"А вы свою маму узнаете по маникюру?" Поговорили с дочерью погибшей женщины

Я связалась с мамой, чтобы уехать вместе с ней – на что она мне ответила:

"Оля, куда бежать? У нас нет денег, у нас даже нет ста долларов – нам не хватит".

Тогда мы еще не знали, что другие страны нас принимают, что есть волонтеры и просто люди, которые готовы помочь бесплатно, мы даже не знали, в какую страну бежать, потому что не понимали, где есть война, а где ее нет, где безопасно.

Уже поздно вечером родители моей подруги сказали, что нам нужно срочно уезжать, что ненадо никого ждать, потому что непонятно, доживем ли мы до утра. И пока мосты и дороги еще были целы, мы с подругой сели в машину и поехали в сторону Польши – так нам удалось покинуть оккупированную территорию. Но уже на следующий день, когда я звонила маме – она так и не смогла выехать с работы, – она сказала, что ей нужно остаться, так как ее напарница не может выйти в свою смену.

Тогда я не понимала, как руководство может так говорить и оставлять людей, ведь в стране война, о каких сменах может идти речь".

В первую же ночь начали бомбить территорию вокруг супермаркета, где работала Олина мама, все было под пулями, и с каждым днем все только усугублялось, они оказались в смертельной бомбовой ловушке.

Начиная с 25 февраля Оля искала людей, волонтеров, которые смогут вывезти маму под пулями, но загрузка была такая, что дописаться-дозвониться до волонтеров было нереально, вся надежда была на знакомого, который должен был вернуться из Львова и помочь выбраться.

Магазин Ирины оказался в военном кольце и стал неким спасательным пунктом для других людей – там был подвал, где Ирина принимала людей, готовила для них. Так в строительном супермаркете Ирина прожила семь дней, возможности выехать не было, но каждую минуту дочь искала "путь спасения": "Всю эту неделю я даже не думала о том, что мама может умереть. У меня заблокировались все эмоции, мозг работал только на функционал – кого найти, кому позвонить, чтобы маму смогли вывезти.

У меня были переживания, но я больше действовала. На войне нет переживаний, есть инстинкт – как сделать так, чтобы твоя мама выжила".

Уже через несколько дней мама позвонила дочери и сказала, что всех людей из их магазина вывезли, а она осталась, потому что ей не хватило места. Утром 5 марта в десять часов утра Оля созвонилась с мамой, просила ее ехать на вокзал и садиться на эвакуационный поезд – тогда дочери казалось, что она все спланировала, все контролирует и вот-вот и ее мама будет в безопасности.

Но Ирина приняла решение самостоятельно ехать домой. Оля вспоминает, что на все ее предупреждения и просьбы не ехать домой мама ей ответила: "Оль, ты что, сомневаешься в своей маме, когда у твоей мамы что-то не получалось?". Тогда, 5 марта, это был последний раз, когда Оля слышала голос своей мамы, и последнее, что она ей сказала:

"Мама тебя любит! Все, давай, пока, трудно крутить педали".

О том, что это последний разговор и прощание с мамой на всю жизнь, Оля еще не знала, она была уверена в своей маме, ведь та была активная, смелая, сильная женщина – у нее всегда все получалось, значит, получится и в этот раз.

Тогда, 5 марта, Оля уже работала волонтером в Польше, после утреннего разговора с мамой она, как всегда, пошла на свою смену, а вечером, когда снова позвонила маме – мама уже не ответила. Оля вспоминает, как успокаивала себя в тот вечер: "Знакомые мне рассказывали истории о том, что русские забирают телефоны у мирных жителей и отправляют их домой. Я и подумала, что, наверно, забрали телефон и у моей мамы, ну и пусть – пусть забирают что хотят… Бог с этим телефоном. Мама просто без связи и где-то прячется, с ней все хорошо".

На следующий день Оля уже активно начала искать маму – обзванивала всех соседей, знакомых, и они ей сказали, что мамы дома нет и не было. Но и этот факт только подтвердил надежду дочки на то, что мама не пришла домой, потому что поняла, что дома еще опасно, что она где-то пересиживает обстрелы.

В следующие дни Оля не прекращала поиск мамы, писала в социальные сети, писала волонтерам и военным, и один мужчина ей все-таки ответил, что... ее маму застрелили: "Он мне написал это и описал все в деталях – как она выглядела, как была одета, как лежала, и я даже не смогла это дочитать до конца. Я просто отложила телефон и думала о том, что я так верила в Бога, я за всю жизнь так не верила в Бога, как в эти дни.

