа. Это просто удобно, чтобы не было лишних вопросов.

В семье я по-прежнему обращаюсь к ним на "Вы", - говорит Женя.

При этом она отмечает, что всегда считала их своими родными родителями: "Они и так мне родные, мы - семья. И они намного роднее мне, чем просто тетя с дядей. Я им безумно благодарна и знаю, что если бы не они - у меня бы жизнь точно не сложилась бы так".

Евгения подчеркивает, что жизнь в опекунской семье ничем не отличается от жизни в классической семье. Муж воспринял ее семейную ситуацию спокойно и адекватно. Его это никак не смутило. Другим людям Женя старается не рассказывать об этом.

"Бывали моменты, когда кто-то услышит, что я называю маму на "Вы". Для них это странно и непонятно", - говорит она.

Пособия

Мама Жени получала пособия от государства, связанные с опекунством, сама же Женя никаких денег от государства не получала. "У меня был бесплатный проездной от Сиротского суда, который очень облегчал жизнь с финансовой точки зрения. Он действовал до 24 лет. Весь транспорт для меня был бесплатным. Сама я не получала никакие пособия. Когда мне исполнилось 24 года, опекунство завершилось и почти сразу мне предложили квартиру. Она была маленькая, с хорошим ремонтом. Она была для жилья, продать я ее не могла. Так как в тот момент я уже жила со своим будущим мужем, мне это было неактуально и я написала отказ от квартиры", - объясняет девушка. 

По ее мнению, государство недостаточно поддерживает такие семьи, чтобы это как-то мотивировало людей совершать такие поступки: "Пособия были небольшие, психологической помощи особо никакой не было".

"Я не могу их простить"

"У меня осталась обида на родных родителей, я не могу их простить. Я с мамой виделась еще несколько раз. Один раз, когда мне было 12 лет, я приехала к ней, она была пьяная. Меня это очень разочаровало. Я тогда поняла, что она не исправится и все закончено", - говорит Евгения. 

Она отметила, что специально больше с родной мамой не встречалась, но случайно с ней пересекалась на улицах Риги.  "Слышала от знакомых, что она перестала пить, но потом опять начала. Больше о ней я ничего не знаю.

Обида осталась, мне непонятно, как можно выбрать алкоголь вместо ребенка", - добавила Женя. 

Ситуация с ее родными родителями очень сильно повлияла на понимание семьи в собственной жизни. Она хочет строить свою семью совсем с другими ценностями. 

"Я знаю, как я точно не хочу, чтобы было в моей семье. Мне повезло, я получила хороший пример в воспитанной семье, где прививали правильные ценности: любовь, уважение к взрослым, стремление к чему-то, мотивация. Я все это получила. Может, я ощутила более строгое отношение, чем хотелось бы и нужно было бы, но именно благодаря этому я выросла вполне успешным человеком со стремлениями и хорошим образованием", - говорит девушка.

Она несколько раз отметила, что считает себя везучей, ведь никто не знает, как сложилась бы ее судьба, если бы не опекуны. 

"Я чувствую себя обязанной своим родителям"

Несмотря на любовь и благодарность своим родителям-опекунам, Женя отметила психологическое давление, которое она всегда ощущала и ощущает до сих пор.

"Я чувствую себя обязанной своим родителям. У меня нет и не было права быть непослушным ребенком. 

Есть вот это психологическое давление и всегда было. Я не могу не помочь, не отвезти, не приехать. Просто не могу. Чем старше я становлюсь, тем больше стараюсь фильтровать свои возможности. Но, скорее всего, это чувство всегда будет со мной", - объясняет она. 

Женя рассказала, что в этом плане муж ее не поддерживает: "Он не понимает, почему я должна.

Со своими родителями все по-другому. Хочешь - помогаешь, не хочешь - не помогаешь. А я чувствую давление извне". 

При этом она добавила, что это лично ее ощущение. Со стороны родителей никогда не было никаких упреков в ее сторону.

"Они никогда не говорили мне, что я им обязана", - говорит девушка.  

"Здесь, возможно, играет роль мое воспитание, потому что меня воспитывали достаточно строго. Не по современным канонам. Ты должен уважать взрослого. Ты не можешь его не уважать. Вот это все осталось у меня в подкорке. Я страдаю от этого и не хотела бы, чтобы мои дети чувствовали себя так же", - добавила она.

Евгения отметила, что хочет воспитывать своих будущих детей по-другому: "Я благодарна за очень многие ценности своей семье, но есть вещи, которые я не буду переносить в свою семью".