Я так верила в свою маму, она же сказала, что у нее все получится, она же такая сильная, когда она обещала, что у нее все получится – у нее все получалось… Тогда у меня просто рухнул мир, все потемнело".

После того как Оля получила это сообщение, она даже не смогла ничего сказать подруге, не могла произнести в голос "мама мертва" – это значило бы, что она соглашается с этой реальностью, признает смерть мамы.

После того как Оля узнала эту страшную новость, ее мир навсегда поменялся, она перестала волонтерить, перестала общаться с людьми, она закрылась от мира и от реальности.

Но даже после этого сообщения со всеми деталями Оля отказывалась верить в смерть мамы, она находила зацепки, хоть какой-то маленький повод надеяться на то, что мама может быть жива. На этот раз Оля себя успокаивала тем, что этот мужчина не показал ей фотографии мамы, а значит – все написанное может быть только словами, а не правдой, в ее сердце была еще маленькая надежда на то, что мужчина обознался, ошибся и это другая женщина, которая просто похожа на ее маму.

Оля продолжила искать маму в надежде на то, что она все где-то прячется, она искала ее в больницах, в подвалах и тогда снова поверила в Бога: "Я начала молиться каждый день, чего никогда раньше не делала, мы с сестрой два раза в день читали молитвы, и это единственное, что спасало, мне казалось, что, когда мы молимся, мы даем маме силы выжить".

1 апреля у Ирины был день рождения, ей исполнялось 53 года, и дочь Оля загадала желание ее найти, и уже вечером этого же дня ей прислали видео, где расстрелянное тело мамы лежит рядом с велосипедом:

"Я вижу, что это она, я вижу, что она мертва, я стараюсь рассмотреть ее тело в деталях, пытаюсь глазами увидеть каждую рану, царапину, каплю крови. Ее тело было очень ранено, но я всматривалась и пыталась понять только одно – насколько больно ей было. Уже на тот момент для меня важно было понять, чтобы хотя бы она умерла не в муках, не в болях. Быстрая смерть моей мамы – это стало бы для меня уже облегчением. Роскошь во время войны – быстрая смерть без издевательств".

Но смерть Ирины не была легкой и быстрой, знакомые рассказывали Оле, что видели видео, как в ее маму стрелял танк… Сейчас Оле очень сложно описать, каким она увидела тело мамы. И даже увидев это страшное видео, Оля не принимала эту потерю, последняя надежда была еще раз проверить – была ли это ее мама.

Оля позвонила мужчине, который дал маме велосипед, у него она спросила, действительно ли это тот самый велосипед. Но, к сожалению, все детали сошлись и мужчина подтвердил, что именно этот велосипед он дал Ирине – тогда Оля похоронила маму второй раз за месяц: "Тогда у меня было чувство, что мне будто сломали хребет и я стала совсем беспомощная. Я завесила все окна шторами, легла на кровать и все… время остановилось, вся моя жизнь встала на стоп. Мне 26 лет, мне нужно думать о том, как строить свою семью, свою карьеру, а я думала о том, что я хочу лежать мертвой рядом с мамой, потому что я уже не видела будущего. Я не вижу возвращения домой, потому что дом – это там, где мама, а дома моей мамы уже не будет.

Потом, когда в сети разлетелось фото маминой руки, мне все начали его присылать, и каждый раз это было очередное подтверждение того, что у меня уже нет мамы.

А потом начались вопросы: а вы маму узнали по маникюру? И вот мне хочется спросить у всех людей: а вы свою маму узнаете по маникюру? Когда я смотрю на фото – я вижу не маникюр, я смотрю на руку, ее кожу, ее пальцы. И каждый раз, когда я смотрю на это фото, я представляю, как эта рука гладит меня по лицу, обнимает меня. Я узнала положение маминой ладони, ее пальцев – в таком положении ее рука, когда она нервничает, и я делаю точно так же".

Тело мамы Оли до сих пор так и не удалось захоронить, долгое время к нему даже не подпускали мужа, отца Оли, так как боялись, что тело может быть заминировано, а потом его забрали на экспертизу. И когда дочь сможет хотя бы забрать тело мамы и похоронить его – никто не знает.

В темной комнате, в абсолютной депрессии Оля пролежала несколько недель, часто ее посещали мысли о том, как она может оборвать свою жизнь, потому что ни сил, ни желания просто встать у нее не было, но потом как-то среди ночи она проснулась и поняла, что она жива, что физически у нее больше сил, чем у всего мира, и тогда в голову Оле пришла мысль о том, что если ей в свои 26 лет так сложно принять смерть мамы, то как же тогда это пережить маленьким детям, которые, быть может, даже не запомнят своих родителей.

В эту ночь Оля подумала о боли тех детей, которые своими глазами видели, как убивают их маму: "И тогда я подумала, что если моя мама была моей опорой, без которой мне стало так невыносимо и трудно жить, то почему я не могу стать опорой для этих детей, чтобы хотя бы им было чуточку легче пережить это горе, чтобы они не оказались в этом мире совсем одни".

Сейчас в честь своей мамы Оля основала благотворительный фонд "Мама Ира", который предоставляет психологическую поддержку детям, лишившимся родителей, помогает справиться с сильными моральными, психологическими травмами. Сейчас этот фонд для Оли – это продолжение ее мамы, это ее опора, миссия, ради которой она каждый день готова просыпаться, то, что просто лечит ее душу и хранит светлую память о маме.

Уже сегодня Оля со слезами на глазах вспоминает не ту страшную фотографию, а то, какой невероятной была ее мама: "Даже если бы вы к ней пришли в полном отчаянии и вам бы ничего не хотелось, она бы за три минуты смогла поднять вам настроение, поддержать и вселить энергию жить дальше, вы бы поверили, насколько вы сильны и ценны. Люди, которые ее знали, они мне пишут, что им не хватает мамы Иры".

Оля вспоминает, что мама всего в жизни добилась сама своим непосильным трудом, своей энергией: она хотела дом – она его купила, она хотела машину – она сдала на права и купила машину. И вот только несколько лет назад мама Ира начала жить для себя, два года назад впервые в жизни они с дочерью поехали на море, где маму Иру знал и любил весь отель – за ее открытость, за ее позитив.

"Мама может все. Не бывает безвыходных ситуаций. Все – это когда человек умер, все остальное можно решить" - эту фразу Оля запомнила от мамы на всю жизнь,

и сейчас, когда мама не смогла доехать до своего дома и погибла от пуль русской армии, ее дочь Оля делает все возможное, чтобы имя ее мамы символизировало жизнь.

Когда сложно, не хочется ничего делать и опускаются руки, Оля вспоминает еще одну мамину фразу: "Вставай, чего ты лежишь. Нужно жить и работать, чтобы это приносило удовольствие тебе и пользу всему миру" – и сейчас эти слова вдохновляют дочь каждое утро просыпаться и помогать пострадавшим от войны детям.

Сейчас Оля помогает детям с особо сложными травмами, ведь многих не просто лишили родных, над ними жестоко издевались. Одна из последних историй, которая не дает Оле покоя – это история маленького мальчика, на глазах у которого несколько дней насиловали маму, а потом ее убили, сейчас же ребенок даже не разговаривает.

"Сейчас мы все ждем победы Украины, мы все боремся за свободу, и дети – это наше будущее, но, к сожалению, наши дети со сломанной психикой, они травмированные, и нужно приложить столько усилий, нужно отдать им столько любви, чтобы эти дети были здоровы хотя бы настолько, насколько это возможно, иначе наше будущее – сломанное", – говорит Оля.

Сейчас главная задача Оли – сделать так, чтобы рука мамы стала не символом смерти, а символом борьбы за жизнь, за волю: "Да, они смогли убить, уничтожить тело моей мамы, но они никогда не смогут убить тот посыл, который моя мам несла в душе – действовать, бороться и жить. Я хочу показать на весь мир, чтобы наш враг знал, что даже после смерти – мы будем жить и нести добро, потому что у нас есть высокие ценности, которые напрочь отсутствуют у падших орков".

Все наши небезразличные читатели могут помочь пострадавшим детям, перечислив даже маленькую сумму, которая равна чашке кофе, в фонд "Мама Ира" – вам уже будут благодарны, и вы поможете.

Реквизиты PayPal: schiruchka363@gmail.com

Monobank: UA563220010000026203327652944

RUS TVNET в Telegram: Cамые свежие новости Латвии и мира на русском языке!